Александр Марков - Сага о Харальде Мореходе

– Спаси Господь твою душу, – сказал я Диармайду и с тем вернулся в Клонмакферт.

В течение двух последующих дней норвежцы неоднократно пытались взять монастырь приступом, но мы, благодарение Господу, успешно противостояли их атакам. Однако силы наши таяли, а подкрепление к Диармайду все не приходило.

Тем не менее мы, безусловно, сумели бы продержаться еще долго, и в конце концов дождались бы помощи и спасения. Не сила варварского оружия погубила нас, а подлая измена.

На рассвете другого дня Сигрун одна подошла к стене. Воины на башне окликнули ее и спросили, кто она и чего хочет.

– Я Сигрун, дочь Хёгни из Суннмёри. А вы кто?

Те сказали, что перед ней Мюредак из Динбы, скальд Ньяль и Одд, бывший дружинник Мюредака.

– Вы-то мне и нужны, – сказала Сигрун. – Я слышала, что здесь неподалеку есть люди, которые много бы дали за ваши головы. Говорят также, что именно вы трое – причина всех бед, что обрушились на Клонмакферт.

– Что до Дьярмада и его войска, то это не такая большая беда, как может показаться, – сказал Мюредак. – Дьярмаду не взять крепость, да он и не решится идти на приступ. Другое дело – эти чужеземные разбойники. Но ведь ты, похоже, одна из них.

– Это неважно, – сказала Сигрун. – Я хотела бы помочь вам. Вы, наверное, думаете, что вам удастся продержаться еще долго. Но это напрасные надежды, потому что скоро к нам на помощь придет Бриан, конунг разбойников, с большим войском. У вас есть только один способ спасти монастырь и себя – бежать отсюда тайно от всех. Тогда у Дьярмада не будет больше причин осаждать крепость, и мы тоже снимем осаду, ведь мы с ним заодно.

– Как же мы можем бежать, когда кругом враги?

– Я проведу вас к берегу и постараюсь сделать так, чтобы этого никто не заметил, – сказала Сигрун. – Там есть лодки, и вы сможете уплыть, куда захотите.

– Это хорошее предложение, – сказал Мюредак. – Но мне непонятно, чего ради ты взялась нам помогать, и это кажется мне подозрительным.

– Я и не собиралась помогать вам даром. Я хочу, чтобы вы сначала впустили меня в крепость и разрешили выбрать те сокровища, которые мне понравятся. Я возьму золота, сколько захочу. Ведь в крепости много богатств. Только после этого я отведу вас к лодкам.

– Но мы не можем взять сокровища. Они не нам принадлежат, и, к тому же, их охраняют.

– Это меня не касается, – сказала Сигрун. – Либо вы соглашаетесь на мои условия, либо не позднее, чем через пять ночей, Клонмакферт будет разрушен.

Сигрун добавила, что придет за ответом завтра ночью. В условленное время она снова пришла к стене. Мюредак, Ньяль и Одд ждали ее. Они сказали, что согласны провести ее в сокровищницу.

– Как я попаду в крепость? – спросила Сигрун.

– Мы спустим тебе лестницу.

– Мне это не подходит. Я не собираюсь карабкаться по лестнице, как воровка. Если вы хотите спасти свои жизни, вам придется открыть мне ворота.

– Странная это просьба, – сказал Ньяль. – И я бы решил, что ты обманываешь нас, если бы не верил тебе, как себе, из-за твоей красоты.

Сигрун пришла к Харальду и сказала:

– Завтра ночью я подойду к воротам, и ирландцы впустят меня. Ты должен загодя прийти туда так, чтобы никто не заметил, с дюжиной воинов. Вы спрячетесь под самой стеной у ворот. Как только снимут засовы, вы ворветесь в крепость.

– Ловко же у тебя все выходит, – сказал Харальд.

– У меня есть к тебе просьба, – сказала Сигрун. – Пощадите тех людей, что откроют ворота.

– Ты могла бы попросить и о большем, – сказал харальд. – Мы перед тобой в долгу. конечно, мы не тронем этих людей, раз ты так хочешь.

Ночью Харальд с несколькими воинами подкрался к воротам. Они спрятались в высокой траве под стеной. Сигрун пришла вслед за ними. Мюредак оклкнул ее из-за ворот.

– Это ты, Сигрун?

– Я. Все ли вы сделали, как было уговорено?

– Да.

– Тогда открывайте ворота.

– Поклянись, что ты не обманешь нас. Ты пришла одна?

– Даю вам слово, что норманны вас не тронут. Откройте ворота и увидите, обманула ли я вас.

