– Немедленно вернулся в Рим? – вскинулся Поппей. – С какой стати?
– Из твоего рапорта следует, что восстание сокрушено. Видимо, это несколько преждевременное утверждение, – заметил проконсул, намекая на все усиливающийся шум за пределами лагеря. – Император пришел к выводу, что больше тебе здесь делать нечего, и повелел вернуться в столицу. С командованием прекрасно справится Помпоний Лабеон.
– Меня заменит Помпоний Лабеон? Это все твоя затея! – выдавил Поппей, устремив на Азиния обвиняющий перст.
– Моя? Я всего лишь посланец, по пути в свою провинцию привезший тебе добрую весть. – Теперь пришел черед Азиния наслаждаться собой. – У меня нет власти над императором или сенатом. Я склонен думать, что причиной такого счастья стал твой не слишком достоверный рапорт.
Поппей стиснул кулаки, и на секунду показалось, что он вот-вот бросится на Азиния.
Напряжение разрядил неожиданный приход Корбулона.
– Командир, слава богам, я нашел тебя! – задыхаясь, проговорил он. – На нашу оборонительную стену совершено нападение в четырех или пяти местах. По меньшей мере в одном сделан пролом. Судя по всему, фракийцы пошли на решительный прорыв всеми оставшимися у них силами.
На лице Поппея отразился ужас.
– Всех солдат по местам. Старшим офицерам немедленно собраться в претории.
Корбулон отсалютовал и выбежал из палатки.
– Трибун, центурион, возвращайтесь в легион, – рявкнул Поппей, устремляясь к выходу.
– Твое стремление действительно заслужить оказанные почести несколько запоздало, – промурлыкал Азиний. – Ты отстранен от командования.
Поппей замер в дверях и с ненавистью посмотрел на проконсула.
– Пошел ты со своими приказами! Вернемся к разговору позже.
Под рев буцины, призывающей солдат к оружию, он выбежал наружу.
Азиний пожал плечами.
– Ослушаться прямого распоряжения императора и сената – я даже не смел надеяться на такую глупость с его стороны! Наша следующая встреча обещает быть очень содержательной.
Наскоро отпустив Фауста и его легионеров, Азиний приказал всем своим ликторам собраться. Вскоре те были в палатке.
– Так или иначе, с этим нападением нам на редкость повезло, – сказал проконсул, улыбнувшись Веспасиану. – Позови сюда Магна.
Смененный на посту двумя дюжими ликторами, Магн вышел из спальни.
– Нам пора уходить, господин? Похоже, пришло время помахать мечом.
– Ты останешься при мне, Магн, – распорядился Азиний. – У меня есть поручение, для которого ты со своими навыками идеально подходишь.
Веспасиан вскинул руку, пресекая возражения со стороны предводителя «братьев».
– Со мной все будет хорошо, друг. Не всегда же я буду таскать с собой няньку на поле боя. Делай, что говорят.
– Как скажешь, – буркнул Магн.
– Вот я и говорю.
– Что прикажете, господин? – таким же ворчливым тоном спросил кулачный боец у проконсула.
– Мне нужны какие-нибудь письма, доказывающие связь между Поппеем и Сеяном. Лагерь почти опустел, если не считать рабов, – идеальное время, чтобы вломиться в преторий.
Веспасиан и Магн шагнули в ночь. Начинался дождь. Слышался рык центурионов и опционов, строящих свои подразделения. Принципальная и Преториальная улица кишели легионерами. Застегивая на ходу доспехи и шлемы, дожевывая остатки прерванного ужина, те разбивались по центуриям. Большинство солдат, десятки раз проходивших учения, прекрасно знали свое место, а вот новобранцам, мечущимся по лагерю в свете факелов, нередко доставалось виноградной лозой от центурионов.
– Вломиться в долбаный преторий! – проворчал Магн. – Легко ему говорить, а вот как я это сделаю?
– Личная переписка должна храниться в сундуке в спальной части палатки. Прорежь дыру с той стороны – и окажешься прямо на месте, – предложил Веспасиан.
– Потом мне надо еще взломать сундук.
– Захвати ломик.
– Ты не лучше Азиния. Да только есть еще проблемка, которую вы не приняли в расчет: как мне узнать, какие письма от Сеяна? Читать-то я не обучен.
– Шутишь? – Веспасиан оторопел.
– Не шучу.
– А почему сразу не сказал?
– Сказал, уже тысячу лет назад. К тому же я и сам как-то не думал до этой минуты.
Старшие офицеры стали выходить из претория. Веспасиан покачал головой.
– Мне надо доложиться Помпонию. Просто бери все, что скреплено императорской печатью или подписано именем, начинающимся на «S». Это такая закорючка вроде ползущей змеи.
