– Вот те раз, – боярин мигнул ястребиным глазом, – за нами, стало быть, шли, да на этих тварей нарвались.
– А вдруг кто-то из наших? – испугался волхв.
– Что ты. – Орша уверенно шагнул по тропинке, идущей вниз. – Ты думаешь, я один могу как следует отматерить эту нечисть?
Волхв ничего не ответил и недоверчиво заторопился вслед за воином, на ходу пытаясь представить, что его ждет на знакомой страшной полянке. Вскоре они почти бегом добрались до заветного места, проскочили узкую расселину, и тут их глазам открылось ужасное зрелище. Вся полянка была залита кровью, и повсюду валялись оторванные руки, ноги, головы синодиков и монахов-верзил. Тела были разорваны на части и переломаны, словно сама смерть пыталась смолоть их в порошок, но на полпути бросила свое ужасное дело. На самом краю поляны валялось тело священника, почти лишенное признаков увечья и прислоненное к одному из камней, словно служитель Христа все еще жив и прилег отдохнуть. О смерти отца Федора напоминала только снесенная ударом страшной силы верхняя часть черепа, которая опрокинутым блюдцем лежала рядом в траве, да медный крест, вдавленный в грудь по самую перекладину.
– Да, – протянул волхв, – вот он и поздоровался с Велесом. А я говорил, что здесь крестов не любят. Золотишко небось мечтал найти. У-у, Чернобогово племя!
Он осторожно по краю поляны обошел месиво человеческих тел. В какой-то момент ему показалось, что из густого переплетения листьев и веток на него пристально смотрят несколько пар налитых кровью получеловеческих глаз чудовищных слуг Велеса, но все было тихо, и волхв, невольно передернув плечами, двинулся дальше. Он уже хотел покинуть страшную полянку, как тут боярин остановил его:
– Оружие собрать бы надо.
Волхв брезгливо поморщился:
– Все это добыча Велеса, и мы не должны ничего брать, чтобы не навлечь на себя гнева Великого Бога.
– Хватит тут Велесу и добычи, и жертвенной крови, – ухмыльнулся боярин. – И потом, я не думаю, что Великий Бог такой же жадный, как некоторые волхвы. Я думаю, что напротив; он с удовольствием поделится тем, что ему совершенно ни к чему, а его воинам очень бы даже сгодилось.
– Богохульник! – устало проворчал Велегаст, понимая, что упрямый воин все равно все сделает по-своему.
И точно; боярин, не дожидаясь окончания спора, уже собрал брошенные ромфеи и маленькие самострелы синодиков с колчанами отравленных стрел, всунув половину всего этого добра в руки растерянного Радима, который, оказавшись меж двух огней, не мог ослушаться боярина, но в то же время не хотел огорчать своего учителя. Велегаст же, словно не замечая этого, и пошел, гордо неся высоко поднятую седую голову, по тропинке вперед. Сзади грузно зашагал груженный добычей Орша, бормоча на ходу, что надо бы похоронить тела, что пусть они и враги, но негоже бросать трупы людские.
– Велес о них позаботится! – вдруг резко ответил волхв и заторопился дальше.
И точно, едва люди ушли прочь от страшной полянки, как в скалах, окружавших ее, открылось множество мельчайших дырочек, щелок и ходов, из которых целыми тучами стали появляться проворные и невероятно большие черные муравьи. Насекомые облепили трупы, наполняя тихое утро скрежетом хитиновых челюстей. Вскоре и одежда, и человеческая плоть были разорваны на мельчайшие части и унесены по бесчисленным ходам куда-то глубоко под землю. Остались одни скелеты, но тут появились крысы, и когда солнце окончательно встало над землей, на поляне уже было чисто, и ничто не напоминало о смерти и валявшихся здесь трупах. Только медный крест священника нелепо желтел около камня, ожидая, когда его обовьют травы, прикроют старые листья, и затянет в себя ненасытное всепоглощающее чрево земли.
Друзья быстро шли вниз по знакомой тропинке, как вдруг волхв внезапно остановился. Орша с разгона чуть было не врезался в него и уже хотел было как следует выругаться, впечатав все зло от усталости в бранные слова, но Велегаст настороженно поднял указательный палец вверх, и воин тотчас прикусил язык, быстро сообразив, что пока лучше помолчать. Некоторое время его ястребиные глаза буравили лесные заросли, придирчиво обыскивая каждую веточку и травинку, наконец, боярин не выдержал и тихо спросил, в чем причина остановки.
– Отсюда я не смогу тебе это показать, – прошептал волхв, – впереди за поворотом, в кустах, притаились четверо варягов из дружины Мстислава.
– Варяги? – изумился Орша. – Что они здесь делают?
