Кто теперь спросит — знала ли ты, Шаммурамат, о том, какую цену тебе придется заплатить за эту сделку? Найдется ли такой человек, который поймет, ободрит, простит — ступай, ты невиновна! Она с тоской глянула на табличку — такого размера камень ей никак не проглотить. Выбросить? Найдут. Разломать? Силенок не хватит. Передать Ардису? Погубишь старика.
Чудо становилось все более разнообразным, в нем одна за другой прорезались самые неожиданные грани. Только успевай уворачиваться.
Подъехавший к повозке Нину соскочил с коня, отобрал у Шами табличку и швырнул девушку в повозку. Потом прыжком заскочил сам.
Шами, готовая к самому худшему, постаралась сохранить спокойствие — ведь от невозмутимости теперь зависела жизнь.
Ассириец грозно глянул на нее, выразился кратко.
— Ну?!
— Что ну?
— Читай.
Шами вздрогнула и, положившись на волю богов, прочитала все, как есть, вплоть до последнего абзаца, в котором коварный Закир восхвалял небожителей и призывал их в свидетели, что писал от чистого сердца.
Нинурта некоторое время молчал, затем протянул руку и взял девушку за подбородок. Он долго рассматривал ее, поворачивая лицо к себе то одной щекой, то другой. Наконец тихо выговорил.
— Ты действительно очень красива, поэтому я не отправлю тебя к судьбе. Будешь прислуживать на кухне. Для начала я сниму с тебя тунику.
— Это ты правильно решил. Здесь очень жарко, а нам предстоит долгий разговор.
— О чем нам разговаривать?
— Ты никогда не разговариваешь с женой?
Нину оглушительно рассмеялся.
— С женой?! Я верно ослышался? Неужели я выгляжу настолько глупым, чтобы связаться с женщиной, чей укус смертелен. Я не хочу лишаться головы только потому, что у тебя симпатичная мордашка и, по-видимому, крепкие груди. Ты разденешься сама или мне применить силу?
— Успокойся, Нину. Разденусь сама, тем более что в своих снах я видала тебя. Я мечтала о таком, как ты, а не об этом слюнявом и жирном царевиче из Дамаска. Ты сразу, как только поймал меня на лету, пришелся мне по душе. Мне бы не хотелось, чтобы, подвергнув меня позору, ты лишился милости своего дяди, которого, я слыхала, ценят за проницательность и неспешность в выборе действий.
— Кто посмеет упрекнуть меня за то, что я отведал вавилонскую блудницу?!
— Великий и грозный Салманасар!
Это имя произвела на взбудораженного, начавшего снимать кожаный жилет мужчину вполне отрезвляющее действие, сравнимое с криками, предупреждавшими — ассирийцы идут!
Что Нинурта! Услышав этот клич, целые народы снимались с мест и бежали куда глаза глядят. Весть о приближении ассирийцев в течение нескольких дней обезлюживала целые области. Те же, кому не повезло и кто оказывался в кольце безжалостных воителей Ашшура, теряли всякую способность к сопротивлению. В них вселялся неодолимый ужас, отнимались руки, ноги.
Нину злобно глянул на девушку.
— Твой отец изменил великому царю, так что меня ждет награда, а не казнь. А когда я натешусь, ты будешь отправлена на кухню. Если окажешься строптивой козлицей, отдам тебя своим конюхам.
Шами вздрогнула.
— Успокойся и выслушай, ведь я в твоей власти. Если хочешь, я стану покорна. Но сначала выслушай! Твоя судьба теперь не безразлична мне! Если тебе нужен срам, если тебе нужно унижение своей добычи, значит, я ошиблась, значит, я отдала сердце не тому, о ком мечтала. Значит, сны меня обманывали. Значит, я неверно истолковала волю богов.
Нину некоторое время кусал губы, затем, тайно согласившись с тем, что эта коварная, странная и такая красивая девица безраздельно в его власти, и, чтобы получить от нее полноценное удовольствие, спешить ни к чему, ведь предвкушение — есть высшая степень наслаждения, — насмешливо выговорил.
— Интересно, что ты придумаешь в свое оправдание?..
— Я рада быть рядом с тобой и я буду рядом с тобой, но это зависит не только от меня, но и от тебя.
— Ты послала гонца, чтобы предупредить Закира, но это тебе не поможет. Это послание полностью изобличает твоего отца. Наказание будет особенно жестоким.
— Нину, если ты хочешь увидеть меня растерзанной твоими конюхами, тогда и говорить не о чем. Но ведь это не так, правда, милый? Ведь тебе нужна верная и любимая жена, радость в доме, слава и величие, и если это так, ты просто обязан выслушать меня! Салманасар уже два раза ходил в Сирию и, насколько мне известно, ему не удалось добиться успеха. У тебя есть великий шанс помочь своему господину взять то, что принадлежит ему по праву.
