— Зачем тебе это?
— Вы — сестра моего друга.
— Тогда благодарю тебя, Чжан Цзинь. Мы будем товарищами хотя бы по несчастью.
— По несчастью, госпожа?
— Разве ты не знаешь, что «небесный король» и все те, кто ему служит, несут людям только несчастья?
Несколько секунд он хранил молчание, затем сказал:
— Вы говорите от души, госпожа?
— А что, ты собираешься выдать меня? Ну что же, Баррингтон в очередной раз побьет меня, и только.
— Это я должен бояться, как бы вы не выдали меня, госпожа. Неужели вы думаете, что я уважаю этого человека, эту живую фальшивку, этого узурпатора власти великих Цинов? — Его голос звучал тихо, но напряженно. — Слушайте меня, госпожа. Я собираюсь бежать из Нанкина в Шанхай, а потом дальше — в Пекин, но, случайно узнав, что вас удерживает заложницей ваш дядя, отложил исполнение своих планов. Но все равно убегу. Вы пойдете со мной, госпожа?
— В Шанхай? О, если бы это было возможно!
— Если вы решитесь, то возможно, госпожа. Нужно только набраться терпения. Я вам скажу, когда настанет подходящий момент.
Для евнуха осуществить побег особого труда не составляло. Тайпины относились к евнухам почти как к собакам. В лучшем случае на них не обращали внимания. Труднее приходилось Джоанне, которая была вынуждена покоряться, когда бы Джону Баррингтону ни вздумалось посетить ее. И стало еще труднее, поскольку Чжан Цзинь постарался попасть в услужение к Джону и теперь, став личным евнухом Джоанны, присутствовал во время приема ею ванны… а она стала чувственно зависимой от своих слуг, как всякая китайская дама.
Она терзалась сомнениями: с чего это евнух решил помочь ей, рискуя собственной жизнью. Она подозревала, что дело не только в его преданности Джеймсу, но упустить этот шанс ей не хотелось, какие бы истинные мотивы им ни двигали. В любом случае больше надеяться ей не на что.
Однако она была застигнута врасплох, когда всего через неделю он, массируя ее после ванны, заметил:
— Госпожа сегодня выглядит довольной.
— О, Чжан Цзинь, — прошептала она, не в силах лежать спокойно под легким прикосновением его пальцев. — Разве я принадлежу себе?
— Вы — женщина, — серьезно сказал Чжан Цзинь и проронил тихо: — Сегодня ночью.
Поскольку в комнате присутствовали и другие евнухи, только спустя полчаса они смогли переговорить наедине.
— А если, предположим, Баррингтон приедет сегодня вечером?
— Тогда я подожду, пока он уйдет. Только сохраняйте самообладание, а то подведете нас обоих.
«Сохраняйте самообладание», — вспомнила она про себя и чуть было все не испортила, принимая Джона с таким старанием, что ему это понравилось.
— Теперь я чувствую: ты и в самом деле моя, — прошептал он ей на ухо. — Я останусь тобой на всю ночь.
Джоанна панически искала выход.
— Но, дядя, — осторожно запротестовала она, — вам надо выспаться. А я и завтра буду здесь.
Несколько секунд он пристально смотрел на нее, и у Джоанны сердце ушло в пятки. Неужели он заподозрил ее… Но он встал.
— Ты права. Я и в самом деле не высплюсь как следует, если останусь с тобой в постели. Лучше вернусь к тебе завтра.
Джоанна проследила, как за ним закрылась дверь, и погрузилась в тревожное ожидание. Она лежала, как ей показалось, уже целую вечность, пока не увидела у постели Чжан Цзиня, прижимающего палец к губам.
— У меня одежда для вас, — прошептал он и показал китайскую блузу и панталоны. Обуви не было, но зато евнух принес большой платок. — Надо спрятать ваши волосы, — пояснил он.
Он все тщательно продумал. Джоанна быстро оделась и повязала голову платком. Затем они вышли из комнаты и оказались в центральном коридоре гарема. Джоанна решила, что Чжан Цзиню удалось договориться со стражей, чтобы их пропустили в основной дворец. Однако гарем сторожили евнухи, и Чжан Цзинь знал: договориться с ними невозможно. Поэтому он повел ее в ванную комнату. Вода в просторном бассейне была слита, как это делалось каждый вечер. В дальнем конце находился специальный люк для ремонта.
— Вы пролезете через люк, — давал наставления Чжан Цзинь, — затем повиснете на руках и прыгнете. Там высота всего несколько футов, и вы упадете в воду глубиной два или три фута. — Он сжал ее руку. — Мужайтесь, Джоанна. — Впервые евнух назвал ее по имени.
Она кивнула, и он поднял крышку люка. Отверстие было не очень большим — квадратная черная дыра, из которой доносился резкий запах.
