идей.
– Нет, это неприемлемо, – сказал Мартин. – Это тоже старый заезженный стереотип.
– И, как любой стереотип, он отчасти правдив. Вот что нам всем нравится в бритах на самом-то деле! Ваш прагматизм, ваш здравый смысл. Безупречный противовес французской претенциозности. Вам же известен знаменитый анекдот о французе и британце, который все рассказывают друг другу в здешнем парламенте? Происходит заседание какого-то комитета, и бриты выступают с неким очень искусным прикладным решением некоей задачи. Французы смотрят на них и говорят: “Ну разумеется, на практике это все очень славно. Но сработает ли это в теории?”
Мартин рассмеялся. Венсан, утративший, похоже, чувство юмора – если оно у него вообще водилось, – не присоединился.
– Именно это и славно в “идеальной Европе”, как вы ее называете, – продолжил месье Лакост. – Для многих стран поиск общей почвы – дело небыстрое и связано с долгими спорами о довольно нелепых мелочах, но в конце концов мы справимся и англичане внесут свой очень полезный вклад. Однако… – он вновь взялся за газету, с некоторым презрением зажав ее между большим и указательным пальцами, – журналистику вашу я очень полезной назвать не могу.
Мартин смиренно вскинул ладони.
– Слушайте, – сказал он, – этот материал я оправдывать не собираюсь.
– Дело не в шовинизме, – сказал месье Лакост. – И не в скептицизме. Знаете, что мне в этом больше всего не нравится? Меня этот материал рассмешил. Рассмешил, вопреки всему. В некотором смысле, знаете ли, есть в нем нечто столь пошлое и возмутительное, что оно едва не становится остроумным. Вот что характерно для британской журналистики – и вот чем она так опасна. Подогревать в людях нелюбовь к Европейскому союзу – одно, а вот смеяться над ним, относиться к нему как к курьезу… это очень мощная стратегия нападения. Самая мощная, я бы сказал. Знаете, откуда она берется, эта злорадная манера писать о Европе? Знаете, кто ее завел?
Мартин кивнул.
– Конечно. – Имя можно было не называть.
– Ну, сказать я могу лишь одно, мистер Агнетт: приглядывайте за этим малым. У него есть потенциал натворить больших бед.
– Осмелюсь подтвердить вашу правоту, – сказал Мартин. – Тем не менее я не теряю надежды. Люди устают от шоколадной войны. Грядут перемены. Конечно, здесь, в Брюсселе, и в Страсбурге все движется со скоростью улитки…
– Опять вы за свое, – встрял Венсан. – К чему это выражение? Очередная так называемая шуточка насчет нашей кухни?
– Вовсе нет, – отозвался Мартин. – Я просто хотел сказать, что здесь все происходит очень медленно, как подчеркнул месье Лакост. И все же вопреки этому кое-что меняется. Есть подвижки. И, думаю, подвижки будут и с шоколадом – в ближайшие два-три года. Предвижу, что “Директива” вновь окажется на обсуждении в парламенте, и на этот раз удастся применить ее к делу.
* * *
ОТЧЕТ О ЗАСЕДАНИИ КОМИТЕТА ПО ВОПРОСАМ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ И ЗАЩИТЫ ПРАВ ПОТРЕБИТЕЛЕЙ
Европейский парламент, Брюссель
2 июля 1996 года
Автор: Мартин Агнетт
КОНФИДЕНЦИАЛЬНО,
только для старшего управленческого состава
Предпосылки. Следуя настояниям членов КАОБИСКО, БКККА [82] и других объединений производителей, Европейский парламент наконец начинает пересматривать знаменитую “Шоколадную директиву” 1973 года, которая в последние два десятилетия создала громадные трудности для продажи фабрикой “Кэдбери” своей продукции в некоторых странах Европы. Парламент ныне принимает рекомендации трех комитетов: комитета по вопросам окружающей среды и защиты прав потребителей, комитета по развитию и комитета по сельскому хозяйству. Сегодня состоялось заседание комитета по вопросам окружающей среды и защиты прав потребителей с целью рассмотреть различные предложения и разработать дополнения.