— Тебя, конечно, не назовешь глупой, но и я не такой простак, чтобы поддаться на твои уловки. Хотя поешь складно, вполне в духе подлых и двуличных вавилонян.
— Мой гонец сослужит великую службу нам обоим — тебе и мне. Но только в том случае, если мы с тобой поладим.
— Как?
— Ты немедленно отправляешься в Вавилон и попросишь моего отца отдать меня тебе в жены.
— Ты хочешь заманить меня в ловушку?
— Тогда отправь верных людей.
— Вот как рассудила! Ты ошибаешься, Шами. Чтобы попользоваться тобой, мне не нужно согласие твоего отца — предателя.
— Чем ты собираешься попользоваться? Моим телом. Оно и так в твоей власти, но выгоднее попользоваться и моим хилым умишком. Пойми, гонец принесет моему отцу не печаль — твоя дочь захвачена степными разбойниками, но радость — сам племянник великого туртана, наместник города Ашшура, обращается с нижайшей просьбой выдать за него его дочь Шаммурамат.
— Лихо! — удивился Нину. — Ты уже успела проведать мое имя! Но об этом мы поговорим после.
Он схватил девушку за руку и привлек к себе.
— Потом будет поздно, — ответила Шами. — Ты убьешь мою шимту, обидишь мою ламассу. Что мне останется после насилия? Наложить на себя руки?
— А смелости хватит?
— Я же дикая. У меня мать скифянка.
— А — а, эта та, которую отправили в Вавилон, чтобы отогнать кочевников? А ты вкусно пахнешь…
— Подожди, Нину. Неужели тебе доставляет удовольствие грубое соитие.
— Ты уже знаешь, что такое соитие?
— Слышала… От матери… У нее это так редко происходило. А тебя я не отпущу. Ты будешь мой, всегда и очень долго.
Мужчина усмехнулся.
— До самой смерти — До самой смерти, — повторила Шами и, не зная как быть, осторожно и легко поцеловала мужчину.
Тот крепко прижал ее к себе, просунул руку под тунику, тронул грудь.
— Что скажут воины, Нину. Потерпи, я буду тебе верной женой.
Нину засмеялся и вытащил руку.
Шами торопливо зашептала.
— Разве родство с царем Вавилона зазорно? Разве каждый из приближенных к Салманасару военачальников, главных писцов, наместников не мечтает взять в жены царевну из священного города? Разве сам Салманасар не был женат на вавилонской принцессе? Боюсь, повелитель Ашшура посчитает, что подобная честь слишком велика для тебя. Тогда как раз и потребуются настойчивые просьбы Вавилона, чтобы светлый царь дал согласие на этот брак. Чтобы мой отец стал сговорчивее, ты должен отправиться в Вавилон и показать ему копию письма.
— Допустим, я смогу скрутить Закира в бараний рог, но где гарантия, что Салманасар даст согласие? Если я не сообщу о найденном письме, это могут счесть изменой.
— Кто говорит, что ты должен скрыть письмо!! Это письмо, пока оно в тайне, обладает величайшей ценностью, а если его разгласить, оно не будет стоить и пустой тыквы. Письмо необходимо как можно быстрее доставить в Калах, но тебя нельзя появляться в столице с этим письмом. Ты молод, горяч…
— Глуп…
— Ты не глуп, любимый, но ты не в том чине. Ответь, готовит ли великий Салманасар поход в Сирию?
— Да, в третий раз. Об этом знают все. Он собирает огромное войско. Он говорит, что его цель Дамаск.
— Вот и не надо лишний раз будоражить врагов. Пусть в Сирии надеются на помощь Вавилона.
— Ты рассуждаешь так, будто Вавилон тебе чужой.
— Он еще более чужой, чем ты можешь вообразить. Я рада, что вырвалась из этой темницы. Я была дочерью нелюбимой жены, со мной обращались хуже, чем с наложницами. Я хочу быть с тобой, я видала тебя во сне. Я никому тебя не отдам. Ты должен быть смелым и осторожным. Письмо должен передать Салманасару твой дядя. И немедленно! Я слыхала, все называют его мудрым и прозорливым человеком. Он сумеет выдержать гнев великого царя?
— Многие ошибаются, полагая, что Салманасар действует исключительно под воздействием гнева. Ты не поверишь, он холодный и очень расчетливый человек. Что же дядя должен сказать царю?
— Главное, не что сказать, а что предложить.
— Что же он должен предложить?
— Пусть великий Салманасар пошлет тебя в Вавилон с приказом моему отцу сидеть тихо, а для того, чтобы его враги ничего не заподозрили, Закир должен немедленно отослать в Дамаск другую царевну, хотя бы Гулу… Если ее отправить на конях, то за несколько дней они догонят караван, и она пересядет в мою повозку. Все будет шито — крыто.
