поэтому с некоторой поправкой на «художник так видит», мы не плохо представляем себе основу павизариев, основу пешего строя.
И их поддержку. Арбалетчиков:
И лучников, набираемых сразу целыми семейными кланами в горных областях:
Среди людей состоятельных были в моде шлемы, получившие название «барбют». Итальянцы сильно увлекались античностью, поэтому барбют пытались сделать похожими на античные, с Y вырезом.
Но сталь не бронза, сделать такой сложно, обычно ограничивались развитыми нащечниками:
А вот тот же барбют, с другой стороны. Тут видно, что кованная сталь весьма не однородна. При наличии инструмента, упорства и некоторого времени, можно было добиться пробития:
Для капитанов и просто уважаемых людей, были шлемы обтянутые бархатом и декорорированые бронзой:
Остатки красного бархата видны под декором.
А вот этот шлем принадлежал одному из Сфорца. Может даже самому Франческо. Бархат невооруженным глазом не виден, но он был. Вот взять бы художника, иллюстрирующего всякое фентези в играх, схватить его за длинные сальные волосы, и тыкать, тыкать мордой в эту фотографию:
Серьезной разницы в вооружении противников не было. Думаю теперь, представив в общих чертах как выглядели противостоящие друг другу стороны, можно приступить к битве.
Уставшие, деморализованные потерями на переправе через реку, армии Неаполитанского королевства и Папы Римского, подошли к свежим, отдохнувшим и решительно настроенным войскам Браччо.
Армия Браччо уступала врагам в численности, но превосходила в тактике и ей было за что сражаться.
Шансы на победу у Браччо были не прямо стопроцентные, но они явно были хорошие.
Глава 23
Битва за Аквилу 1424
«Война — это великое дело для государства, это почва жизни и смерти, это путь существования и гибели. Это нужно понять».
Искусство войны (孫子 или просто Сунь Цзы IV-VI век до нашей эры).
Битва за Аквилу — сражение, пройти мимо которого просто нельзя. Если бы не оно, то Италия была бы совсем другой. Наверно. По крайней мере, если бы в ней победили те, кто проиграл, то карта средневековой Италии совершенно точно выглядела бы иначе. Красивое предложение с претензией на глубину, которое можно бы было сказать почти про любое сражение. Так, умности не про меня, давайте уже к делу.
Карту битвы я вам показывать не буду. В принципе, вы можете нарисовать её сами. На кофейной гуще. В стиле позднего экспрессионизма. Степень достоверности будет примерно такая же.
Вид с часовни Аквилы на предполагаемое поле битвы:
Что мы знаем точно, так это то, что Аквила была в тылу войск Браччо. К счастью, этот город мы не потеряли. Увы, у археологов далеко не про каждый город так можно сказать. Аквила была сравнительно недалеко от места битвы, потому что Браччо выделил сильный отряд под командованием Никколо Пиччинино, который должен был сторожить ворота города. Это на тот случай, если горожане совершат дерзкую вылазку.
Николло был чистым созданием Браччо. Он родился в семье мясника, в Перудже. Трудно сказать, когда точно он вступил в компанию Браччо, но то, что Николло быстро делал карьеру — несомненно. Пиччинино это прозвище, переводится как «Малыш». Пиччинино и в самом деле был очень мал ростом. Зато злобен как хорек и живуч как кошка. Там где стоял «Малыш» и его люди, враг умывался кровью. Вот портрет этого маленького, но большого человека:
Выбор Никколо Пиччинино в качестве заслона перед Аквилой однозначно подсказывает, что Браччо ждал вылазки из города.
Никколо Пиччинино нам еще встретится, поэтому я о нем сказал отдельно, других офицеров я пожалуй перечислять не буду.
Тяжелую конницу под личным командованием, основную свою боевую силу, Браччо сосредоточил в центре, против «неаполитанцев». Подошедшие войска врага с флангов встретила его пехота. Франческо Сфорца обрушился на правый фланг Браччо. Франческо вел армию лично. А против самого Браччо, в центре, действовал Якопо Кальдора.
