В ночь на восьмое марта в восточном Крыму спокойно. Тиха украинская ночь...
Екатерина Сергацкова, «Украинская правда»
8 марта 2014
Конец первой крымской весны. Разговор с «зелеными человечками»
Говорят, в Крыму всегда две весны. Неделю назад здесь закончилась первая. Природа, кажется, остро реагирует на происходящее: третий день гуляет лютый ветер.
Едем в Перевальное — передать в самую крупную на полуострове воинскую часть письма со всей Украины. Нам помогает ялтинский активист, он просит «отсыпать» ему горстку писем для военнослужащих в Массандре, которая уже тоже оккупирована «зелеными человечками».
По дороге забираем Валю, она служит в этой части вместе со своим мужем. На Вале — спортивный костюм, кроссовки, волосы собраны в хвост. Она рассказывает, как за несколько часов до прихода российских войск командование отправило ее домой, в отпуск. С тех пор она почти каждый день проходит мимо «зеленых человечков» в часть, чтобы проведать супруга.
— На самом деле все не так тяжело, как это описывают некоторые СМИ, — рассказывает Валя. — Как-то вышел сюжет на украинском канале, что во время штурма было около ста жертв и куча раненых, что военным нечего есть и нет электричества. Мне в ужасе звонили родственники с Украины. Но ничего такого и в помине не было!
Да, Валя говорит «с Украины». Для нее Крым, как и для многих здесь, — отдельное от страны пространство. Остров.
Передаем коробку с письмами. Один из военных тут же разворачивает письмо, читает с улыбкой, складывает обратно. «Ну что, будем держаться!» — смеется он.
Позже появляется видео, как Валя в части вручает военным по письму. Радуются, как дети. Правда, говорит она, в последнее время из этой части уволились несколько человек — не выдерживают натиска: «Тяжело в такой обстановке работать, вот и уходят». А сама Валя выходит на службу с завтрашнего дня.
База оцеплена «зелеными человечками». Они караулят под деревьями, форма сливается с намечающимися листьями.
Подхожу к одному из них близко. Он не возражает, дуло автомата устремлено в небо. Форма поистрепалась, ткань, обившая каску, местами разорвана, сапоги в высохшей грязи.
— Холодно тебе? — спрашиваю. Он смотрит на меня глазами, слезящимися от холода. Совсем юное лицо обветрено. Кивает.
Не уверена, но, кажется, ему боязно и обидно, что приходится вот так стоять в чистом поле по чьей-то невнятной указке. Ему не передают писем от россиян с благодарностью за верность и выносливость, не приносят «сникерсов» и не жмут руку. Он здесь чужой. Чужой, защищающий Хищника.
Разговорились с группой «зеленых» возле одного из КПП. Все очень молодые, кроме командира, ему где-то тридцать.
— Вот ты мне скажи: твой дед за кого воевал? — спрашивает он активиста. Тот отвечает: «За Советский Союз, за кого же еще...» Дискуссия о том, что сейчас происходит, плавно скатывается к теме Второй мировой и, конечно, мифическим «бандеровцам».
— Мы же видели, как там, на Майдане, кидали «коктейли Молотова». Вот кто эти люди? Разве они не фашисты? — говорит юный «зеленый человечек». Пытаемся объяснить, что на Майдане стояли и продолжают стоять в основном интеллигентные люди с двумя высшими образованиями.
— Вот мы похожи на фашистов?
— Нет, не похожи, мы вас и не имеем в виду, — говорит он.
Кажется, он сам смущен тем, что его внутренние установки не работают.
«Зеленые человечки» не скрывают, что они из России. Они даже не знают, в какой части стоят, в каком населенном пункте. Им просто дали приказ.
— Чего вы боитесь? Ну, будет Крым российским, так чего в этом плохого? У России много денег, здесь будет лучше жить! — говорит командир «зеленых». — На кой вам тот запад Украины? Там же никаких ископаемых нет!
— Там наши друзья, — отвечаю. — Не нужно нас разделять.
Ледяной ветер сбивает с ног. На ребятах тяжелая форма. Очередной порыв ветра отталкивает их от нас на несколько шагов.
— Я хочу сказать, я знаю, что сейчас идет прежде всего информационная война, — говорит самый юный из «зеленых человечков». — Нас просто натравливают друг на друга.
— Не переживайте, вот пройдет референдум, и народ решит, чего хочет, — пытается заверить командир.
Да. Только сможет ли этот «референдум» пройти честно под дулами автоматов?
— Никто с оружием у избирательных участков стоять не будет, — говорит командир.
