- Сбежал ваш Теке-хан, и народ весь увел в пустыню. Гад, хоть бы муки там или с десяток баранов оставил. Слезайте, заходите во двор, там Поллад хозяйничает, ханом себя объявил.
- Некогда нам, - небрежно отказался Дженг. - Мы тоже два дня не ели, надо что-то раздобыть.
- А вот тут и раздобудете. Слезайте, приказываю! - повысил голос часовой, и второй, его напарник, приблизился к Дженгу, держа винтовку наготове.
- А, где наша не пропадала! - Дженг ударил ногой в лицо подошедшего белогвардейца, выхватил из-за пояса револьвер и в упор выстрелил во второго. - Давай к Русанову! - крикнул он Бяшиму.
Пустив коней в галоп, разведчики выскочили из предгорной котловины на равнину и тотчас Бяшим вы стрелил из ракетницы. Зеленая ракета с треском рассы палась в небе. Приостановившись во время выстрела, Бяшим оглянулся назад и увидел скачущих из селения белогвардейцев. Но тут из-за холма, словно смерч, по явился конный отряд Русанова и бросился с фланга на белогвардейцев. Засверкали сабли, понеслось: «Бей конт ру! Ур-ра!» Численностью русановцы превосходили беловардейский отряд вдвое, и враги, видя это, дрогну ли - развернули коней и поскакали к аулу, а другие бросились на взгорье, разделяющее два соседних кяриза. Загнав всадников во двор, Русанов прокричал:
- Эй вы, золотопогонная сволочь! Даю на размышление минуту! Приказываю сложить оружие и поднять руки вверх!
Ответа не последовало, враги затаились или попрятались в сараях и конюшне. Русанов взял из рук бойца гранату и бросил ее через дувал, во двор. Вместе со взрывом зазвенел металл. И пока над двором рассеивался дым, мелодичный чугунный звон, словно звон далекого колокола, дрожал в воздухе.
- Сдавайтесь, гады! - еще раз прокричал Русанов.
- Погодите, не стреляйте - сдаемся! - донеслось в ответ и около двух десятков белогвардейцев с поднятыми руками вышли со двора.
Русановцы ощупали у всех карманы - не остался бы кто с револьвером или с пистолетом, приказали им сесть и прислониться спиной к дувалу. Оставив при пленных часовых, Русанов повел кавалеристов на взгорье, где шла перестрелка. Остановив коня и взвесив обстановку, командир решил зайти в спину врагов,- они залегли за надгробными плитами на старом кладбище и оттуда вели прицельный огонь по красным всадникам. Более тридцати русановцев пустили коней по склону долины и, оказавшись в тылу белогвардейцев, спешились и начали теснить их сзади. Кольцо с каждой минутой сжималось. И вот уже эти сдали оружие. Вновь пришлось прибегнуть к гранате, хотя и не хотел красный командир нарушать «покой мертвых». Взрыв этот разметал засевших за могильной плитой человек десять. Несколько белогвардейцев погибли, остальные подняли руки. Среди пленных оказался офицер в чине штабс-капитана. Кавалеристы, подталкивая их прикладами, погнали в низину, ко двору хана.
- Товарищ командир, одна минута! - Бяшим подбежал к пленным и начал заглядывать каждому в лицо. - Одна минутка, товарищ командир, тут одна врага должна быть, а оказалось его нет. Дженг, алю, а гиде Поллад?! Куда деваетца эта гад?!
Поллада не оказалось ни в числе пленных, ни убитых. Бяшим и Али Дженг принялись осматривать все вокруг, и тут пальван догадался:
- В кяризе он!
- Да, ты прав, больше ему деться некуда, - согласился Али Дженг, отыскивая среди могильных плит ту, из-под которой он когда-то вылез сам.
- Вот это место, - безошибочно указал рукой Бяшим и подошел к отверстию, уходящему в кяриз. Хоть и прошло несколько лет, но он помнил тот день, когда инженер Лесовский обнаружил этот скрытый ход в подземную галерею.
- Да, это то самое место, - согласился Али Дженг. - Я уже бывал здесь, так что разреши - спущусь еще раз.
- Не надо, Дженг, он убьет тебя. - Бяшим оттолкнул друга. - У него пистолет. Я сам полезу.
- Значит, меня он может убить, а тебя пожалеет.- Дженг хмыкнул.
- Я уговорю его сдаться, - твердо выговорил Бяшим. - Я скажу ему: «Мы тебя не расстреляем, если сам сдашься!»
Дженг замешкался, и Бяшим стал спускаться в колодец, держась одной рукой за могильную плиту, а в другой был пистолет. Опираясь спиной и ногами о стенки колодца, он достиг дна и, словно очутился на том свете, настолько темно и глухо здесь было. Бяшим подумал, что без фонаря тут ничего не увидишь. Поллад внезапно может пристукнуть рукояткой пистолета или ударить в грудь ножом, даже стрелять не станет. Пальван с минуту раздумывал, как ему поступить, и неожиданно для самого себя тихонько позвал:
- Поллад, эй, отзовись! Ты здесь? Это я - Бяшим!..
