39
Кажется, Тиберий особенно почитал Диоскуров; так что рождение близнецов стало для него неким добрым знамением.
Тацит допускает, что Антония была запугана. Однако у Тиберия имелись причины быть благодарным Антонии за лояльность в обстоятельствах и более серьезных, чем эти.
Из этого и связанных с ним эпизодов создается впечатление, что Саллюстий был главой особой службы охраны.
Дион Кассий говорит, что он отправился в Галлию, где приобрел многих сторонников. Он пишет, что Климент отправился в Рим в качестве претендента на престол.
Это собственное утверждение Тацита.
Хотя Тацит говорит о нем очень взвешенно, чтобы минимизировать его значительность, Светоний допускает, что Либон был настоящим заговорщиком. Вполне возможно, что он путает его с консулом.
Его чувства показывает рассказ, приведенный Светонием. Депутация граждан из Трои довольно запоздало высказала свои соболезнования. Тиберий подчеркнул это, ответив, что он в свою очередь сожалеет об утрате их выдающегося соотечественника Гектора!
От этого зависит очень многое; письмо можно понимать как намек на то, что Агриппина и ее партия стоят на его пути. Следует помнить, что такой проницательный человек, как Тиберий, вряд ли поставил бы собственную жизнь в качестве преграды между Сеяном и империей.
Имея в виду положение заинтересованных лиц, кажется вероятным, что Латиарий и его компания не желали начинать процесс без определенных гарантий на будущее, эти гарантии предоставляло им консульство.
Азиний, будучи женат на сводной сестре Агриппины, состоял с ней в родственных отношениях и, соответственно, входил в ее партию. Азиний едва ли был очень умным человеком, способным проявить мудрость в любой ситуации.
Что произошло на самом деле, слишком неясно для того, чтобы сказать об этом более обстоятельно. Светоний пишет, что по приказу Тиберия внучку Августа били плетьми до тех пор, пока она не потеряла один глаз, но это слишком сенсационное заявление, чтобы о нем лишь упомянуть мимоходом. Если бы он утверждал, что она потеряла глаз в схватке с охранником, в это можно было легко поверить.
С этого момента начинаются слухи о безобразных оргиях на Капри. Сомнения, высказанные на этот счет некоторыми учеными, небезосновательны. Не следует думать, что Тиберий превосходил нравственными качествами свое время; однако те слухи, которые приводит Светоний, не должны нас сбить с толку. Это, скорее всего, были те обвинения, за которые Агриппину сослали в Пандатарию.
Тиберий не был ответствен за это преступление. Это сделал палач сената, едва ли не по приказу сената. Дион Кассий писал о «молодых девушках», тогда как Светоний описал единственный случай (Тиберий, 59).
Имущество самого Сеяна поступило на законном основании в сенатскую казну, однако Тиберий просил, чтобы эти средства были переданы в имперскую казну. Его просьба при поддержке некоторых сенаторов была выполнена. Тацит назвал это проявлением раболепия, однако огромное состояние Сеяна было приобретено за счет государства и вполне разумно было возвратить туда эти деньги (Тацит. Анналы, VI, 2).
Дион Кассий также передает эту историю. Когда ошибка была обнаружена, Тиберий приказал этого человека казнить, чтобы, как осторожно объясняет Светоний, мир не узнал о том, как Тиберий ошибся, но, вероятнее всего, потому, что ничего иного не оставалось.
Ясно, что Тиберий страдал от непереносимого душевного стресса. Его друг Марк Аврелий Котта был свидетелем этих событий. Котта весьма неуважительно высказывался о доме Цезаря: среди прочего он называл Тиберия своей любимой тряпичной куколкой (Tiberiolus meus).
Тиберий дошел до того, что потребовал проверить Котту. Он написал знаменитое письмо, начинающееся словами: «Если бы я знал, о чем писать тебе теперь или как это написать, возможно, боги уничтожили бы меня той ужасной пыткой, какою я сам ежедневно себя гублю». Это, безусловно, одно из самых любопытных посланий, когда-либо отосланных в суд, и это, очевидно, письмо нездорового человека. Но он был в состоянии писать, причем письма со здравым смыслом. Он просил сенат не считать преступлением слова, которые сорвались с языка людей без злого умысла, например за обедом. Суд над Коттой, таким образом, не состоялся.
Проф. Рамсей (Заметки к «Анналам» Тацита, VI, 15, также это относится и к Светонию) полагает, что Тиберий страдал нервным расстройством.
Впоследствии Тиберий пытался отзываться о ней пренебрежительно, однако его любительские попытки ее оклеветать (это доказывало, что он новичок в этом деле) не имели успеха и не заслуживали внимания.
Нерва был человеком неординарным и одним из выдающихся политических деятелей своего времени. Он не только был выдающимся правоведом, но и исполнял обязанности министра по строительству и акведукам, он сконструировал знаменитый туннель Крипта-Неаполитана, который соединил Путеолы и Неаполь. Видимо, многие направления политики Тиберия осуществлялись по инициативе Нервы. Политические симпатии этой семьи, однако, были скорее олигархическими, нежели цезарианскими. Видимо, эта семья не получала в полной мере заслуженного ей доверия.
Помрачение ума, которым, видимо, страдал Тиберий, если то, что о нем рассказывают, правда, касалось лишь вопросов, связанных с политикой. Претор Луций Цезиан устроил на празднике Флоралий представление лысых, что всеми было воспринято как намек на определенную личность. Он также нанял пять тысяч бритоголовых факельщиков, чтобы они освещали зрителям путь по дороге из театра домой в ночное время… Определенная личность никак на это не отреагировала.
Это если считать, когда 15-е число месяца нисана приходится на пятницу. Когда следует выбирать между 27, 30 и 33 годами, традиционно принимается год 33-й. М-р Шерингэм недавно высказался за год 30-й; однако для наших чисто иллюстративных целей приемлемо любое допущение.
Тиберий, кажется, был объят сомнениями, когда подошло время. Он не мог решиться отдать Гаю перстень с печатью и вновь надел его на свой палец, видимо, во время обморока, полагая, что он мертв, Гай сорвал кольцо, и все оставили помещение. Когда провозглашали преемником Гая, Тиберий пришел в себя, увидел, что кольца на его руке нет, приподнялся с ложа, однако тут же упал на пол, где и скончался. Этот отчаянный жест, говоривший о том, что он еще жив, мгновенно разогнал собравшихся, однако, когда Макрон вернулся в помещение, Тиберий был определенно мертв. Макрон мог просто снять с постели покрывала, чтобы накрыть мертвое тело до прихода помощников, этого было вполне достаточно, чтобы распространились слухи о том, что Макрон задушил Тиберия (Тацит. Анналы, 50. Светоний. Тиберий, 73).