– Ну, это сильно поможет. Похоже, не миновать мне быть в дерьме.
Клапан расположенной на противоположной стороне Принципальной улицы палатки распахнулся. Наружу вышли четверо. При свете факелов на троих из них можно было разглядеть облачение преторианских гвардейцев. На четвертом одежда была гражданская, а волосы спускались до плеч.
– Гасдрон! – вполголоса ахнул Веспасиан.
Четверка направилась к преторию и вошла внутрь, даже не спросив часовых.
– Вот задница, теперь там еще полно преторианцев! И как прикажешь мне быть?
– Не знаю. Придумай что-нибудь. Увидимся позже, удачи!
– Угу, и тебе того же. – Магн хлопнул юношу по плечу.
Веспасиан пересек улицу, спеша к центуриям, уже наверняка готовым выступить. Он протолкался мимо лошадей, которые дожидались у палатки легата старших офицеров Четвертого Скифского, и прибыл на совещание за минуту до того, как Помпоний вернулся из претория.
Приветствуя командира, офицеры вытянулись.
– Вольно, господа, – сказал Помпоний, проходя на свое место в дальнем конце палатки. Примостив массивные окорока на край письменного стола, легат обратился к офицерам.
– Ублюдки наконец-то набрались храбрости принять бой. – Жирное, красное лицо с поросячьими глазками расплылось в ухмылке. – Нам предстоит удерживать стену справа от ворот, Пятому Македонскому – слева. Когорты ауксилиариев прикрывают наши фланги. Никаких особых приказов нет – действуйте по обстановке и постарайтесь перебить как можно больше фракийцев. Время не ждет, поэтому возвращайтесь к своим подразделениям. Все свободны! Трибун Веспасиан, возьми лошадь. Останешься при мне, будешь выполнять функции порученца.
Веспасиан уже заскочил на коня и ждал, пока Помпонию помогут взгромоздиться на своего. Дождь разошелся до ливня. Капли проникали под доспехи, пропитывая прилегающие к разгоряченной коже туники. Пар от тысяч потеющих тел вскоре забил в воздухе запах дыма от залитых лагерных костров. Размеренная череда резких звуков свидетельствовала о том, что вопреки непогоде метательные орудия на башнях приведены в действие. Расчеты вслепую посылали железные стрелы-болты и обтесанные камни в направлении врага, понимая, что оценить точность стрельбы смогут только с рассветом.
Из претория появились Поппей и Корбулон, которые стремительно запрыгнули на коней. Поппей театральным жестом вскинул руку, потом опустил. Корну пропел шесть басовитых нот сигнала «Вперед». Все корницены лагеря продублировали приказ. Ворота с трех сторон лагеря распахнулись, сигниферы дважды склонили штандарты, и передовые когорты пришли в движение.
– Помпоний, за мной, – распорядился Поппей, погнав коня мимо колонны ожидающих легионеров. Веспасиан, следуя за командирами, выехал из лагеря и поскакал к обводной стене.
Фракийцы атаковали на фронте в милю шириной, центр которого приходился на ворота. Вопреки дождю деревянный частокол горел в нескольких местах. В отблесках пламени виднелись фигуры людей, ведущих бой не на жизнь, а на смерть. Правее от ворот в построении римлян были заметны два утолщения – там фракийцам удалось проломить стену, и к теснимым когортам подтянули пару драгоценных центурий резерва, чтобы сдержать прорыв.
Поппей галопом подлетел к воротам, спешился и взбежал по лестнице на парапет. Деревянные стены вздрагивали от непрерывно ударяющих в бревна снарядов из пращей и стрел. Отвечающий за оборону центурион вскинул руку, приветствуя командующего. За его спиной легионеры сбивались с ног, отчаянно сталкивая приставные лестницы, перерезая заброшенные на стену веревки и посылая пилум за пилумом в копошащуюся вниз массу.
– Центурион, доложи обстановку! – бросил Поппей, вынужденный кричать, чтобы перекрыть шум дождя и боя.
– Командир, фракийцы возникли словно ниоткуда с полчаса назад. Должно быть, перехватили наши дозоры, потому как предупреждений мы не получили. – Воин непроизвольно присел, когда над ухом у него просвистел камень из пращи. – В шести местах они завалили ров хворостом и трупами и полезли на стену. В двух местах они растащили бревна крюками, а в нескольких подожгли, облив маслом. Нас слишком мало, чтобы отбросить их, мы можем только сдерживать.
Молния расчертила небо, высветив на миг разрушения, причиненные укреплениям.
– Молодцы! – крикнул Поппей, осознавший, что поднял лагерь как раз вовремя. – Возвращайся к своим обязанностям, подкрепление на подходе.