– В отряде их не было, и мне показалось странным, что они здесь, – задумчиво проговорил Велегаст. – Кажется, они здесь неспроста, но они лишь маленькая часть той неприятности, что ожидает нас внизу.
– Вот как? – боярин потянул клинок из ножен. – Сейчас я спрошу эту неприятность по-свойски.
– Не стоит, – волхв остановил его, – они всего лишь тупые исполнители воли своего вождя и не нужны нам.
– Тупые или не тупые, а я не хочу, чтобы мне в спину ударил какой-нибудь варяг.
– Не бойся! – Велегаст поднял посох величественным жестом. – Я усыплю их, и мы просто пройдем мимо.
– Это я-то боюсь? – вскипел боярин, обнажая меч.
Но Велегаст строго взглянул на него:
– Боги не любят, когда проливается лишняя кровь, и могут послать нам свою кару.
– Боги, боги! Всюду одни боги! – сердито зашипел Орша. – Где они были, когда византийцы убивали нашего волхва? Вот бы и посылали свою кару.
– Не все так просто, – вздохнул Велегаст. – С ними тоже есть сила, и не всегда ее можно одолеть. А мечом тебе очень скоро придется поработать, так что не горюй.
– Ладно, не буду. – Орша недовольно кинул меч обратно в ножны.
Друзья осторожно пошли дальше, прислушиваясь и внимательно оглядываясь по сторонам. Стараясь не шуметь, они подошли к притаившимся варягам так близко, что видно было, как сквозь узорное сплетение листьев блестят их глаза, напряженно высматривая на тропинке свою жертву. Волхв поднял свой посох и, зыркнув на боярина, зашептал:
– Сон-услада, поднеси сонного яду,
не с водой, не с едой, а с воздушной росой;
дай вдохнуть, чтоб уснуть,
и только тому, на кого укажу,
на кого сейчас ворожу;
его очи крепко закрой,
его разум в землю зарой,
сон-травою руки свяжи,
на уста печать наложи,
чтобы спал, пока не скажу,
пока слово с него не сложу.
Волхв поднес ладонь к губам и легонько дунул. Похожее на пушинку легкое голубоватое облачко слетело с кончиков его пальцев и поплыло к варягу, притаившемуся в лесной чаще. Видно было, как едва заметное мерцание глаз потухло. Велегаст тихо с удовлетворением вздохнул и проделал то же самое с другим варягом. Вскоре вся засада, выставленная около тропинки, мирно спала глубоким безмятежным сном. Волхв еще раз мысленно просмотрел, нет ли на дороге опасности, и быстро пошел вперед.
– Не проснутся вдруг? – Орша с недоверием двинулся следом, крепко сжимая на всякий случай рукоять своего меча.
– Обижаешь, – Велегаст гордо оглянулся на друга, – пока сам не скажу, проспят хоть сто лет.
– Ладно, – недовольно буркнул боярин, – теперь твоя взяла, но по мне все равно лучше было бы им головы поотшибать.
– Лишняя кровь, боярин, к добру не приводит, – волхв даже остановился, чтобы дать другу почувствовать важность своих слов. – Они всего лишь вои, и когда ты убьешь их предводителя, – он ткнул длинным пальцем колдуна в железную грудь воина. – Ты, именно ты убьешь его, тогда они все будут так же верой и правдой служить нашему князю. Может быть, даже в какой-нибудь битве один из них спасет тебе жизнь. Да, мне так кажется, что так оно и будет.
– Тьфу на тебя! – Орша сердито сплюнул. – Чтоб еще кто-то из этих дикарей спасал меня.
– Стоп! – он чуть не подпрыгнул на месте. – Ты сказал «убить Свенельда», или мне послышалось?
– Ты меня удивляешь, друг, – волхв пошел дальше, бросив уже на ходу, – разве, кроме Свенельда, еще кто-то верховодит над варягами? А находится он совсем рядом. Скорей всего там же, где и наш князь. Вот так.
– И что это значит?
– Значит, что ты действительно здорово утомился, – волхв вновь остановился и внимательно посмотрел на Оршу, – если думаешь, что засада варягов на тропинке и присутствие Свенельда рядом с князем ни о чем тебе не говорят.
– Но почему именно я должен убить их вождя? – все еще пребывая в дурном расположении духа, пробурчал боярин. – Раз ты такой могучий колдун, возьми и усыпи его, как этих недотеп. И вообще, кто он, и где он разрази его гром, этот вождь?
Они молча дошли до края леса, и только здесь Велегаст остановился и до конца удовлетворил любопытство боярина:
– Мне с ним не справиться. На шлеме его древние руны заклятья, защищающего его от «боевых оков»[48] и заклинания сна. Я могу только обмануть его, но ни сразить магией, ни проникнуть в его ум, чтоб околдовать его, не могу. Поэтому именно тебе придется убить его, а я лишь помогу тебе это сделать.
