кивнул Леший, командир пехоты ополченцев.
У него под командованием находилось чуть меньше сотни бойцов. Но более-менее серьезное вооружение все же сосредоточено у "чертовой дюжины" разведчиков Крота: автоматы с глушителями, один пулемет Калашникова и пара "Мух". Ополченцы же щеголяли трофейными "калашами" и карабинами Симонова, наличествовал у них один ручной пулемет. В самом Иловайске работали хорошо вооруженные пехотные штурмовые группы Моторолы и Гиви, а в окрестностях города действовали ополченцы. Они были вооружены гораздо проще и в основном легкой "стрелковкой". Только наличие техники обеспечивало им подавляющую огневую мощь.
— Ясно, — наклонил голову в танкошлеме командир БМП-2.
— Пойду готовить свою "шарманку", — пожал плечами командир "Урала" с четырехствольной зениткой. Ее расчет уже суетился в кузове, укладывая тяжелые, блестящие латунью патронные ленты в стальные короба.
Разведчики Крота бесшумно растворились в густой зелени. Вскоре раздалось негромкое шипение и хлопки "Калашниковых" с глушителями. Расстояние делало звуки стрельбы значительно тише.
— "Коробочки", можете выдвигаться, я — Крот, прием.
Артем, сидя в танке в полной боевой готовности, слушал рацию. Вместе с танком лейтенанта Александра Козырева-Кайзера, они заняли рубеж атаки на опушке лесополосы за изгибом дороги. Как всегда, перед боем Чернов ощущал легкий мандраж, его не то чтобы трясло, но так — потряхивало… Чтобы унять напряжение, командир экипажа глотнул тепловатой воды из полуторалитровой пластиковой бутылки. Сразу же шибанул обильный пот: в башне танка — как в духовке, и ни дуновения ветерка…
— Будешь? — Артем повернул голову к наводчику.
— Давай, — кивнул Гришка.
Артем перегнулся через ограничитель и массивный желтый казенник танковой пушки.
— Снарядов хватит?
— Должно хватить, — пробулькал Философ. — Пару "ломиков" я дозарядил в "карусель" на всякий случай. Остался, кажется… да нет — точно, один кумулятивный снаряд и восемь осколочных. В боеу-кладке еще три "осколка" и подкалиберный.
— Маловато, конечно, но на бой хватит.
После памятного разгрома колонны украинской техники их танк "щеголял" выбитыми проплешинами навесной динамической защиты, турель вместе с крупнокалиберным пулеметом снесло к чертовой матери. Только длинную хворостину радиоантенны заменили сразу — она ведь съемная.
— Женя, у нас "динамка" местами выбита, так что ты маневрируй, родной. Маневрируй! — напутствовал механика-водителя Чернов.
— Хорошо, командир, мы им такой "рок-н-ролл" станцуем!
Вот головной танк, взревев дизелем, пошел вперед. Артем скользнул привычно вниз и скомандовал мехводу следовать за танком командира на средних оборотах.
На бетонных блоках украинского блокпоста красной краской было выведено: "Москалів — на ножи!" Из более серьезных аргументов, которыми желто-блакитные вояки намеревались защищаться от "сепаров", наличествовал станковый гранатомет СПГ-9М "Копье", в просторечии — "Сапог". Также там стоял автоматический гранатомет АГС-17 "Пламя" да парочка пулеметов Калашникова.
Более-менее серьезного вооружения у бойцов "батальона территориальной обороны "Кривбасс"" здесь попросту не имелось. Да и какую "территорию" в Донбассе мог защищать "террбат", если расстояние между Донецком и Кривым Рогом составляет около 400 километров?
"Ехали бы вы, ребята, к себе — на Криворожье, и там бы охраняли свой город металлургов от бандеровцев", — подумал Чернов, осматривая окрестности села в танковый панорамный прицел.
Два танка, разогнавшись, повели огонь с ходу.
— Дистанция — 1800, вправо "на два часа" — огонь! — раздался в наушниках танкошлема Артема голос Кайзера.
— Мехвод, "дорожка"! — скомандовал Артем. — Наводчик, по блокпосту — огонь!
— Выстрел!
Пушка "семьдесятдвойки" Чернова грохнула вслед за орудием головного танка лейтенанта Козырева. Снаряды легли в примерно в пятидесяти метрах от украинского блокпоста.
— Левее, дистанция 1500, огонь!
На этот раз блокпост на дороге разлетелся бетонным крошевом и какими-то ошметками.
Откуда-то сбоку по танкам ДНР полетел огненный шар реактивной гранаты из ручного противотанкового гранатомета, но она так и ушла в сторону.
Оба Т-72Б стали методично обстреливать передний край обороны украинского "террбата" метров с девятисот. Они маневрировали с обманчивой неуклюжестью, сбивая прицелы вражеским гранатометчикам и расчетам противотанковых ракетных комплексов. Неподвижный танк на поле боя — очень выгодная мишень!
Но пока оба бронированных монстра методично обрабатывали кувалдами 125-миллиметровых фугасов неглубокие окопы украинских войск, бандеровские захватчики подготовили им серьезную "ответку".
— ПТУР справа! — заорал Артем, развернув панорамный прицел командира по направлению пуска. Он успел заметить пуск ракеты буквально краем глаза. — Гришка, врубай "Тучу"!
Он явственно видел летящий по сужающейся спирали управляемый ракетный снаряд. Если попадет под башню — верная смерть! Тонкая раскаленная игла кумулятивного заряда прошьет толстую стальную шкуру, и "семьдесятдвойка" превратится в крематорий на троих.
Но наводчик уже ткнул тумблер отстрела дымовых гранат системы постановки помех. Над танком вспухли яркие искристые "фейерверки", обратившись непроницаемым серовато-белым дымом.
Механик-водитель Женя без напоминания врубил заднюю передачу, и теперь танк отползал, поворачивая влево-вправо.
Танк командира роты тоже выставил дымовую завесу и отходил.
Управляемая ракета прошла мимо и взорвалась в поле. А вслед за ней со стороны украинских позиций ударили росчерки трассеров.
— Кайзер на связи, прием. Черный, ты разглядел, откуда пуск? Как понял меня?
— Разглядел. Разреши отработать?
— Разрешаю, прием.
— Понял тебя!
Танк снова рванулся вперед — сквозь расплывшийся дым спасительной завесы. Артем внимательно всматривался в перископический прибор наблюдения: нужно было уточнить и бить по врагу наверняка. ПТУР — ракета страшная…
Ага, вот откуда стреляли — справа за длинным приземистым строением, по виду коровником.
— Наводчик, вправо "на два часа", коровник видишь?
— Вижу.
— Из пулемета — огонь!
Философ дал длинную очередь из спаренного с пушкой пулемета. Артем увидел, как сверкающие росчерки трассеров устремились хорошо видимым рикошетом вверх.
— Там "железо"! Осколочным!
— Есть!
Отрывисто, с металлическим лязгом ударила откатом пушка. Поддон гильзы вылетел в открывшийся на корме башни лючок, туда же выдуло остатки едкого порохового дыма. Автомат заряжания с жужжанием и скрежетом дослал в пушку новый снаряд.
Над коровником взметнулось яркое пламя, во все стороны разлетелись яркие огненные брызги рвущегося боекомплекта, похожие на фейерверк, повалил густой черный дым.
— Малокалиберные снаряды рвутся. Похоже, "бэшку-вторую" накрыли! — констатировал Артем.
Видимо, на украинской боевой машине пехоты БМП-2 стоял ПТУР. Они его и запустили штатно — против танка. Правда, потом украинский наводчик-оператор допустил оплошность, выстрелив в пылу боя из автоматической 30-миллиметровой пушки и еще больше демаскировал позицию. Что ж, на войне не ошибаются дважды…
Одновременно с фланга ударила скорострельная пушка БМП-2 ополченцев и страшная 14,5-милли-метровая зенитка в кузове бронированного "Урала" — бешеный дракон о четырех головах! — такого же калибра. Огневой натиск оказался полной неожиданностью для украинских вояк из "Кривбасса". Для снарядов и тяжелых пуль не было преград — они с легкостью крошили бетонные блоки и пробивали кирпичные стены, калеча украинских стрелков, которые пытались за ними прятаться. Под плотным огневым прикрытием БМП-2 и пехота ополченцев стремительно ворвалась с северного края
