6 ноября
Канун великого праздника, вечер. Я убралась в комнате, сейчас слушаю доклад тов. Молотова: он говорит о XXII годовщине Октября и поздравляет Советский Союз с увеличением на 13 миллионов человек. Западная Украина и Западная Белоруссия встречают наш праздник равноправными гражданами Советского Союза. Вторая мировая война продолжается. Нам угрожает — и кто же? — Финляндия, отвергая наши предложения об обмене территориями. Нам нужно обеспечить безопасность Ленинграда: он в 32 километрах 'от границы. Разумеется, они не на себя надеются — пороху не хватит! — а на «небезызвестные» державы — Англию и Францию. Даже Америка соизволила вмешаться в дела СССР и Финляндии, Рузвельт и Михаил Иванович Калинин обменялись письмами.
Везде чувствуется праздничное настроение. Вчера мы с папой смотрели «Павла Грекова» в театре Революции. Замечательная пьеса! Я переживала вместе с Павлом, мучилась вместе с ним, радовалась с ним и его друзьями.
Голова продолжает болеть, лечиться начну после праздников.
Круто изменилось отношение к военному делу — сейчас у нас 40 часов сантактики.
8 ноября, вечер
Вот и кончились праздники. Вчера на демонстрации так близко видели Сталина, как никогда раньше. Милый! Мы ему посылали привет: он как раз вышел на Мавзолей, когда мы проходили мимо.
Трибуны перед Мавзолеем занимали наши новые сограждане из освобожденных областей Западной Украины и Белоруссии. На них парад и демонстрация произвели особое впечатление.
12 декабря вторая годовщина первых выборов в Верховный Совет СССР.
Беспорядочный у меня дневник, писать некогда. Но времени у меня много — все время вне университета свободно; заниматься еще нельзя, так болит голова. Я уже приняла десять «франклинов», но что-то поправки не чувствую. Кругом много событий.
Англия с Францией воюют против Германии, Китай — против Японии, мировая обстановочка из милых. А у нас претрудная сессия: досрочно астрономия, а затем анализ, диф. геометрия, основы да зачеты по языку, физпрактикуму, физике, военному делу и физкультуре.
24 декабря
Вот и прошел торжественный день. Мне пошел 20-й год, ходили всей семьей голосовать. Хотя проверяли списки, все-таки я оказалась Евгенией Михайловной.
31 декабря
Через полчаса на Дальнем Востоке наступит новый, 1940 год, тот самый, о котором писал Белинский, завидуя своим потомкам.
Сейчас просмотрела старые дневники. Припоминаю, что прошлый год я встречала, повторяя пределы. Теперь я повторяю ряды Фурье. Пойти включить радио — жду хорошего новогоднего концерта,
Мама еще на работе, папа — тоже, он теперь по две-три смены работает. Со мной только Яринка — кошка.
До Нового (пусть будет) счастливого года.{1}
ПИСЬМА РОДИТЕЛЯМ
8 ноября 1941 года. Вечер
Милые мои, хорошие! Здравствуйте!
Сегодня у нас был обычный учебный день, но вчера — вчерашний день я запомню навсегда. Вчера мы давали присягу. Я страшно волновалась, и вообще весь день был такой торжественный! Вечером смотрели «Очную ставку». Вы, наверное, тоже не совсем обычно провели этот день: два раза слушали товарища Сталина. Мы 6 ноября вечером шли ужинать, как всегда, с песнями. По радио выступала какая-то женщина; вдруг объявили, что в Москве выступает тов. Сталин, и включили средину его речи. Слышно было плохо, слов мы тогда не поняли, но как мы обрадовались за Москву — ведь частичкой своего сердца мы с вами.
Скорее письмо! Ведь я еще ни одного слова от вас не получила. Если бы я точно знала, где вы находитесь, я бы прислала вам деньги, свою зарплату. Мне они абсолютно не нужны, так как единственная моя потребность — зубной порошок и гуталин для сапог, а вам 300 рублей пригодятся. Но пока я ничего о вас не знаю, выслать не решаюсь.