— Вы идите первой, — объяснил он. — Мне надо еще закрыть за нами люк.
Она села на край люка и спустила ноги в дыру. Затем повернулась на живот, опираясь на локти, и просунула бедра.
— Несколькими дюймами ниже есть выступ, — инструктировал Чжан Цзинь. — Уцепитесь за него пальцами.
Она последовала его совету и, отпустив правую руку, оперлась на бортик, потом протиснула в отверстие плечи и левой рукой тоже ухватилась за выступ. Несколько секунд она висела в темноте, пыхтя от страха и неудобства.
— Отпускайте руки и падайте, — скомандовал евнух.
Джоанна глубоко вздохнула и разжала руки. Она вошла прямо в мелкую воду, как он и говорил, однако дно оказалось вязким, и вода накрыла ее с головой. Беглянка мгновенно появилась на поверхности, отплевываясь и задыхаясь от вони, которая здесь, внизу, оказалась куда сильнее. Она поняла, что попала в сточную трубу.
Чжан Цзинь висел над ней на одной руке, а другой устанавливал на место люк. Наконец тот со стуком захлопнулся, и евнух упал рядом с Джоанной. Темнота была такой непроницаемой, что она не могла разобрать его лица. Он ощупью нашел ее руку.
— Вы не боитесь крыс?
«Крысы! — подумала она. — Да я в ужас привожу от них!» И ответила вслух:
— Нет, не боюсь.
Чжан Цзинь повел ее по бесконечным туннелям. Некоторые из них были настолько малы, что им приходилось чуть ли не складываться пополам. Большинство туннелей наполовину заполняла вода, и время от времени их догоняли потоки, подталкивая вперед и пронося мимо какие-то предметы. Джоанна не осмеливалась даже представить, что именно содержалось в тех стоках, и радовалась темноте: она скрывала то, по чему они брели, а также крыс. Их писк и возня слышались постоянно, но, к счастью, опасения девушки, что какое-нибудь из этих мерзких существ бросится на нее, не оправдались. Они брели, вероятно, уже около часа. Джоанна начала уставать и уже стала подумывать, не заблудились ли они и не обречены ли на гибель в этом отвратительном месте, как впереди забрезжил свет и послышался странный шелестящий звук.
— Река, — пояснил Чжан Цзинь.
— Слава Богу, — промолвила Джоанна. Однако возле выхода путь им преградили стальные прутья.
— Мы находимся примерно в шести футах над уровнем реки, — объяснил евнух. — Нам предстоит пролезть между прутьями и соскользнуть в воду. Делать все нужно очень тихо, поскольку прямо над нами стена, а на ней — стража. По реке мы поплывем к сампану, который ожидает нас. Джоанна, я хорошо заплатил капитану, но пообещал добавить еще, когда мы прибудем в Шанхай.
— Конечно, как только мы прибудем в Шанхай, — согласно кивнула она. — Но, Чжан Цзинь, я не умею плавать.
— Я вас вытяну, не бойтесь.
Она легко протиснулась между прутьями. Чжан Цзиню это тоже удалось, хотя и не без труда. Евнух осторожно сполз с узкого берега в реку. Девушка последовала за ним, но столкнула камень, который, шлепнувшись в воду, поднял фонтан брызг. Она слышала поступь стражников на стене в тридцати футах над ней и звуки их голосов. Но ни один из солдат не обратил внимания на всплеск. Через мгновение Джоанна оказалась рядом с Чжан Цзинем.
— Повернитесь на спину, — прошептал он.
Джоанна подчинилась, полностью доверяясь ему. Евнух взял ее под мышки и поплыл на спине. Голова девушки погрузилась в воду. Уши тотчас залило, и на поверхности оставались лишь рот, нос и глаза. Ей подумалось, удастся ли Чжан Цзиню доплыть только с помощью ног, так как руками он придерживает ее за плечи.
Она взглянула на стену и увидела расплывчатые тени стражников. Луны не было, поэтому, очевидно, Чжан Цзинь и выбрал для побега именно эту ночь. Плеск быстро текущей воды заглушал все посторонние звуки. Наконец стена скрылась из поля ее зрения, и она увидела звезды.
Джоанна понятия не имела, сколько времени они провели в воде, но вот над ними нависла тень и ей на помощь протянулись руки.
— Теперь вы в безопасности, госпожа Джоанна, — сказал Чжан Цзинь.
— Чжан Цзинь, — взволнованно произнес Джеймс Баррингтон, — мы тебе несказанно обязаны.
— Вам следует погасить мой долг перед капитаном сампана, — напомнил ему евнух.
— Это, без сомнения, будет сделано. А ты? Как я могу отблагодарить тебя?
— Напишите для меня письмо о том, что я сделал.
