В это мгновение что-то с шумом упало в саду. Это были всего лишь неспелые сливы. Послышался еще какой-то звук, но его поглотили дождь и ветер. Из-под приподнятого на столбах пола чайного домика на четвереньках выполз человек. Мгновение назад сливы упали не сами по себе — их бросил неизвестный в черной одежде, который подглядывал и подслушивал из подполья. Заговорщики в чайном домике насторожились, услышав шум, и он, воспользовавшись их минутным замешательством, растворился во тьме.
Ниндзя были глазами и ушами хозяина замка. Ни один из князей, живших в крепостях и правивших оттуда провинциями, не обходились без тайных соглядатаев. Нобунага нанял лучшего невидимку, но даже самые верные приближенные князя не знали его имени.
В свите у Нобунаги три человека носили за ним обувь — Матаскэ, Гаммаку и Токитиро. Они были простыми слугами, но каждый жил в отдельной комнате и нес дозорную службу в саду.
— Ты что это, Гаммаку?
Токитиро и Гаммаку подружились. Гаммаку забрался под одеяло. Больше всего на свете он любил поспать и предавался этому занятию при первой возможности.
— Живот болит, — пробормотал Гаммаку из-под одеяла.
— Не ври! Вставай! Я по дороге из города купил кое-что вкусное, — сказал Токитиро, подойдя к другу.
— А что? — Гаммаку выглянул из-под одеяла, но, сообразив, что попался на крючок, вновь укрылся с головой. — Дурачина! Не дразни больного! Уходи!
— Вставай! Матаскэ куда-то запропастился, а мне нужно спросить у тебя кое-что.
Гаммаку неохотно выбрался из-под одеяла.
— Стоит человеку уснуть… — Ворча, он поднялся и побрел в сад ополоснуться у ручья.
Токитиро пошел следом.
Их домик стоял в глубине сада, откуда открывался прекрасный вид на крепостной город, и юноши с замиранием сердца могли воображать себя полководцами перед битвой.
— В чем дело? О чем хотел спросить?
— О прошлой ночи.
— Ночь как ночь.
— Можешь прикидываться сколько влезет, но я все знаю. Мне кажется, ты прошлой ночью ходил в Нагою.
— Неужели?
— По-моему, ты подслушал в крепости тайные переговоры между комендантом и Сибатой Кацуиэ.
— Т-с-с, Обезьяна! Попридержи язык!
— Нечего таиться. Не держи секрета от друга. Я давно прознал об этом, но никому не сказал, а только следил за тобой. Ты ведь ниндзя при князе Нобунаге, верно?
— Токитиро, тебя не проведешь! Как ты догадался?
— Мы живем в одном доме, так? И князь Нобунага дорог мне ничуть не меньше, чем тебе. Люди вроде меня за него тревожатся, хотя предпочитают помалкивать о своих переживаниях.
— Ты об этом хотел меня спросить?
— Гаммаку, клянусь, что я ничего никому не скажу!
Гаммаку с важным видом поглядел на Токитиро:
— Ладно уж. Нас непременно подслушают днем. Потерпи немного.
Позже Гаммаку поведал о делах, творящихся в клане Ода. Токитиро, который любил своего господина и понимал искусно разыгрываемую князем роль, в душе поклялся служить ему еще усерднее. Он не сомневался, что молодой князь Нобунага, несмотря на козни противников, победит всех. В клан Ода проникло предательство, и даже верные князю люди заколебались, но Токитиро всецело доверял ему.
«Интересно, как он на этот раз выпутается», — подумал Токитиро. Простой слуга мог только издали наблюдать за тонкими ходами своего господина.
В конце месяца Нобунага, обыкновенно пускавшийся в дорогу с несколькими соратниками, внезапно потребовал коня и умчался из крепости. Расстояние между Киёсу и Мориямой составляло всего три ри, и князь обычно успевал съездить туда и обратно перед завтраком. На этот раз Нобунага внезапно поскакал к востоку от Мориямы.
— Мой господин!
— Куда это он?
Шестеро всадников из свиты князя в недоумении поскакали за ним следом. Пеших воинов и слуг, разумеется, не стали дожидаться, оставив далеко позади. Лишь Гаммаку и Токитиро бросились вдогонку, стараясь не потерять из виду своего господина.
— Нас ждет какая-то беда, помяни мое слово, — вздохнул Токитиро.
Они с Гаммаку переглянулись, понимая, что нужно держать язык за зубами, ибо Нобунага помчался в крепость Нагоя, которая, по словам Гаммаку, была центром заговора, замышлявшего свергнуть молодого князя и привести к власти его младшего брата.
Нобунага, как всегда непредсказуемый, мчался прямо туда, где его поджидали опасность и неизвестность. Он пошел на самый рискованный шаг, и Гаммаку с Токитиро трепетали от страха за своего господина.