У нас только вчера выпал снег. До этого было совсем тепло, я еще перчатки не надевала. А какие нам чудные варежки ватные выдали! Пишу перед вечерней радиозарядкой. Папист, я уже принимаю все буквы алфавита. Но еще худо. Скоро научусь. Ну, пишите скорей, скорей! Целую.
Женя
5 декабря 1941 года
Милые мои, родненькие!
Мамуля! Папист!
Здравствуйте!
Я жива и здорова, чего и вам желаю.
Сейчас Дуся (наша девочка) получила письмо от Гали, она эвакуировалась в Пугачевск Саратовской области. Она живет у подруги. Положение у нее такое же, как и у многих других гражданских — я ей не завидую. Во всех отношениях мне лучше, и, главное, я чувствую, что я иду единственно правильным путем, что здесь я делаю то, что должна как комсомолка делать.
Как вы там, мои хорошие? Целую.
Женя
9 декабря 1941 года
Здравствуйте, мои папист и мамулька!
Сегодня у меня испортилось настроение: с почты принесли огромную массу писем, некоторые получили по 2 — 3 письма, много телеграмм, а я ничего не получила. Ведь я за все время пребывания здесь получила только одну открытку от вас от 13 ноября и открытку от Лени из Свердловска. Хочу письма!
Правда, сегодня мы получили письмо для всех девушек из университета от нашего секретаря бюро ВЛКСМ, очень обрадовались.
Папист, с ночи сегодня задул сильнейший ветер, просто стоять нельзя — очень напоминает морской. По утрам мы теперь не делаем зарядки, а устраиваем 15-минутную прогулку. Так сегодня идти было трудно — сносило в сторону. Ну, пишите скорее и чаще о себе и о Москве. Я вам почти каждый день пишу. Целую крепко-крепко.
Женя
13 декабря 1941 года
Дорогие мои мамулька и папист!
Пока я написала предыдущую строчку, я раз пять отвлекалась, так как я сижу на репетиции вечера самодеятельности, который будет у нас 16 декабря, и смотрю на танцоров. Я участвую в литературном монтаже «Русские женщины», читаю отрывок из моего любимого Некрасова. Мои хорошие, у нас сегодня чудное настроение — ночью радио принесло весть, что немцам дали духу под Москвой. Пишите мне, мои хорошие. Я ведь все время думаю о вас: волею судеб я пока в тылу, а вы на фронте. Но уж когда я пойду на фронт, то я пойду на Гитлера не с голыми руками.
Мамулька! Папист! Пишите скорее, жду, жду, жду. Целую крепко.
Женя
ПИСЬМА РОДИТЕЛЯМ
27 февраля 1942 года
Здравствуйте!
Милый папист! Вчера получила твое письмо с газетной вырезкой. Спасибо за нее, я прочла об университете, так как все касающееся его меня интересует с прежней силой. Но, родной мой, в меня здесь уже столько вложено сил, денег и главное — знаний, что вместе с остальными я представляю некоторую ценность для фронта. Я обязательно вернусь к вам домой после войны, но уж если что случится, то фашисты дорого заплатят за мою жизнь, так как я владею совершенной техникой, которую я постараюсь полностью против них использовать. Ну, а теперь о вас. Теперь я имею некоторое представление о современной Москве — видела «Разгром фашистов под Москвой». Было такое чувство, как будто побывала дома. Чтобы вы не беспокоились, предупреждаю: когда я буду куда-нибудь переезжать, я пришлю вам письмо без обратного адреса на конверте (это письмо тоже без адреса, но на него ты не обращай внимания), возможно, после такого письма я долго не буду писать, пока не узнаю своего адреса. Вы за меня не беспокойтесь! У меня очень хороший командир (непосредственный начальник). Ее тоже звать Женей. Да, когда Дуся (моя университетская подруга здесь) прочла твою приписку, папист, на газете, она от души рассмеялась: ее родные тоже долго не могли понять, где она, и звали домой. У нее шесть братьев в Красной Армии, а родителей нет совсем, так что ее сестры обо всех сразу беспокоятся. Мамочка, хочешь знать, какая Дуся из себя? На моей большой карточке, где сняты девушки, работавшие в совхозе, она есть. Там подписано: Пасько Дуся. Целую крепко. Пишите.
