class="p1">– Ба, Шубин! – оскалился Гуньков. – Имеешь, что сказать? Лицо у тебя уж больно решительное. Подожди, позволь догадаться…
– Вы уже догадались, товарищ майор, – сухо отрезал Глеб. – Не пора ли прекратить эту вашу деятельность? Некрасиво выглядит.
– Да неужели? – Майор Гуньков насмешливо посмотрел ему в глаза. – Вы, никак, женаты, Шубин? Нет, не женаты? Не обручены, заявление в загс не подавали? Чем ты лучше меня? Запудрил бабе голову – она и размякла. Думаешь, я не знаю про твою бабенку из моисеевского отряда? Ты ждал ее, вы встретились, а она тебя отфутболила. Другого кавалера нашла. Думал, я не знаю?.. А ты не промах оказался, парень. – Гуньков хохотнул. – Запасной вариант держал. Пока одной нет, другая согреет… Ох, да ты уже кулаки сжимаешь! Ударить хочешь?
– Хочу, товарищ майор. И, видит бог, когда-нибудь ударю – не посмотрю, что вы старше по званию. И пусть под трибунал пойду – стерплю. Не ваше дело, кто у меня был, а кто есть. У вас тоже семья в Ярославле. Многоженство в СССР запрещено, забыли? Настя вас недолюбливает, это видят все, даже вы сами. Держитесь от нее подальше, товарищ майор, а то ведь всякое бывает…
– Угрожаешь, – с удовлетворением констатировал Гуньков. – Оборзел ты, Шубин. Вконец зарвался. Думаешь, начальство к тебе благоволит, и так вечно будет? На кого ты варежку раскрыл, дурачок?.. Что смотришь, как на буржуазию? Ты еще скажи, что я тебя боюсь.
Разговор не клеился. Кулаки у Шубина чесались, и майор это видел и откровенно глумился. Он был прав насчет Лиды Разиной, и это еще больше выводило из себя. Каков шельмец, все выведал! Но Шубин сдержался, не дал волю рукам. Загреметь под трибунал куда проще, чем кажется.
15 апреля 50-я армия перешла в наступление с целью пробить коридор к ефремовцам. Несколько соединений вошли в прорыв и теперь успешно продвигались вперед. Но удача была недолгой – немцы из района Грибово нанесли мощный контрудар и отбросили армию, когда до воссоединения с войсками Ефремова осталось всего два километра. Слабое место усилили, немецкие войска рассредоточились по деревням, оседлали проселочные дороги. По отступающим частям армии наносились артиллерийские удары. 33-я армия оказалась полностью запертой. Но бойцы не сдавались, держались за каждый клочок земли. Позиции 290-го полка подверглись массированному обстрелу. У Шубина во взводе погибли двое – Попов и Шевелюк. Мина взорвалась перед окопами, и бойцов завалило землей. Когда их откопали, они уже были мертвы. Немцы под прикрытием артогня пошли в атаку, прыгали с обрыва в реку, брели по пояс в воде. Танк Т-3 сделал попытку с разгона одолеть водную преграду, обвалил обрыв, миновал реку, но застрял на противоположном обрыве – забуксовал, зачадил. Подполз боец с гранатой, и танк объяло пламя, он так и остался торчать на обрыве в перекошенном виде. Атаку отбили, десять трупов уплыли по течению. Остальные неохотно отошли и рассредоточились в складках местности. Начиналась позиционная война. С обеих сторон работали снайперы, стороны обменивались руганью, которая очень хорошо разносилась по воде.
У 116-го полка, расположившегося севернее, дела обстояли еще плачевнее. Танки проутюжили позиции, выжившие откатились к лесу. Вместе с бойцами отступал штаб полка – десяток командиров среднего звена. От части осталось полторы сотни красноармейцев. Выжившие докатились до опушки, где попали в очередную засаду. Немцы обошли эту засаду, с удобством расположились у леса и принялись косить бойцов из пулеметов. Взвод охраны штаба предпринял отчаянную атаку, пробился к опушке. Погибли почти все, но дорога была расчищена. Два десятка штабистов ушли в лес. Немцы продолжили преследование, загнали людей в болото.
Капитан Фокин срочно вызвал Шубина и поставил перед ним задачу:
– Их семнадцать человек, лейтенант. Сидят в болоте, оттуда и радировали. От немцев оторвались, но заблудились. У них много раненых – даже если бы знали дорогу, все равно бы не вышли. Нужно их вывести. Координаты тебе сообщат. Там командир полка майор Хонякин, начштаба Вобликов, полковой комиссар Гольцман и еще несколько человек. Сам понимаешь, мы не можем их бросить. Помнится, ты уже ходил через Грязевы топи, так что заплутать не должен. Действуй немедленно. Ляг костьми, но людей вытащи. Сколько у тебя бойцов?
– Тринадцать, товарищ майор. Было больше, но буквально сегодня троих потеряли. Вернее, они живы, но ранены.
– Красноармеец Томилина тоже входит в их число? – хмыкнул Малахов.
– Конечно, товарищ майор, она такой же боец.
– Слушай, пожалей бабу! – рассердился комполка. – Хотя бы сегодня оставь ее в расположении. Убьют – век же потом себе не простишь! Ладно, тебя убьют – дело, как говорится, житейское, – но если все же ее?.. Да расслабься, чего ты так напрягся? Послежу я за твоей зазнобой, не дам в обиду. А ты работай и ни на что не отвлекайся. Двенадцать человек – нормальный отряд.
До опушки, за которой в низине простирались болота, оставалось двести метров, когда появились мотоциклисты на «BMW R-75». Разведчики лежали за кочками, грызя травинки и испытывая нервную систему. Три машины подъехали со стороны сельскохозяйственного поля, где догнивала колхозная картошка, и встали у опушки. Траектория движения отряда как будто нарочно пересекалась с этой группой. Мотоциклисты в элегантных прорезиненных плащах медленно проехали вдоль леса, потом развернулись и покатили обратно. Снова встали, посовещались, покурили и стали наматывать круги вокруг опушки. Разведчики с тоской наблюдали за их перемещениями. От земли исходил холод – вообще-то не май месяц!
– Ну, ядрена дверца, прискакала легкая кавалерия… – ворчал красноармеец Завадский – 35-летний мужчина с полностью седой головой. – Товарищ лейтенант, долго будем любоваться этим дефиле?
– Может, прикончим их и войдем в лес? – предложил молодой и нетерпеливый Вадик Муренич – выпускник витебского машиностроительного техникума и мастер спорта по бегу на короткие и длинные дистанции. – А чтобы трупы пейзаж не портили, затащим их в кусты…
– Помолчи, – осек его Шубин. – Стрелять начнем – все фрицы с области слетятся. Они все болота окружили, а к каждой кочке солдата не приставишь.
Мотоциклистам надоело маяться без дела, они покатили в объезд лесной чащи. Сперва они превратились в маленьких «солдатиков», потом окончательно пропали.
– Особое приглашение требуется, товарищи разведчики? – проворчал Шубин. – Марш в лес!
Десять человек перебежали к опушке, затем подтянулись еще двое. Группа спустилась в заросшую черными осинами низину. С этой минуты началось бессмысленное блуждание по болотам. Здешние топи простирались на несколько десятков квадратных километров. Иногда болота обрывались, голубели озера, тянулось редколесье с относительно твердыми почвами, потом опять начинались низины, представляющие серьезную опасность. Преобладали кустарники – пока еще голые, кривые, невысокие деревья. Между
