- Да финн, хотя по паспорту русский. А язык я знаю, потому что в армии служил, потом в Архангельске на заводе работал.
- А в детстве по-русски тоже знал? – спросил Камилл.
- Это смотря в каком детстве, - отвечал Юра. – В свободном довоенном детстве не знал, конечно, ни слова. Когда сбежал от выселения, то попал в детдом в Петрозаводске, где поначалу были только финские дети. Нас эвакуировали на Урал и разбросали по разным приютам. На финском между собой разговаривать запрещали, наказывали лишением обеда, но мы все равно тайно общались на родном языке. По настоящему меня зовут Юханом.
- А на Карельском перешейке совсем финнов не осталось? - спросил Камилл, увидевший в этом Юхане собрата по несчастью.
- Не знаю, но здесь, в Териоках, наших никого нет. В Куоккале один старый финн живет, он, как и до войны, охранником на старой даче служит. Его все так и называют - Охранник. Ему, наверное, больше ста лет.
Камилла опять стал одолевать сон. Он сладко зевнул, и Юхан сразу отреагировал:
- Все, давай спать! – и стал доставать из-за шкафа раскладушку.
Назавтра проснулся первым хозяин каморки и стал прибираться. Встал и Камилл, умылся под краном во дворе, прошелся по заросшим травой дорожкам, поеживаясь от бодрящей прохлады. Юхан между тем вскипятил чай и поставил на стол тарелку с пряниками и ту же банку с маринованными огурцами. Камилл увидел самодельный турник и начал подтягиваться, когда его позвал Юхан, непонятно произнеся:
- Попьем чаю и будем ждать.
После вчерашнего, как обычно, есть не хотелось. Огурцы пришлись кстати, а после них сладкий чай с пряниками не пошел.
Ребята начали было беседу за жизнь, как в дверь кто-то стал карябаться.
- Это прибежала собачка от Охранника, - как о чем-то само собой разумеющемся сказал Юхан.
Камилл с трудом соображал, кто такой охранник, но все-таки вспомнил вчерашний рассказ Юхана.
- А чего это она…, - начал он.
Юхан между тем нагнулся к песику и пошарил у него под шеей.
- Есть письмо! - он развернул маленький листок бумаги. – Ага, Охранник зовет тебя в гости, слышишь?
- Как это! – удивился Камилл. – Откуда он меня знает.
- Он все знает, - произнес обыденно Юхан, протянув Камиллу клочок бумаги, на которой было написано карандашом «Юхан, приходи сейчас ко мне вместе с твоим гостем».
- Так это он не меня зовет, он обо мне ничего не знает, - рассмеялся Камилл. – Ты, наверное, ему вчера сказал, что у тебя гость.
- Да ничего я ему не говорил, - несколько раздраженно произнес Юхан, поставив перед собачкой-почтальоном жестянку с недоеденной килькой. Пес быстро вычистил жестянку, благодарно виляя при этом хвостом, потом облизнулся, топнул задней лапкой, издал короткий лай и воззрился на Юхана.
- Все, надо идти, - так истолковал Юхан поведение собаки.
Пожав плечами, Камилл молча накинул на плечи куртку и вышел на улицу вслед за Юханом. Поначалу они более часа шли под высокими соснами по обочине приморского шоссе, редкие автомобили обдавали их запахом бензина, особенно приметным в чистом утреннем воздухе, пропитанном запахами хвои и соленых вод Залива. Потом бегущий впереди пес свернул на едва различимую тропинку, заросшую высокой и все еще мокрой от росы травой. Так они дошли до высящейся за плотным дощатым забором большой двухэтажной дачи с резными наличниками. Войдя через оказавшуюся открытой калитку во двор, в котором были разбиты незамысловатые клумбы, мужчины ступили на посыпанную белым песком дорожку. Дача, несмотря на относительную ухоженность, казалась безлюдной, окна первого и второго этажей были закрыты ставнями. Когда дорожка завернула за угол, Камилл увидел одноэтажный домик, сложенный из сосновых бревен и крытый дранкой, осевший, но крепкий. Собачка затявкала, весело виляя хвостом. Юхан открыл дверь, на которой висели кованные железные кольца, видно весьма давнего происхождения, и вошел сам, кивком велев Камиллу следовать за ним. Они оказались в небольшой прихожей, где стоял приземистый некрашеный шкаф и табуретка перед небольшим квадратным столом – все три вещи имели очень прочный надежный вид. Такого же обличья дверь с низкой притолокой была приоткрыта, и гости прошли в нее.
На низком широком кресле с потрескавшейся кожаной обивкой сидел старик с окладистой седой бородой, в котором Камилл с изумлением узнал того, кто привиделся ему в кратком сне, когда московский поезд подъезжал к Питеру. Длинные седые пряди волос падали на воротник бежевой вельветовой куртки, под которой была надета серая рубашка из фланели.
