чистить ствол 125-миллиметрового орудия. Благо, что он был не нарезной, а гладкоствольный, и пороховой нагар внутри сходил лучше.
После Артем помогал механику-водителю Жене поменять забитые пылью фильтры на родной "семьдесятдвойке". Нужные запчасти "спионерили" с подбитого украинского танка. Артем, Женька и наводчик-оператор Гриша, даром что "интеллигент-философ", не побрезговали полазать по подбитой (иногда ими же самими) украинской технике и снять, "что плохо прикручено". Благодаря армейской смекалке они разжились запасными "говорящими шапками", как выразился Гриша — дефицитными танкошлемами. А также тангентами к рации и другими, не менее редкими и дефицитными запчастями.
Как говорили сами танкисты: "Т-72 настолько прост, что на нем могла бы воевать и обезьяна!" Вопрос, конечно, спорный, но то, что "семьдесятдвойка" славится своей неприхотливостью в эксплуатации и ремонтопригодностью — непреложный факт. Эта простая, надежная и мощная машина в основном и вывозила на себе основную тяжесть большинства локальных конфликтов. "Рабочая лошадка" войны — она прощала экипажам низкую техническую грамотность, иногда и откровенно варварские условия эксплуатации, удаленность, а порой и оторванность от баз снабжения. А в более-менее "прямых руках", как в случае с танкистами ДНР, становилась и вовсе абсолютным оружием!
— Мужики, БК подвезли. На разгрузку! — обрадовал своих подчиненных командир роты Александр Козырев.
— Есть! — тяжело вздохнул сержант Чернов. — Погнали снаряды тягать! Как говорится: "Нам сонця не треба, нам партія світить! Нам грошей не треба — роботу давай!"
В каждом темно-зеленом ящике с набитыми через трафарет загадочными для непосвященного буквами и цифрами хранился подкалиберный — с характерным выступающим штырем из сверхтвердого карбида вольфрама, кумулятивный — с приметным конусом головной части или осколочно-фугасный обычного вида снаряд. Также вместе с ним шел и метательный пороховой заряд с отделяющимся металлическим поддоном. Весило все это, как выразился "интеллектуал" Гришка, до хрена! Но зато все понимали, что снарядов в бою много не бывает. Как гласит армейская мудрость, боекомплекта может быть мало или "мало, но больше на своем горбу не утащить".
При этом каждый снаряд нужно тщательно осмотреть и аккуратно, как дите малое, загрузить либо в "карусель" автомата заряжания, либо на специальные стеллажи немеханизированной укладки внутри танка. А загрузка в автомат заряжания сама по себе требует именно военной квалификации. Артем не только таскал увесистых стальных "поросят", но и объяснял, что нужно делать наводчику Гришке. Благо, он оказался довольно толковым парнем: высшее образование как-никак…
После разгрузки немного перекурили, попили водички, поскольку дни стояли жаркие, и в темпе принялись за ходовую часть танка.
— Левая гусеница провисает, — констатировал механик-водитель.
— Женька, тащи лом — будем гусеницу натягивать, — ответил Артем.
Эта нехитрая технологическая операция выполняется следующим образом. Поднимается на шарнире крыло над гусеничной лентой — там находится массивный болт с отверстием. Туда вставляется один конец лома, а на другую сторону налегают все втроем, и механизм натяжения стальной ленты очень нехотя проворачивается. Потом это все фиксируется в заданном положении. Все происходит на "раз-два взяли!" и сопровождается такими забористыми выражениями, от которых краснеет даже танковая броня.
Под конец "аттракциона" под названием "обслуживание танка в полевых условиях" люди были выжаты, как лимон. От жары и физических нагрузок сердце у Артема колотилось, как бешеное, едкий пот заливал глаза. Да уж — тяжел хлеб в танковых войсках…
* * *
Мимо прогрохотал Т-64БВ Атамана, он тащил за собой на буксире такую же трофейную украинскую "шестьдесятчетверку". Обе машины почти скрывались в облаке пыли и едкого дизельного выхлопа.
— О, це діло! Еще одним танком у нас будэ більше, — как обычно, мешая украинские и русские слова, отметил Женя "Тракторист из-под Волновахи, захваченной сейчас украинскими силовиками.
— Вот и хорошо, — кивнул, соглашаясь, Гриша-Философ. — Как писал Сунь-Цзы в трактате "Искусство войны": "Бить врага его же оружием — высшая доблесть!"
К наконец-то прилегшим в тенечке возле машины танкистам подошел командир подразделения Александр-Кайзер.
— Артем, я понимаю, что ты устал, но нужно посмотреть, что там с двигателем у трофейной "шестьдесят-четверки". Пленные вэсэушники говорят, ездила, а потом внезапно перестала. Все остальное работает, а дизель ни хрена не фурычит. Глянем вместе?
Кадровый офицер-танкист не приказывал, а просил своего подчиненного. Парадоксально, но именно в армии — в нормальной армии, — очень ценится человеческое отношение, а не просто: "равняйсь-смирно". В том числе и этим достигается авторитет командира, когда подчиненные понимают, что их не будут дергать почем зря, только лишь по прихоти начальства.
— Конечно, посмотрим! — не остался в долгу Артем.
Провозились они с этим двигателем довольно долго — причину неполадок установить все не удавалось. Вечерело. Хотелось искупаться в ближайшем пруду, поужинать и завалиться спать. Но прежде всего нужно выполнить поставленную задачу. Артем все копался в моторе, подсвечивая себе фонариком.
— Ах ты ж сука такая!.. Вот в чем дело… Виноват, товарищ лейтенант, — спохватился сержант Чернов.
Кайзер только усмехнулся и сощурил карие глаза. В существующих реалиях ополчения дисциплина скорее держалась на личном авторитете командиров и на мотивации личного состава. А вот субординация все-таки хромала. И услышать от подчиненного формальное обращение для кадрового военного было просто по-человечески приятно.
— Нашел неисправность?
— Нашел, но только это не просто неисправность, а диверсия!
На этот раз удивился даже непробиваемо-хладнокровный Кайзер.
— Это как?!
В замасленных руках у Артема был разобранный стакан фильтра тонкой очистки топлива.
— Смотри, командир: кто-то очень ушлый разобрал сам фильтрующий элемент и установил так, чтобы топливная система со временем забилась рваной бумагой из фильтра. Хитрозадым украинский танкист оказался — не хотел "за рідну Україну" помирать! [7]
— Да уж, у нас каждый ствол на счету, каждый патрон, а они целый танк из строя вывели, чтобы не воевать… "Освободители Донбасса" хреновы! — подошедший Роман Атаман, сменивший шлемофон на свою знаменитую кубанку, добавил парочку непечатных шахтерских эпитетов.
— Это точно, — как всегда негромко ответил Кайзер.
Расчет украинских вояк был прост: пока испорченная ими же самими военная техника ремонтируется, глядишь, пара недель, как минимум, и пройдет… А там еще что-нибудь можно было придумать, чтобы не лезть в пасть этим "страшным сепарам".
* * *
Еще 20 марта 2014 года в 17-й танковой бригаде в Кривом Роге полностью сгорели пять Т-64БВ. Возгорание тушили три расчета ГосЧС и даже пожарный танк. В радиусе нескольких километров от воинской части были слышны взрывы.
В дальнейшем низкий уровень подготовки украинских военных и, что самое главное, абсолютное нежелание идти на бойню, не раз приводило к тому, что защитникам ДНР и ЛНР переходили в руки абсолютно неповрежденные танки, другая бронетехника, артиллерийские орудия различных систем и калибров и даже мощные РСЗО "Град" и "Ураган".