Заседание. Присутствовало значительное количество членов Европарламента и значительное же количество (как обычно) отсутствовало. Среди французов, ставки которых в этих дебатах, пожалуй, наиболее высоки, отсутствовавших было больше всего. (N.B.: 29 июня начались гонки “Тур де Франс”.)
Я бы назвал заседание оживленным. Не всегда легко было следить за всеми высказываниями, поскольку участники говорили на семи языках и переводчики – как всегда, блистательные – поспевали с некоторым трудом. Однако вот каковы основные заявления, среди прочих:
– Месье Жан-Пьер Томан (Франция) отметил возможность того, что добавление в шоколад растительных жиров – помимо какао – отрицательно скажется на валютных доходах стран – производителей какао в развивающемся мире. Члены Европарламента от Австрии, Бельгии, Германии, Греции, Италии, Люксембурга, Нидерландов, Португалии и Испании согласились. Мисс Виктория Хэллам (Великобритания, Западная Средняя Англия) заявила, что считает это воздействие минимальным, с ней согласились члены Европарламента от Дании, Финляндии, Ирландии и Швеции. Герр Роберт Фишер (Германия) выдвинул предложение провести исследование этого воздействия. Члены Европарламента от Австрии, Бельгии, Франции, Италии, Нидерландов, Португалии и Испании согласились, тогда как представители Дании, Финляндии, Ирландии, Швеции и Великобритании возразили, а Греция и Люксембург не высказались никак.
– Сеньор Хорхе Эрральде (Испания) отметил ключевую важность названий. Потребителей необходимо уведомлять о том, какой именно продукт они приобретают. На упаковке должно быть предметно указано, содержит ли шоколад растительные жиры помимо какао, поскольку такие продукты для стран-участниц, производящих “чистый шоколад”, станут новинкой. Такая маркировка шоколада, по его словам, должна быть приведена в соответствие с предписаниями общей “Директивы о маркировке продуктов питания”. Дания, Финляндия, Ирландия, Швеция и Великобритания выступили против, тогда как Австрия, Бельгия, Франция, Греция, Италия, Люксембург, Нидерланды и Португалия считают, что на упаковке должно быть указано: “содержит, помимо какао, другие растительные жиры”; по мнению Франции и Бельгии, маркировка должна сообщать, что продукт – “ненастоящий шоколад”. Не смогли они и договориться о том, где именно необходимо эту маркировку разместить. Франция, Бельгия, Германия и Люксембург полагают, что написано должно быть крупно, на лицевой стороне каждой плитки; Испания, Португалия и Италия – мелко и на обороте каждой плитки; Греция и Нидерланды выступили с компромиссным предложением – делать надпись среднего размера на торце каждой плитки.
– Герр Томас Граф (Германия) поднял тему “высококачественного” шоколада, предполагающего повышенный уровень требований к какао и молоку. Некоторые шоколадные плитки из Германии, например, обозначаются как Vollmilchschokolade [83], и герр Граф высказался непреклонно, подчеркнув, что в подобных продуктах никаких жиров помимо какао быть не должно. Господин Константинос Папастатопулос (Греция), ведший собственный рукописный конспект заседания, уточнил у герра Графа, как по буквам пишется Vollmilchschokolade, а месье Анри Батист (Бельгия), также ведший собственный рукописный конспект заседания, уточнил у господина Константиноса Папастатопулоса, как по буквам пишется “Константинос Папастатопулос”. Вопрос о том, как маркировать качество продукта, остался нерешенным.
– Мадам Кристин д’Алямбер (Франция) выдвинула уже знакомое предложение: шоколад, содержащий какие бы то ни было жиры помимо какао, вообще нельзя называть “шоколадом”. Предложение было встречено резкой отповедью мисс Виктории