- Здравствуйте, Охранник, - приветствовал хозяина Юхан, и Камилл тоже произнес с наклоном головы:
- Здравствуйте.
Старик, не вставая с кресла, ответил на приветствие коротким кивком, и пристально глядя на Камилла, жестом пригласил гостей сесть на стоящие тут же два стула. У маленького окна располагался покрытый расшитой льняной скатертью стол, посудный шкаф был без дверцы, что-то еще находилось за темным пологом, а в углу потрескивали поленья в большом, обложенном кирпичами камине. Все в комнатке было опрятно и чисто.
- Вот мы пришли, Охранник, - сказал Юхан, чтобы с чего-нибудь начать разговор.
Охранник молчал, темно-голубые глаза из-под лохматых седых бровей внимательно смотрели на московского гостя. Длинными пальцами бледных рук он перебирал четки из какого-то красноватого оттенка дерева. Наконец на губах его появилась улыбка, и он и произнес:
- Я вас ждал, - голос у него был низкий и мягкий. – Добро пожаловать.
Он отложил четки, медленно поднялся с кресла, неспешно подошел к окну и подключил к розетке стоящую на табуретке электроплитку. Камилл с интересом и с некоторым недоумением смотрел на его высокую костлявую фигуру.
- Сейчас чай будем пить, - сказал хозяин и, взяв с полки алюминиевую кастрюльку, наполнил ее водой из оказавшегося у двери крана с раковиной.
- Электрический чайник сгорел, - добавил старик, как бы извиняясь, и поставил кастрюльку на плитку.
С Камилла вдруг сошла вся настороженность, он почувствовал себя легко, словно оказался у давнего хорошего знакомого.
- Давайте я посмотрю ваш чайник, - произнес он. – Если там спиралька сгорела, то можно сразу же исправить.
Старик засмеялся. Кажется, ему понравилось поведение гостя. Он снял с полки чайник со шнуром, поставил его на стол, предварительно положив на скатерть старую газету:
- Вот чайник, а вот инструмент.
Камилл придвинулся к столу, взял поданную хозяином отвертку и обнажил внутренность несложного электроприбора. На одном из изгибов нагревательная спираль разомкнулась, можно было обломать обгоревшие концы и скрепить их. Но на дворе конец шестидесятых годов и даже в маленьком городке, наверное, не было проблемой достать новую спираль.
- Юра, - обратился Камилл к молча сидящему на стуле парню (хозяин между тем ставил на стол стаканы и блюдце с мармеладом). – Юра, я так и оставлю, а ты сегодня же купи новую и замени. Можно тут у вас достать спираль?
- Да конечно можно, - отвечал Юхан, а Охранник хитро произнес:
- Вот сейчас попьем чаю, и Юхан пойдет за спиралькой. А мы тут с Камиллом побеседуем, да?
Попили чаю с мармеладом, и Юхан оставил Камилла наедине с Охранником.
Как только дверь за Юханом закрылась, лицо и говор старика резко изменились. Взгляд его стал строже, речь стала жесткой.
- Ты пришел ко мне по неосознанному тобой зову, и не напрасно пришел, - говорил Охранник.
- Я вас видел во сне, Охранник, - растерянно отозвался Камилл.
- Да, ты видел меня, но не об этом речь, - строго произнес старик, и продолжал: - Главное, что ты здесь, и сейчас ты узнаешь о том, что тебя давно беспокоит.
Камилл и теперь не мог сообразить, на что намекает Охранник.
- Не буду томить тебя в неведении. Ты сейчас найдешь то, что давно ищешь. Пойдем.
И старик первым вышел во двор. За ним шел озадаченный странным ходом событий Камилл, впереди бежала собачка, весело повиливая хвостом. Охранник шел очень бодро, даже слишком бодро для своих лет – а сколько ему было лет так и осталось неизвестным. Обойдя двухэтажную дачу с тыльной стороны, они оказались перед небольшой дверью над тремя ступеньками. Охранник достал из кармана брюк связку ключей и отомкнул висевший замок. За дверью сразу начиналась ведущая наверх узкая винтовая лестница, тяжело заскрипевшая под ногами двух мужчин. Лестница скупо освещалась только пробивающимся сквозь маленькие запыленные окошки светом, и когда старик остановился на тесной площадке под третьим окошком, Камилл догадался, что они добрались до чердака старой двухэтажной дачи. Старик на связке ключей, которую он держал в руках, отыскал нужный и отпер дверь, которая открылась со скрежетом.
Воздух чердака под остроконечной крышей был затхлый, все обтянуто было паутиной. Слева в крыше находилось небольшое мансардное окно, а прямо перед вошедшими стоял покрытый слоем пыли средних размеров деревянный сундук, когда-то, похоже, окрашенный в красный цвет.
