Видимо, с подобным «забугорным» «чудо-оружием» вскоре пришлось столкнуться и Михайлову с Тумаковым.
… Последние разведанные нужны были позарез. Их ждали все. Около полуночи поступил долгожданный звонок из штаба: разведчики вернулись, приходите… Михайлов пошёл сам — в группе, кроме него и Будунова, мало кто мог «читать» военную карту с нанесёнными на неё Мясиным значками условных обозначений. Да ещё это всё нужно было, за неимением карты, перенести себе на схему. С собой Вадим взял Виталия Тумакова.
Темень — хоть глаз выколи! И непривычная тишина — полная глушь. На сегодня, видимо, все уже настрелялись… Уже подходили к «Тигине» — оставалось-то сотня метров! — как вдруг перед идущим впереди Михайловым, коротко свистнув, что-то торкнуло по газону.
— Виталя, стой! Слышал? — резко остановившись, спросил Вадим. Быстро присел и снял автомат с предохранителя. Беспокойно озираясь, — но что можно увидать во мраке? — весь превратился в «слух»…
— Да это… кошка…, наверное…, - в полголоса проговорил озадаченный Виталий.
И тут, дернув кустик и одновременно выбив из асфальта искру, с характерным визгом рикошета в полуметре от Вадима ударила пуля. То, что это пуля — сомнений нет. Но ведь тишина! Выстрела-то ведь не было слышно! Шальная?.. Издалека прилетела?… Глушитель? Следующая пуля щёлкнула позади Вадима, уже у ног Виталия. Оба разом распластались на асфальте. Поползли вперёд. Назад нельзя — там вообще открытое место, а здесь этот тротуарчик хоть под защитой кустиков. Ползли почти полсотни метров. А пули всё звякали и звякали вокруг и рядом с ними. Цепочка кустарника, растущего на газоне, была явно слабой защитой от пуль. Но хоть с виду скрывала. И снайпер, видимо, стрелял наугад… Одна цзынькнула, задев ствол виталькиного автомата. Другая впилась в асфальт буквально в десяти сантиметрах от лица Вадима. «Очень страшно было», — признались потом парни, — «Когда в полной темноте и абсолютной тишине перед носом пули прыгают…» На следущий день Вадим, взглянув в зеркало, с изумлением увидел в отпущенной им «альковской» бородке пробившийся клочок седины, чуб тоже был слегка подёрнут «серебром»…
Но еще большее изумление у всех, кто видел, вызвало другое. Под вечер дела вновь позвали в штаб. По пути Михайлов и показал казакам то место, где ночью они с Виталей животом «шлифовали» асфальт… На ходу, осматривая участок тротуарчика, Вадим увидел что-то тускло блеснувшее металлом у бордюрного камня. Нагнулся — интересно, что за странная штучка?
Впившись, из асфальта на полсантиметра торчал какой-то стальной… пруток?… деталька?.. Как поначалу показалось с зубчиками на конце… Или это… оперение?! Как стабилизатор на хвосте мины?! Через пару минут выковыряли из асфальта — сильно деформированное «это» оказалось… пулей! Стальная, как сердечник, заостренная (была когда-то), диаметром три-четыре миллиметра и длиной где-то сантиметра три, а на конце четыре маленьких скошенных пёрышка стабилизатора!!! Эту невидаль Вадим отдал атаману сотни, собиравшемуся в горисполком — штаб обороны города, мол, покажи там, кому надо, чем стали Бендеры расстреливать…
Только года через два в каком-то популярном оружейном журнале Вадим увидел на одной из фотографий пулю, очень похожую на ту… Но в статье-то речь шла об экспериментальных (!!!) разработках безгильзовых боеприпасов к стрелковому оружию НАТО! А «чудо-пушку» — может, ту самую? — удалось увидеть в Тирасполе совсем случайно, буквально перед самым отъездом домой. В штаб ЧКВ её только что доставили из Бендер. Вроде бы ничего особенного — очень красивая импортная «игрушка». Итальянская автоматическая винтовка. Толстый ствол — глушитель, сошки, удобный приклад. Но вот прицел!.. Это был даже не прицел, а оптико-электронный шедевр! Большая, с устройством антиблика, мощная с виду трубка (труба!) оптического прицела, и заедино с ней установлена какая-то коробка… Блок?.. Кнопочки, переключатели… — компьютер, да и только!