Он подождал немного, вслушиваясь в мрачную тишину подземелья, и крадучись пошел по галерее, зная, что она ведет к главному подземному водоводу.
- Аю, Поллад, это я - Бяшим! - позвал он громче.
Опять Поллад не отозвался, но Бяшим услышал шаги удаляющегося человека, и пошел быстрее, ощупывая боковые стенки.
- Поллад, эй, брось упрямиться! Красная Армия давно Асхабад захватила, к Кизыл-Арвату уже подходит. Коммуны теперь везде для бедняков создаем. У нас тоже теперь коммуна. Я назначен главным. Как скажу, так и будет... Аю, Поллад, ты слышишь, о чем я говорю?! Не бойся - если я захочу, тебя ни один человек не сможет обидеть. Сдашь двух своих лошадей и трех верблюдов в коммуну, сам за омач встанешь... Я тоже приведу двух коз на общий двор. Аю, Поллад, ты слышишь меня?!
- Слышу, поганый ишак, все слышу! - отозвался вдруг Поллад. - О равноправии говоришь! О коммунах говоришь! Но неужели две твоих вонючих козы стоят двух моих скакунов и трех верблюдов?! Не подходи, подлый батрак, меня ты не обманешь, я не из глупцов. Не сегодня-завтра вернется Ораз Сердар с нукерами, мы твою коммуну в землю живьем закопаем. Ты себя называешь главным в коммуне, но ты запомни - сам Ораз Сердар сказал мне: как только разгромим красных большевиков, то Теке-хана оставим сидеть в песках, а тебя, Поллад, главным сердаром сделаем. Советую тебе, батрак, подумать, пока еще не поздно... Не подходи близко! Жаль, все патроны у меня кончились, я бы вас всех перестрелял, как кекликов.
- Ладно, Поллад, пойдем, я обещаю тебе - никто тебя не расстреляет...
- Не подходи, убери руки! - взвизгнул Поллад, ударив рукояткой пистолета Бяшима по руке.
- Ух, шакал безмозглый, - сердито выговорил Бяшим. - А ну, брось оружие! - Он схватил Поллада за полу чекменя, с силой потянул на себя, но поскользнулся, и оба упали в журчащую под ногами воду.
Оказавшись на спине, Бяшим чуть было не захлебнулся - подземный поток залил его с головой. Он силился перевернуться, но Поллад рычал, как бешеный зверь, и тыкал пистолетом в лицо, навалившись всем телом. На какое-то мгновение Бяшим пал духом, и уже расслабил руки, но жажда жизни пробудила в нем такую силу, что, изловчившись и согнув колени, он с такой силой отбросил от себя врага, что тот ударился головой в потолок галереи и упал рядом. Вывернувшись, Бяшим схватил нукера за горло и держал до тех пор, пока враг не испустил дух...
Потом, взяв за шиворот, он потянул его по водоводу, навстречу потоку, к боковой галерее. Отыскал ее и начал звать на помощь. Кричал до тех пор, пока не услышал в ответ голос Али Дженга, спустившегося в кяриз.
- Давай, неси веревку, поднимем наверх, здесь его оставлять нельзя, - выговорил Бяшим угрюмо. - Я уговаривал его, аллах свидетель этому, но он кинулся на меня сам.
Связав несколько ременных уздечек, они выволокли мертвеца из кяриза и закопали его тут же, на кладбище. Рядом похоронили шестерых красноармейцев.
Когда Бяшим и Али Дженг вернулись на подворье Теке-хана, здесь под огромным котлом горел огонь и аппетитно пахло мясом. Целая гора пустых консервных банок валялась рядом, и бойцы, вороша и пиная их ногами, приговаривали со злой завистью:
- Вот ведь как, сволочи, воюют - на заморских консервах!
- Да уж Англия снабжает белых, дай боже! С голоду не даст подохнуть.
- Не думайте, что задарма они сюда консервы везут. Взамен забирают все, что можно вывезти. Одной нефти из Асхабада вывезли в Красноводск несколько поездов, а сколько хлопка из того же Бахара, из Геок-Тепе! Нет, братцы, эти заморские палачи - себе на уме, они не простачки...
Шурпу, сваренную из консервов, разлили по котелкам. Насытившись, собрались в путь.
- Ну ладно, братцы, пора в путь-дорогу, - сказал Русанов, - ночевать здесь не будем. Хоть ты и есть голова коммуны, Бяшим, но коммунаров пока у тебя нет, кроме нас. А нам воевати треба, как говорят в Хохляндии. Поедем дальше, посмотрим на Кизыл-Арват, на Красноводск. Пока белую нечисть и оккупантов не сбросим в Каспий, оружия бросать нельзя... По коням! - скомандовал он и зашагал в глубину двора, где стояли на привязи лошади...
Пленных белогвардейцев Русанов поставил впереди отряда, велев идти поживее.
- Будете спать на ходу - копытами задавим! Ты, штабс-капитан, держись ко мне поближе, дорогой поговорим...
Как только выступили из села, взяв направление на Бахар, Русанов спросил у офицера:
