Трудно сказать, как сложилась бы дальнейшая судьба работ Борга. Но в 1933 году Германия начала снова создавать военную авиацию, запрещенную Версальским договором. Вплоть до 1935 года создание люфтваффе официально не признавалось, но уже в 1933 году полковник Вольфганг Вефер сформировал штаб люфтваффе и приступил к созданию военной авиации. И чтобы понять странную судьбу профессора Борна и его работ, необходимо проанализировать историю люфтваффе.
После Первой мировой войны большой популярностью пользовалась доктрина итальянского маршала Дуэ, согласно которой судьбу будущих войн должна решить дальняя бомбардировочная авиация. При всей спорности этой концепции Вефер уловил главное: она как нельзя лучше соответствовала поставленной фюрером задаче завоевания «жизненного пространства» для германской нации. В процессе завоевания пресловутого «пространства» зажатая в центре Европы Германия неизбежно столкнется с Британской империей и Россией, обладающими гигантскими экономическими, людскими и сырьевыми потенциалами. И нанести быстрый и сокрушающий удар по этим потенциалам может только дальняя бомбардировочная авиация, способная в глубоком тылу противника обрушить тонны бомб на заводы, электростанции, рудники и полностью парализовать инфраструктуру и коммуникации. Оружие и солдат надо уничтожать не на поле боя, а на военных предприятиях, воинских эшелонах и транспортах!
И Вефер поставил задачу германской промышленности: создать тяжелый бомбардировщик, способный, взлетев в Германии, достичь Урала. Только такие бомбардировщики, считал Вефер, могут в первые недели войны разрушить советские и британские промышленные районы.
К 1936 году были построены первые летные образцы новых бомбардировщиков «юнкерс-89» и «дорнье-19». Но Вефера не устроила их скорость, и он потребовал разработки нового самолета.
Вот тут и появился Борг с подготовленным его небольшим экспериментальным отделением проектом дальнего скоростного высотного бомбардировщика, оснащенного двигателями революционной концепции. Борг, опираясь на эксперименты с лабораторными моделями турбореактивных двигателей, уверял, что его бомбардировщик будет способен летать со скоростью, превышающей скорость всех современных истребителей, и на высотах, им недоступных. Тщательно сделанные расчеты и результаты экспериментов полностью подтверждали эту, казалось бы, фантастическую идею.
Любой другой, больше понимающий в авиастроении, поставил бы крест на Борге как на безнадежном прожектере. Вефер не имел инженерного образования и о технической стороне авиастроения имел достаточно ограниченное представление. Но пытливый ум и безошибочное чувство перспективы заставили его выслушать Борга.
— Года через три-четыре истребители достигнут скоростей 600 километров в час, — говорил Борг. — Дальше любая прибавка в скорости в 15—20 километров будет даваться ценой больших усилий. Аэродинамика современных самолетов практически доведена до совершенства. Кроме того, есть еще одна проблема: на больших скоростях воздух чрезмерно уплотняется. Его уже нельзя рассматривать как несжимаемый и, следовательно, вся классическая аэродинамика летит к черту! А теперь осознайте тот факт, что истребители всегда опережают по скорости и высотности бомбардировщики, — я не говорю уже о маневренности! Для противодействия атакам истребителей бомбардировщики придется объединять в армады по нескольку сотен машин, чтобы увеличить плотность огня, которым они встречают атакующие истребители. Нельзя сбрасывать со счетов и средства противовоздушной обороны. Для ее подавления и повышения результативности бомбардировок придется увеличивать плотность самолетов над целью. А теперь представьте, какова вероятность бомбардировщика прорваться к целям в стратегическом тылу противника, подвергаясь непрерывным атакам с воздуха и обстрелам с земли? Как только истребители охранения из-за малого радиуса действия оставят бомбардировочное соединение без прикрытия, его участь предрешена! При таком положении дел средний срок жизни бомбардировщика — четыре, максимум пять вылетов! Представьте себе — после пяти ударов по противнику бомбардировочный флот придется создавать заново! Какой же выход? А выход один: создать бомбардировщик нового поколения, который будет способен достичь большей скорости и большей высотности, чем современные истребители противника!
— И какими же характеристиками должен обладать такой бомбардировщик? — спросил заинтригованный Вефер.
