Кантекор вместе с драгуном пошел к подвалу. Вверху лестницы стояли в нерешимости четыре солдата. Все прислушивались.
Чей-то громкий голос безостановочно кричал из-под земли:
— Ко мне! Ко мне! Офицер императора заперт здесь… Ко мне!
Кантекор вздрогнул: голос показался ему знакомым. Но он пожал плечами, пробормотав про себя: «Это невозможно! Я теряю голову!» — а потом обратился к драгуну, державшему розовую свечу, взятую из будуара:
— Спускайся первый, я за тобой; остальные четверо — за мной!
Солдат стал осторожно спускаться по узким, скользким ступеням, что было небезопасно для людей, не знавших расположения помещений, не имевших понятия, на какую глубину опускается эта лестница, нырявшая в глубокую темноту. Все облегченно вздохнули, когда почувствовали под ногами пол коридора.
Кантекор пошел по узкому, душному коридору, куда едва достигали выстрелы и шум извне. Замолчавший было на время голос раздался в эту минуту с новой силой:
— Ко мне, добрые люди! Офицер императора!
Он раздавался из-за тяжелой, запертой крепкими засовами двери.
С помощью солдат Кантекору удалось не без труда отодвинуть эти гигантские засовы, энергично защелкнутые сильной рукой Бруслара. Дверь открылась.
Драгун поднял над головой розовую свечу Дианы, и все увидели распростертую на соломе связанную фигуру императорского офицера.
Кантекор поспешил к нему.
— Добро пожаловать, господа! — самым естественным тоном воскликнул пленник. — Драгуны! Я очень рад…
На этот раз сомнения не оставалось, очевидность была налицо.
— Вы! Здесь? Вы, господин Гранлис?! Это неясно!.. — произнес было Кантекор, но, спохватившись, закончил: — Здесь недостаточно светло, темно, как в печке!
— Да, мне было тут невесело! — сказал Гранлис. — Пожалуйста, развяжите меня, у меня болит все тело.
— Развяжите! — приказал Кантекор.
Два драгуна бросились исполнять приказание, но это удалось не сразу: узлы Бруслара были завязаны мастерски.
— Так вы знаете меня? — спросил тем временем Гранлис Кантекора.
— Да, ваша милость, я имел удовольствие встретить вас у часовщика Борана.
К счастью, в подвале было настолько темно, что бледности принца никто не заметил.
— А! — просто сказал он, стараясь быть небрежным и веселым. — Да, мне не везет вообще… Час тому назад меня схватили в лесу замаскированные люди, притащили сюда и бросили в этот подвал, отняв мою шпагу.
— В самом деле? — спросил успокоившийся Кантекор, сильно желавший поверить «своему» принцу. — Но что вы делали в лесу в такое время?
— Я потерял дорогу. Я провел два часа в замке Депли у Иммармона; уехав оттуда, я пообедал в гостинице «Великий монарх», там мне указали дорогу в Компьен, где я и попал в западню. Правду сказать, я не надеялся выйти из нее живым. А, спасибо, друзья мои!
Последние веревки упали: молодой человек расправил руки и с наслаждением потянулся, говоря:
— Ах как хорошо! Спасибо!
Кантекор удивился, глядя на него и говоря про себя: «Если все это правда, то этот молодец не из пугливых, если же нет, то он прекрасно притворяется», — а потом вслух сказал принцу:
— Господин офицер, поднимитесь теперь наверх с нами. Там идет стычка, и ваше свидетельство нам необходимо.
— Извольте, — без малейшего колебания согласился Гранлис.
Все поднялись наверх и вошли в зал, где сидела под стражей Диана. При виде принца она, казалось, вышла из себя от гнева:
— Ах, вот он! Мы так и не успели застрелить его на перекрестке в лесу! Шпион! Сыщик! Первый из вас, посланный на разведку! И теперь вы еще будете отрицать это, солдат Бонапарта?! Вот теперь ваши же товарищи могут подтвердить вашу подлость!..
«Недурно, — подумал Кантекор, — если все это неправда, то вот еще одна бесподобная актриса».
Отряд драгун обыскал замок под начальством унтер-офицера Гискара, малого с чудовищными усами. Окончив свое дело, он доложил:
— Наверху нет никого, в этих стенах ни души! Только груды всевозможных бумаг в шкафах.
— Их рассмотрят потом, — резко сказал Кантекор, — теперь нам нужны люди, а не бумаги.
Издали все еще доносились шум долгой битвы, выстрелы и крики среди тьмы густых деревьев парка.
— Садитесь, господин поручик, — предложил Кантекор Людовику, — придется ждать!