И очень быстро стало ясно, что Браччо самым серьезным образом недооценил врага.
Кальдора был из семьи «средних» феодалов юга Италии. Он мог похвастаться собственным (вернее семейным) замком, и родством с некоторыми Великими Домами. Правда, его мать была из Франции. Как говорят, в этот брак был не без любви, но увы, такой союз сделал позиции семьи слабыми. Иначе бы дело никогда не дошло до того, что юный Якопо Кальдора пошел в кондотьеры. И надо же было такому случиться, что служил он у Браччо.
Заработав денег, Якопо вернулся домой… И сделал ровно то, что делал Браччо. Его личный отряд состоял, в подавляющем большинстве из уроженцев его родной провинции, он не стеснялся делать тяжелыми всадниками (покупая им коней, доспехи и оружие) хоть сына мясника, хоть крестьянина, и что самое ужасное, он точно так же умел в эту самую загадочную «ротацию».
Браччо столкнулся буквально со своим близнецом.
А еще Якопо был на удивление алчным и коварным типом. С одной стороны, как подчеркивается в источниках, люди (вернее коммуны, города и феодалы) с удовольствием переходили под его вассалитет, потому как «Все эти предприятия были затеяны благодаря созданной им компанией, состоящей почти исключительно из сильных горных воинов его земель, не для продажи, не для грязной наживы, а просто для того, чтобы вообще себя бояться, чтобы образовать свое государство». Ну и большим плюсом было то, что банды Якопо вели себя довольно прилично. Однако титул Великого Коннетабля Якопо Кальдора получил благодаря мастерскому предательству в ключевой момент борьбы за трон Неаполитанского королевства. Гораздо позже, Якопо будет работать на Папу и по его поручению будет воевать с семьей Колонна. Получит от Колонна хорошую взятку и будет годами лишь имитировать войну.
Впрочем, после его смерти он оставит после себя не только добрую память но и школу «офицеров», которую даже назовут его именем.
Коварство и алчность Якопо вовсе не отменяет того факта, что он был решительным, проницательным и отчаянно храбрым командиром. Похоже, практически не уступая во всем этом самому Браччо.
Битва началась со столкновения тяжелых всадников в центре и атаки кавалерии Сфорца на пехоту Браччо на левом фланге. И очень быстро стало ясно, что расчеты Браччо оказались не верны. Наемники Папы и Неаполя дрались не только умело и жестоко, но и в высшей степени упорно, не уступая в доблести армии Браччо. При этом явно превосходя воинов Браччо в профессионализме.
Недавнее исследование агрессии в попавшейся мне на глаза статье, подтверждало, что агрессия необходимое условие существование человека. Даже для того, чтобы укусить яблоко, нужна агрессия. Поэтому солдата можно сделать из любого. К счастью, у нас есть серьезные блоки на внутривидовую агрессию. Мы, конечно же, люди разумные, и мастерски эти блоки обходим, но все же…
В корпусе морской пехоты людей заставляют вместо «да, сэр», кричать «убить», и постоянно вдалбливают это «убить» в морпехов. Добровольцы, прибывшие в курдские формирования, на финальных стадиях обучения должны голыми руками убить кролика. Милаша такого. Получается не у всех.
Рыцари отдавали почти чужим людям своих детей, те становились оруженосцами и таскались по битвам лет с 12–14, привыкая к крови.
Если вы не можете легко и непринужденно убить случайного человека, так же как это делает матерый уркаган или украинский программист вступивший в батальон территориальной обороны, не надо расстраиваться. Это, скорее, норма. Увы, в средневековье люди были такие же как мы и имели схожие проблемы.
Набрать толпу людей, раздать им оружие, показать на другую толпу и сказать нечто в стиле «это не наши», было можно. Но решительно недостаточно, если ты ожидаешь от этой толпы бескомпромиссную рубку «не наших».
Эту проблему обходили, набирая в команды по «добыче прибыли» людей с определенными наклонностями,
