слышал о том новом проповеднике из Назарета?
— Да. Слышал. И что с того?
— А то, что он притягивает к себе людей — крикнул, Анна и стукнул кулаком по столу — Надеюсь, ты понимаешь, что если к нему примкнет много людей, будет очень плохо. Кто останется с нами, в конце концов.
— Да брось! — спокойно ответил Каиафа — Разве мало их таких было!? Ходят и народ будоражат. Ну и что потом! А потом раз и чудо не состоялось. Вот и все.
— Смеешься, да! А между прочим сын мой, он куда сильнее все остальных. Разве ты не видишь, какие он собирает толпы людей. И чудеса, говорят, творит. А главное, он утверждает, что будь-то бы он мессия.
— Таких мессий ведь тоже было не мало. Ходили, провозглашали себя мессиями, подстрекая, народ, а потом их казнили. Помнишь Сымона, Иоанна.… Да их много было. И где они теперь? Римляне их распяли. Так и с ним произойдет.
— А если нет! Что тогда? А ты знаешь, как я волнуюсь. Я хочу счастливой жизни тебе и моей дочери Саломеи. И чтобы не было никакой войны в наше время. А теперь представь, что он может захотеть по-другому?! Да, представь! И что тогда!
— Главное, что скоро Пасха!
— Именно! И я об этом же. Он может появиться возле Храма и начнет излагать свои идеи. А народ то темный. Они же не понимают, что такое политика. Что Пилат такое может расценить как подготовку к восстанию. И тогда произойдет самое, что ни есть хуже — римляне введут свои войска в город. Кто тогда нам поможет!
— И тогда опять крести. Много крестов резюмировав Каиафа.
— Собственно да. Сыны Ирода никудышны. И прока с них никакого. Их никто не поддерживает. И даже презирают.
— Но что же тогда делать? Почему все так против нас!
В этот момент в комнату вошла младшая дочь Анны. Гадера — молодая, красивая девушка. Ее длинные волосы спадали на плечи. Одета она была в обычную для своего времени одежду. Ее лицо излучало столько доброты и искренности. Карие глаза, тонкие черные брови, красивая талия. Словно нарисованная принцесса.
— Доброе утро отец! Почему не спишь? Может тебе что-то принести?
— Нет, ничего не надо. Иди-ка еще спать. Мы здесь обсуждаем свои дела.
— Хорошо отец.
— Позволь мне спросить, что ты слышала о новом учителе из Назарета?
— Почти ничего. А почему ты интересуешься?
— Просто так.
— Ну, говорят, что он лечит больных, может творить чудеса. Говорят, его слова обладают какой-то силой. А еще он может воскрешать.
— Знать-таки, правда — тихо сказала Каиафа.
Девушка вышла из комнаты, а за дверью послышались чии-то голоса. Слышно было, как она с кем-то разговаривала. Наверное, с Сусанной, старшей дочерью Анны, женой Каиафы, который, являлся не только первосвященником, но был зятем Анны.
Тем временем в двери появился чей-то облик. Это был Гамалиил, старый и очень авторитетный учитель. Мужчина был старым, имел длинную седую бороду, низкое чело и маленькие глазки.
В целом народе его уважали и чтили самым умным среди учителей закона. Он также вел при Храме особую школу для мальчиков, в которой учил их писания. Его авторитет был на слуху у каждого еврея. И не только здесь. Но и за пределами Иудеи.
— Как хорошо, что ты к нам заглянул учитель — обратился Анна — И с чем же ты пожаловал в такую рань?
— Просто так решил проведать вас и вашего зятя. Кто знает, возможно, завтра уже не смогу этого сделать.
— Да, возможно. Все у руках в Всевышнего — ответил Каиафа — Садись старче. Мы бы очень хотели услышать твое мнение, вот по какому делу.
— Но что я могу сказать. Ведь я старый Гамалиил. И не больше чем. Не думаю, что могу очень сильно что-либо посоветовать. Все это только мысли глупого старика.
— Нет, нет, не бойся сказать — поспешил Каиафа — Ведь дело-то серозное. Думаю, ты слышал о не ком Иисусе из Назарета!
— Конечно, слышал. О нем все слышали. А что, умный молодой человек. Думаю, от бога сей парень.
— Да что ты несешь — зашипел Анна — Он очень опасен. Разве не видишь, как за ним люди тянутся. В крае стает все больше не спокойно. Скоро со своей берлоги явится Пилат. А отвечать будем мы. Или же ты забыл что произошло несколько лет назад. Когда я еще был первосвященником. А теперь может быть хуже!
— Ты боишься потерять власть? — спросил Гамалиил.
— Но подумай же, что может произойти, когда мы потеряем контроль над ситуацией. Ты же умный человек! Подскажи-ка нам что делать? — спросил Каиафа.
— Так я уже вроде бы все сказал. Если оно от людей так оно само быстро уйдет в не бытие. И о нем забудут. А если же от бога — то, что тут делать? Тогда смотри, чтобы тебе самому не стать противником воли всевышнего. Вот что я думаю.
— Тоесть, ты хочешь сказать, что нам надо сидеть и смотреть на все это. И ничего не делать! — спросил Анна — А если же нет!
— Но чего боишься ты?
— А ты подумай. Подумай. Ведь если же начнется какое-то восстание, то Рим нас раздавит. Они нам не простят. И что тогда? Все вокруг только того и ждут чтобы мы в чем-либо оступились. Аретта враждует с Антипой. Египет почти зависим, как и мы, от Рима.
— Бог нас защитить! Разве не он обещал нам это?
— Он уже давно нас оставил — ответил Анна.
— Нет, ты не прав Анна. И все еж я думаю, нам не следует вмешиваться в эти дела. Пусть все само станет на свои места без нашего вмешательства.
— Ех Гамалиил, Гамалиил, как ты так можешь спокойно на все это смотреть. Ведь же должен понимать, что мы должны беречь нашу родину. Любой ценой!
— В таком случае не смею больше тебя задерживать. Но помни, что, прежде всего над нами есть бог. И