Несмотря на комедию, разыгранную маркизой, принц чувствовал себя плохо. При свете ламп он узнал в своем освободителе усердного полицейского агента, который сопровождал Фуше в роковую ночь у Борана, поэтому знал, кто он и все, что касалось его, а так как его нашли теперь среди шайки шуанов, то он считал уже себя погибшим, и в его воображении вставал призрак герцога Энгиенского, окровавленный, пронизанный дюжиной пуль.
Однако внимание Людовика было привлечено новым шумом голосов, кричавших на все тона среди тьмы парка:
— Бруслар! Бруслар! Бруслар!
Кантекор просиял. Прискакал галопом всадник, доложивший с торжеством, что Бруслар взят, и сейчас же ускакавший обратно.
Выстрелы стали реже и слышались уже за границами парка.
Кантекор уселся перед столом, приказал подать две лампы, разложил бумаги, вынул из кармана гусиное перо и чернильницу. Во всем этом он до смешного подражал Фуше, стараясь как можно более походить на своего начальника, однако никому не пришло в голову смеяться в эту минуту.
— Так как Бруслар взят, то прикажите трубить сбор, — сказал Кантекор Гискару. — Несколькими шуанами больше или меньше важности не составляет.
Гискар вышел, и скоро послышался сигнал, сзывавший рассыпавшихся по лесу людей отряда.
— Чем нас будет больше, тем лучше, — сказал Кантекор, потирая руки, — с Брусларом надо быть готовым ко всему…
На пороге появилась шумная группа, четыре шуана заставляли драгун тащить себя, все еще сопротивляясь, чтобы выиграть время. Кастеле весь в поту, возбужденный стычкой, кричал:
— Вперед, канальи! Прибавьте прыти, дьяволы! Кольните-ка этих свиней в зад хорошенько!
Сабли драгун исполнили курьезное приказание, что вызвало некоторое движение вперед.
И в этого грубого, неотесанного офицера была влюблена по уши красавица Луиза Кастеле, ради него поступившая на службу к Фуше, чтобы дать возможность этому грубияну свободно проигрывать в карты и чаще обедать у Вефура!
— Поднимай их, чертей! — скомандовал капитан.
Двадцать человек накинулись на четырех шуанов, подняли их, и, таким образом, вся эта шумная толпа ввалилась в зал Дианы д’Этиоль, разбив вдребезги стеклянную дверь и опрокинув мебель.
— Ну, где же Бруслар? — нетерпеливо крикнул Кантекор, всматриваясь в толпу.
— Вот он, мерзавец! — крикнул Кастеле, вытаскивая за руку высокого шуана с густой черной бородой.
— Этот? — закричал Кантекор. — Тысяча чертей! Это не он!
Действительно, ложный Бруслар оказался графом де Форасом, охотно поддержавшим недоразумение, чтобы спасти главного вождя.
Кантекор, оттолкнув от себя стол, рвал волосы на голове. Смущенный Кастеле машинально вертел в руке шпагу.
— Капитан, — задыхаясь, распорядился Кантекор. — Скорее соберите отряд и продолжайте преследование… Он не мог уйти далеко… Его надо поймать — это необходимо, это воля императора!.. Обыщите окрестности!
— Сделаю все возможное и невозможное, — поспешил заявить сконфуженный капитан, — это все борода этого шуана наделала: приметы так сошлись у него и у Бруслара…
— Скорее! — торопил Кантекор. — Отправляйтесь! Оставьте мне человек сорок для этих господ и для тех, кого еще могут поймать…
Кастеле вышел, и сигнал снова возвестил сбор.
Дрожа от ярости, Кантекор снова занял свое место за столом. Он готов был выместить свою досаду на пойманных шуанах за бегство их более счастливых товарищей.
— Подведите ко мне этих людей! — повелительно приказал он.
В это время старый Форас заметил в темном углу зала Гранлиса, чувствовавшего себя в значительной степени неловко.
— А, лесной шпион! — закричал старик. — Вот ты где, каналья, со всем твоим важным видом! Жаль, что я не повесил тебя тогда же, на первом дереве! Так молод, красив, как девушка, и занимаешься таким позорным ремеслом! И это в двадцать лет от роду!
Кантекор не прерывал шуана, радуясь лишнему сведению. Значит, действительно принц был просто заблудившимся путником, а не сообщником заговорщиков. Этот старик, кричавший с пеной у рта, не играл, конечно, комедию. Хорошо, что его слышали все присутствовавшие, которые могли потом засвидетельствовать все это.
— Вы знаете этого человека, поручик? — спросил он Гранлиса.
— Знаю как первого встречного на дороге, — со скучающим видом ответил принц. — Это он указал мне дорогу в гостиницу в Ретонде, вот и все.
— Он ничего не говорил вам, вы ничего не знаете о нем?
