коль никто не отважится вас спросить, придется рискнуть мне. Верно ли, сэр, что вы намерены вскоре вернуться в Англию?
Гости тотчас забыли о супе, все головы повернулись к мистеру Джардину, сидевшему во главе стола между хозяином и мистером Уэтмором. На гладком лице его появилась насмешливая улыбка, затем он негромко произнес:
— Я хотел обнародовать свои планы в конце вечера, мистер Слейд, но теперь не упущу предоставленную вами возможность. Если коротко — да, я собираюсь вернуться в Англию. Дата моего отъезда еще не определена, но, видимо, через месяц-другой.
Пала тишина, ложки застыли в воздухе. Не дожидаясь иных выступлений, мистер Линдси заговорил в своей обычной мягкой манере:
— В любом мужчине сильна тяга к радостям супружества и отцовства. Мы не можем рассчитывать, что мистер Джардин будет вечно поступаться собственным счастьем, дабы обеспечить нас своим непревзойденным руководством. Нам повезло уже в том, что столько лет он был нашим вожаком. Нынче же приличествует пожелать ему удачи в поиске нареченной, какую он заслуживает.
Речь была встречена одобрительными кивками и хором выкриков «Аминь! Верно! Правильно!». Мистер Джардин ответил признательной улыбкой:
— Спасибо, господа, спасибо. Без ваших добрых пожеланий мне никак не обойтись. Я столь неопытен в юбочной сфере, что сочту везеньем, ежели отыщу милую толстушку годов сорока [49]. В мои лета на большее рассчитывать не приходится.
Под общий хохот прошла смена блюд. Оглядев стол, Бахрам вновь порадовался своим любимым яствам: фрикаделькам из трески, свиным котлетам, острому салату из авокадо и креветок, фаршированным крабам и рыбной кулебяке.
Сии изыски отвлекли мистера Слейда ненадолго: залпом опорожнив два бокала вина, он наскоро кое-что отведал и вновь обратился к мистеру Джардину:
— За этим столом, сэр, собрались вполне довольные своей судьбой закоренелые холостяки, к числу коих до недавнего времени принадлежали и вы. Надеюсь, вы простите наше любопытство, но хотелось бы знать, только ли прелести брачного ложа заставляют вас покинуть наше общество.
Мистер Джардин вскинул бровь:
— Помилуйте, я, видимо, не совсем вас понимаю.
— Тогда уж позвольте начистоту, сэр, — прогремел Слейд. — Ходит слух, что вы разработали подробный план военных действий и надеетесь убедить министра иностранных дел лорда Палмерстона применить его в деле. Верны ли эти слухи?
Улыбка Джардина ничуть не угасла.
— Боюсь, вы переоцениваете мою прозорливость и мое влияние, мистер Слейд. Лорд Палмерстон не обращался ко мне за помощью или советом, иначе я, будьте уверены, не замедлил бы их предложить.
— Рад это слышать, сэр. — Голос Слейда стал еще громче. — Однако если вам доведется повстречать лорда Палмерстона, умоляю все ему высказать от нашего имени.
— Что именно я должен сказать, мистер Слейд?
— Мои взгляды, сэр, ни для кого не секрет, я регулярно излагаю их в «Дневнике». Я бы просил вас уведомить его светлость, что он то и дело нас разочаровывает. Спору нет, он человек выдающийся и вроде бы должен понимать всю важность коммерции для будущего империи. Но пока что все его шаги по защите и продвижению британской торговли в Китае окончились позорным провалом. Он должен признать ошибочным назначение представителем правительства ее величества капитана Эллиотта, которому сей пост достался исключительно благодаря его связям в обществе и кабинете министров. Человек военный, он ничего не понимает в финансах и не способен оценить принципы свободной торговли. Отсюда следует, что он не может достойно представлять наши интересы. Хотя он и ему подобные в разрастающемся классе официальных паразитов получают жалованье, которое берется из наших налогов. Следует указать его светлости на сию несообразность. Он должен изменить свою политику: хватит полагаться на военных, дипломатов и прочих государственных чинов. Настала пора новой эры, которую выкует и преобразует коммерция. Его светлости следует быть заодно с нами — теми, кто здесь живет и хорошо знаком с местными условиями. Наши интересы должны представлять видные коммерсанты нашего круга. Необходимо остеречь его светлость: если он намерен идти прежним курсом, британских граждан, обитающих в этих краях, ожидает весьма мрачное будущее. Именно бездействие его светлости привело к нынешней ситуации. Надо ему втемяшить: дорога, которой он шагает, приведет его к посрамлению. Он поймет, что заплатил слишком высокую цену за свой министерский свисток, принеся в жертву честь и интересы собственной страны.
Все ошеломленно молчали, и стюарды воспользовались наступившей тишиной для очередной перемены блюд. Бахрам, отвлекшийся на громогласную речь мистера Слейда, все же заметил появление знаменитого изделия маканезской кухни — галинха африкана, курицы гриль под кокосовым соусом, благоухающим специями Мозамбика.
Прочие гости не обратили никакого внимания на кулинарный шедевр, а мистер Линдси окинул редактора хмурым взглядом.
— Считайте, Джон, вам повезло, что вы родились в Англии. В иных странах за такие речи о правителях можно лишиться головы.
— Поверьте, сэр, я прекрасно осознаю всю ценность дарованных мне свобод, — сказал Громовержец. — И для меня не было бы большей радости, как увидеть, что они предоставлены несчетным миллионам, стонущим под гнетом тирании, и особенно тем, кто изнывает под игом маньчжурского деспота.
— Позвольте, мистер Слейд! — раздался голос Чарльза Кинга. — Если свобода — всего лишь дубинка, которой вы оглушите других, тогда слово это теряет всякий смысл. Вы нападаете на лорда Палмерстона, капитана Эллиотта и китайского императора, однако даже не упомянули товар, загнавший нас в нынешний тупик. Опий.
Брыластые щеки редактора грозно дрогнули, он развернулся к собеседнику:
— Верно, мистер Кинг, я не упомянул опий. Вы готовы оседлать своего любимого конька, но я не желаю говорить на сию тему, пока ваши поднебесные друзья не признают откровенно, что они-то и есть главные движители сего процесса. Поставляя товар, пользующийся спросом, мы лишь исполняем законы свободной торговли.
— А как насчет законов совести, мистер Слейд?
— Вы полагаете, свобода совести могла бы существовать без свободы торговли?
Но прежде чем Кинг успел ответить, заговорил Джардин:
— Однако, Слейд, вы сгущаете краски, вам не кажется? Вряд ли чего-нибудь можно добиться резкостью в адрес министра иностранных дел. Что до капитана Эллиотта, он всего лишь функционер, не стоит преувеличивать его значимость.
Слейд уже открыл рот для очередной тирады, но ему помешало прибытие десерта «пудинг в опилках» — изобилия крема, поверху обсыпанного хрустящими крошками.
Воспользовавшись моментом, мистер Линдси постучал ножом по бокалу.
— Господа, сейчас мы выпьем за здоровье королевы. Но перед тем я желаю сообщить вам новость. Как вы знаете, скоро заканчивается мой срок на посту председателя Палаты. По традиции, уходящий глава называет своего преемника. Я счастлив объявить, что меня сменит тот, благодаря кому мистер Джардин незримо останется с нами, ибо это не кто иной как