Знает ли он это наверняка?..
До «референдума» остается пять дней. Похищено уже восемь активистов и журналистов. В поездах люди в камуфляже обыскивают пассажиров и проверяют паспорта. Правозащитники вынуждены скрываться и вести подпольную работу.
«Зеленых человечков» в Крыму все больше.
Им холодно и, наверное, странно оттого, что уже две недели они являются живыми скульптурами в камуфляже от Юдашкина. Но они давали присягу родине, с которой так хотят воссоединиться некоторые крымчане.
...В Крыму закончилась первая весна. Чего же ожидать от второй?
Екатерина Сергацкова, «Украинская правда»
11 марта 2014
11 марта 2014 года Верховный Совет Автономной Республики Крым и Севастопольский городской совет приняли декларацию о независимости Автономной Республики Крым и города Севастополя. В соответствии с декларацией, в случае решения народов Крыма в результате «референдума» войти в состав Российской Федерации Крым будет объявлен суверенной республикой и именно в таком статусе будет воссоединен с Российской Федерацией на правах субъекта.
Жемчужина Крыма. Кулачный бой
— Пожалуйста, приезжайте в Ялту и всех зовите. Кажется, тут будет жестко, — говорил мне утром активист ялтинского Евромайдана Антон. Вечером он уже звонил и рассказывал, как за ним гнались байкеры, а завтра же он собирается с семьей выезжать из Крыма. До лучших времен.
Ялта, главный курортный город страны, внешне выглядит как прежде: пальмы, горы, солнце.
Но что-то в этой картине не так.
Под пальмами кучкуются люди в сером, на фоне гор реет российский флаг, а солнце мерцает на начищенных до блеска мотоциклах «Ночных волков».
Перед памятником Ленину появилась сцена, увешанная лозунгами «За народное единство». Выступают женщины в кокошниках. Поют: «С Россией будет лучше». Здесь должен был проходить проукраинский митинг, но внезапно планы поменялись. На месте, где должны были обосноваться активисты, появились суровые ребята в спортивной одежде и необъятные русские байкеры.
Пожилая женщина рассказывает, как покупала украинскую ленточку, а ей сказали, что лучше не рисковать. Ленточку она все равно купила. Серая шапочка, старенький плащ. Улыбается.
— Я родилась на Дальнем Востоке, папа мой был белорус, а муж — украинец, — говорит она. — Я люблю Украину, с ней Бог, а Бог не хочет войны.
Продолжая улыбаться во все — сколько у нее их осталось? — зубы, добавляет, как бы про себя: «Не убивайте! Не лгите! Украина голосистая, музыкальная, талантливая...»
Через полчаса эту женщину собьют с ног мужики с российским акцентом. Она будет скандировать, улыбаясь: «Слава Украине!» — и теребить желто-синюю ленточку, а ее повалят на асфальт.
Эти же мужики растопчут украинский флаг, столкнут с фонтана проукраинских активистов и будут скандировать: «Фашизм не пройдет!»
О каком же фашизме идет речь?
— Да вы «бандеровцы» все, едьте отсюда на свою Украину! — стандартно говорят женщины, подошедшие на заварушку. Мужчины менее разговорчивы: закрывают рукой камеру и обещают «навалять». Один из них без лишних предупреждений просто врезал мне по лицу и попытался вырвать планшет. Не удалось.
После этого еще успела заснять, как байкеры напали на пожилого мужчину, а потом, как-то по странному вежливо, усаживали его, побитого, с поврежденной головой, на плетеный стульчик на летней площадке местного кафе.
Митинг закончился. Кто-то ищет свою камеру, отнятую то ли «самообороной», то ли байкерами, кто-то продолжает визгливо обсуждать геополитическую обстановку.
— Вы нам тут не нужны, понятно? — надрывается женщина. На ней шуба и парик. — Вас там на Майдане пичкали наркотиками, а вы и сюда добрались. Вот сколько вам заплатили?
По набережной двигаются люди с георгиевскими ленточками. Невольно сворачиваю на безлюдную тропинку, беспрестанно оглядываюсь, говорю тихо. В это время организатор митинга Антон пытается скрыться от агрессивно настроенных мотоциклов. Каково ему, коренному ялтинцу, бежать от иностранцев, считающих, что эта земля теперь принадлежит им?
До «референдума» еще два дня.
За набережной виднеется море. Только не ласковое оно какое-то. Не ялтинское.
Увидит ли оно этим летом туристов? Порадует ли кого-то?..
Екатерина Сергацкова, «Украинская правда»