— К 1940 году я прогнозирую скорости серийных истребителей в районе 600—650 километров в час, а их практический потолок — примерно 15 тысяч метров, хотя, скорее всего, подавляющее большинство боевых машин будет иметь потолок не более 10—12 тысяч метров. Совершенствование их пойдет по пути повышения маневренности и вооруженности. Примерно такая ситуация продлится ориентировочно до 1942—1943 года, когда в серию пойдут истребители с реактивными двигателями. Тогда появится возможность резко поднять скорость самолета до скорости звука, — а это более 1100 километров в час. И тогда лет через пять —семь после этого вся боевая авиация станет сверхзвуковой! А я уже сейчас через три, максимум четыре года смогу запустить в серию бомбардировщик с дальностью не менее семи тысяч километров при скорости не менее 1000 километров в час и практическим потолком 16 тысяч метров, несущего 4—5 тонн бомб! В течение четырех-пяти лет Германия будет иметь возможность эффективно уничтожать с воздуха целые города противника, пока у противника не появится достаточное количество реактивных истребителей. Пять лет воздушного господства! За это время бомбежками можно будет привести к покорности весь мир! Представляете? Германия наконец принесет на исстрадавшийся земной шар мир и покой, утвердив по всему свету цивилизованное германское правление! И кратчайший путь к "Pax Germanica" проложит сверхзвуковой бомбардировщик! Вот мой аванпроект с расчетами и обоснованиями, подтверждающими концепцию и подкрепленными экспериментами.
И Борг выложил на стол несколько толстых папок. Вефер открыл первую и развернул сложенный в несколько раз чертеж, изображающий в аксонометрии супербомбардировщик. Вытянутое треугольное крыло, слишком высокий и запрокинутый назад киль, непривычное отсутствие винтов.
— Почему столь необычные формы? — удивился Вефер.
— Я уже говорил, что на больших скоростях воздух сильно уплотняется, — начал объяснять Борг, стараясь не погружаться в дебри научных терминов. Он взял со стола Вефера гильотинку для обрезания сигар. — Смотрите: чтобы лучше отрезать кончик сигары, нож входит в нее под углом. Столкнувшись с проблемой уплотнения воздуха, мы просто вынуждены вначале решать ее методом аналогий, чтобы не распыляться по множеству решений. Поэтому и крыло мы делаем скошенным, треугольным.
— Такая машина будет плохо управляема! — возразил Вефер.
— На малых скоростях — безусловно! — согласился Борг. — Но чем ближе к скорости звука, тем более она будет показывать свои преимущества.
— А эти необычные двигатели? — спросил Вефер. — Когда они будут готовы?
— В них-то все и дело! — пояснил Борг. — Лабораторные образцы подтвердили все наши расчеты и предположения, но нам нужен двигатель тягой не менее тонны. Именно для запуска их в производство и понадобится года три-четыре. Разумеется, при условии достаточного финансирования, квалифицированных специалистов и современной производственной базы.
Вефер задумался. Честно говоря, его захватила идея создания бомбардировщика, неуязвимого для наземных средств ПВО и истребителей противника. Дело идет к войне с Францией, Россией и, скорее всего, с Англией. А как поведет себя Америка в грядущем мировом конфликте? Неизвестно… И надо быть готовым к такой войне не позднее 1940 года. Если верить уверенным прогнозам Борга, как раз в это время его бомбардировщик и обеспечит стратегическое преимущество. А если Борг ошибается? Впрочем, вряд ли заводы Юнкерса и Хейнкеля выдадут к началу войны что-нибудь похожее на дальний стратегический бомбардировщик. Надо рискнуть!
Вефер прочитал титульный лист аванпроекта. На нем значилось: «Дальний скоростной высотный бомбардировщик». Никакого девиза не было.
— А как вы его называете? — спросил Вефер.
Борг пожал плечами. Для него это был просто самолет его мечты. Разве Мечта Жизни может иметь название?
— Он должен быть стремителен и точен, как удар клинка! — сказал Вефер, разглядывая рисунок. Он взял из стаканчика остро заточенный карандаш и написал на обложке аккуратной готической вязью: «Degen»[8].
Как по мановению волшебной палочки, Борг получил в свое распоряжение завод для постройки опытного образца самолета, полное государственное финансирование и возможность привлекать необходимых специалистов. В январе 1936 года Борг во главе мощного коллектива развернул работу по созданию рабочей документации на реальный турбореактивный двигатель и параллельно — на планер бомбардировщика прототипа. Для ускорения работы первую летную машину предполагалось облетать с обычными поршневыми двигателями. В мае начались стендовые прогоны двигателя, а в конце июня Борг планировал показать Веферу в цеху уже собранную летную машину.