Внезапное появление князя потрясло Хаяси Садо и его младшего брата. Один из воинов в смятении ворвался к коменданту, крича:
— Мой господин! Мой господин! Скорее! К нам прибыл князь Нобунага!
— Что? Не может быть!
Не веря собственным ушам, Хаяси не стронулся с места.
— Князь Нобунага здесь в сопровождении шестерых спутников. Они вихрем промчались через главные ворота. Князь громко смеялся, на скаку переговариваясь с приближенными.
— Правда?
— Клянусь!
— Князь Нобунага здесь? Что бы это значило?
Садо потерял самообладание, лицо его побелело.
— Мимасака, как ты думаешь, зачем он явился?
— В любом случае нам лучше выйти к нему.
— Да, конечно! Скорее!
Заговорщики мчались по коридору, слыша уверенную поступь Нобунаги у главного входа. Братья простерлись ниц перед князем.
— Садо и Мимасака! Как поживаете? Я собрался было съездить в Морияму, а потом решил сначала попить чаю в Нагое. Оставьте ваши поклоны и церемонии. Они ни к чему. Подайте чаю, да поживее! — бросил Нобунага через плечо.
Он прошел в главный зал крепости и уселся на возвышении, а затем обратился к приближенным, тяжело дышавшим после бешеной скачки.
— А здесь жарко! Невыносимая духота! — Князь принялся обмахиваться веером.
Принесли чай, потом сладости и в последнюю очередь подушки для сидения. От полнейшего замешательства все делалось наоборот. Братья, пробормотав что-то о преданности князю, поспешно удалились.
— После скачки он, верно, проголодался и потребует полный обед. Распорядитесь, чтобы в кухне все приготовили.
Пока Садо давал указания слугам, к нему подошел Мимасака и, потеребив за рукав, прошептал:
— Кацуиэ зовет тебя.
Хаяси кивнул:
— Скоро приду. Ступай к нему.
Сибата Кацуиэ прибыл в крепость Нагоя тремя часами раньше. Он собирался домой после тайного совещания, но внезапное появление Нобунаги вынудило его отложить отъезд. Попав в западню, он сидел в потайной комнате и трясся от страха. Братья пришли к нему, и все трое облегченно вздохнули.
— Как снег на голову, — пробормотал Садо.
— Это похоже на него, — сказал Мимасака. — Голову сломаешь, соображая, что он придумает. Никогда не знаешь, что он выкинет в следующую минуту. Причуды дурака!
Невольно скосив глаза в сторону главного зала, где находился Нобунага, Сибата Кацуиэ изрек:
— Поэтому ему и удалось перехитрить старого лиса, Сайто Досана.
— Да, — отозвался Садо.
— Послушай, Садо. — На лице у Мимасаки заиграла зловещая усмешка. — Не использовать ли нам эту возможность?
— О чем ты?
— С ним всего шестеро приближенных. По-моему, этот благоприятный случай ниспослали нам боги.
— Расправиться с ним?
— Вот именно. Пока он обедает, соберем надежных воинов. Потом я выйду прислуживать ему и по моему сигналу убьем его.
— А если не получится? — спросил Садо.
— Как это не получится? Расставим людей и в коридоре, и по всему саду. Возможны какие-то потери у нас, но если мы обрушимся на него всей мощью…
— Что скажешь, Садо? — взволнованно произнес Мимасака.
Хаяси Садо сидел потупив взгляд, а Кацуиэ и Мимасака пристально смотрели на него.
— Хорошо. Возможно, это и есть самый подходящий случай.
— Договорились?
Глядя друг другу в глаза, трое заговорщиков поднялись на ноги, но в это мгновение по коридору прокатился гул тяжелых шагов и черная дверь в потайную комнату распахнулась.
— Так вот вы где! Хаяси! Мимасака! Я выпил чаю и поел сладостей. Сейчас возвращаюсь в Киёсу!
У заговорщиков поджилки задрожали от страха. Нобунага заметил Сибату Кацуиэ:
— И Кацуиэ здесь! Ты ли это?
Кацуиэ простерся ниц, а Нобунага с усмешкой взглянул на него с высоты своего роста:
— В крепости я увидел рысака, весьма похожего на твоего. Выходит, конь твой?
— Да… Я ненароком заехал сюда сегодня. Как видите, я в повседневной одежде, поэтому решил, что неучтиво показаться вам на глаза в таком виде, и я, мой господин, решил спрятаться здесь.
— Насмешил ты меня! Посмотри, какие обноски на мне!
— Пожалуйста, простите меня, мой господин.
Нобунага веером пощекотал затылок Кацуиэ.
— Князь и преданные ему люди не должны обращать внимание на внешний вид друг друга и служить глупым формальностям. Учтивость — удел столичных придворных. Мы, члены клана Ода, — сельские самураи!