Мюредак открыл ворота. Харальд и его люди тотчас же вскочили и ворвались в крепость. Харальд прокричал боевой клич. Викинги в лагере у озера в ту ночь не ложились спать и ждали наготове. Папары не успели взять оружие, как все войско Харальда было уже в монастыре. Мюредак, Ньяль и Одд пытались защищаться, но викинги навалились на них толпой, обезоружили и связали. Потом они стали врываться в дома и убивали всех, кто им попадался. Их ярость была столь велика, что папары не могли устоять перед ними. Вскоре почти все они были убиты. Норманны вынесли золото из сокровищницы и сложили его грудой посреди крепости. Потом они стали поджигать дома. Один воин подбежал к Харальду с охапкой искусно сшитых кож с непонятными письменами.

– Я нашел это в одном из домов. Там много таких кож. Папары отчаянно их защищали, видно, это для них большое сокровище. Что с ними делать?

– Не знаю, на что они годны, – сказал Харальд. – Разве что пустить их на башмаки. Боюсь, как бы они не принесли нам вреда, ведь они покрыты какими-то рунами.

Хёскульд Корабел сказал:

– Вели их сжечь, Харальд. Это колдовские книги папаров. На них начертаны тайные заклинания. Говорят, в таких кожах заключена вся сила папаров.

Харальд приказал сжечь кожи.

Викинги разрушали и жгли дома и убивали уцелевших папаров до самого рассвета. Харальд и Сигрун развязали Мюредака, Ньяля и Одда и велели им идти, куда хотят. За воротами Ньяль обернулся и сказал:

– Никогда бы вам не взять крепость, если бы ты, Сигрун, не одурачила нас, пользуясь своей красотой. Мы поплатились за свою доверчивость.

В это время небольшой отряд папаров вышел из какого-то тайного убежища. Папары встали тесным строем и быстро пробились к воротам. Викинги не ожидали, что кто-то в монастыре еще остался в живых, и не успели задержать их. Папары побежали к лодкам. Тут один из них увидел Мюредака, бросился к нему и отрубил ему голову.

Папары сели в лодки, доплыли до островка и спустили на воду кожаные корабли. Потом они направились на юг через озеро.

Утром Дьярмад пришел в монастырь и стал требовать своей доли добычи. Викинги очень разгневались. Хёскульд Корабел сказал:

– Стыдно слушать этого удальца. Другого такого умника еще поискать надо: постоял немного возле крепости, ни разу не вступил в бой, а теперь хочет получить свою долю. По-моему, Харальд, нужно гнать его в шею.

Сигрун сказала:

– Дьярмаду была обещана четверть добычи за то, что он будет держать крепость в осаде.

– Он получит свою долю, – сказал Харальд. Потом он взял золотой крест с изображением прибитого гвоздями человека. Это был бог папаров. Харальд отрубил один из концов креста и бросил Дьярмаду.

– Вот тебе четверть!

Викинги засмеялись, а Дьярмад побагровел от гнева и выбежал за ворота.

– Похоже, нас ждет еще одна битва, – сказал Харальд. – Судя по всему, она будет легкой.

Он вывел войско за стену. Дьярмад уже собирал своих людей, и видно было, что они готовятся к бою. В это время на озере показались пять кожаных кораблей. Они быстро шли на веслах к Клонмакферту.

– Это Бриан, – сказал Харальд. – Возможно, хоть от этого союзника нам будет какая-то польза.

Люди Бриана успели высадиться и построиться в боевом порядке прежде, чем войско Дьярмада приблизилось. Дьярмад увидел, что к Харальду пришло большое подкрепление, и приказал своим отступать. Не прошло и часа, как они скрылись в лесу на севере.

Викинги вернулись в монастырь. Там остался неразрушенным только самый большой дом. В нем было много крестов, а посередине стоял плоский камень. Этот дом назывался церковь, и в нем папары служили своему богу. Викинги забрали оттуда всю золотую и серебряную утварь. На плоском камне они принесли в жертву Одину конунга папаров. Ему вырезали на спине кровавого орла. Сигрун пела хвалу Одину, стоя на этом камне в крови по щиколотку. Потом Харальд велел сжечь церковь.

Викинги нашли в кладовых много хлеба, мяса и пива, а также отличное вино. Они пировали до поздней ночи. Харальд поделил добычу между всеми, считая и людей Бриана. Каждому досталась большая доля.

Бриан сказал:

– Зачем вы разрушили дома, и почему не пощадили пленных?

– Мы хотели посмотреть, так ли силен бог папаров, как многие говорят, – сказал Харальд. – Теперь ясно, что это ложь: нет у него никакой силы.

Ночью Муйредах, Ниалл и Аэд несли дозор на стене Клонмакферта. Вдруг видят они: словно из-под земли выросла перед ними юная дева. Даже в лунном свете румяными были ее щеки, а волосы золотыми, и так была она хороша собой, что Муйредах, Ниалл и Аэд онемели от изумления. Когда они справились с немотой, Муйредах спросил Ниалла:

– Кто эта юная дева, и почему при одном взгляде на нее мне кажется, что глаза мои слепнут, а сердце перестает биться?