* * *
…Ну, никак одного снайпера не могли «вычислить»! Судя по почерку — один и тот же. Одиночный выстрел, нет — просто глухой хлопок слышан, и всё — тишина на многие часы… Так изо дня в день. И ведь стреляет где-то рядом! Отметили: с разных точек, но с упорным постоянством «работает» в одном месте — облюбовал он район вокзала, как прописался… Каждый день узнавали: то казак погиб, то гвардеец недалеко, а то старик у крыльца своего дома падёт от его пули.
Дважды, казалось, в тот день удача улыбалась казакам. Но…
В первый раз полностью были уверены, что выстрел снайпера хлопнул с этого дома, вот с этого этажа! «Засекли»! Тут уж было не до осторожности — «достал» он! — блокируя, к «засвеченному» дому казаки бежали, как угорелые, на ходу очередями обстреляв те окна… Но как были вновь до жути разозлены и раздосадованы, когда ни в той квартире, ни в подъезде никого подозрительного не нашли. «Зачистка» блокированного дома — подвала, чердака, всех его квартир — тоже ничего не дала. Никаких следов! Только оставшихся в доме жильцов, в основном пожилых людей, перепугали… Да зря выбили несколько дверей в квартиры ушедших от войны за Днестр хозяев… Досадно! Ошиблись? Или успели улизнуть?
И всё же, нет — не ошиблись. Из долгого и нудного рассказа, шамкающей губами сухонькой старушки — из тех, кому всё интересно, которые всё видят, слышат и испытывают острый дефицит общения, — узнали о странных для неё каких-то хлопках из соседней квартиры — той самой! Соседи, сказала, уехали ещё в мае, их она не видела… «Уехали, а окна оставили открытыми?!» Но на днях слышала, как щёлкнул замок в двери и в окно увидела выходящую из подъезда молодую светловолосую женщину с сумкой в руке. Бабулька оказалась настолько говорливой, что даже не пришлось задавать уточняющих вопросов — весьма живописала внешность и приметы той блондинки.
Повторный осмотр квартиры, но уже более внимательный, попадающий под категорию «шмона» — тщательного обыска, дал интересный «вещдок» — обыкновенной картонный тубус, в которых студенты носят свои чертежи, курсовые… Но донышко у края изнутри пробито… пулями — порохом пахнет! Вот и вся разгадка глухих хлопков! И к тому же — мебель сдвинута, а на стоящем у стены платяном шкафу нет… пыли! А ведь наверху серванта, на книжных полках — её полно! Яснее ясного — стреляла из глубины комнаты через открытое окно, лёжа на шкафу…
Но самое главное, что старушка, заприметив из своего окна, дала казакам «наводку» ещё на один дом, стоящий чуть поодаль… И за этим домом тоже установили наблюдение. Сразу же. Из двух других домов. И уже к вечеру, прикрываясь грохотом близкого миномётного обстрела, оттуда прозвучал выстрел. «Она! Блондинка!..» — были уверены казаки, — «Быстрей!»..
Со стороны улицы Лазо к ним бежала ещё одна группа. Только что пулей был убит мальчишка лет четырнадцати — в город хлеб привезли, он бежал к фургону… И тут же в штаб позвонила женщина, сказала, что стреляли из их дома… Всё сошлось!..
…Услышав в подъезде топот, на площадку из приоткрытой двери выглянула женщина-инвалид на костылях и, показывая пальцем наверх, в полголоса сказала:
— На четвёртом этаже, ребята… Квартира (такая-то)… Оттуда стреляли, — и, назвав фамилию хозяина, добавила: — К нему полицейские ходили… Он с ними заодно.
Каково же было удивление казаков, когда, ввалившись в тяжёлую, обитую красным дерматином входную дверь, открытую ими с помощью «универсального ключа Калашникова», увидели в комнате пожилого, но ещё довольно крепкого мужика лет за шестьдесят… Не только удивило, но и сильно смутило! И не столько возраст… — небрежно наброшенный, на спинке стула висел пиджак… с широкой колодкой орденских лент!
Потребовав документы и, опередив шаг ветерана к стулу, Вадим перехватил его пиджак, успев отметить, что среди кучи ленточек юбилейных, за выслугу и каких-то ещё медалей, были и боевые награды… Во внутреннем кармане пиджака были паспорт и удостоверение пенсионера МВД СССР. Документы в порядке, прописан по этому адресу. В квартире гулял лёгкий сквознячок…
А казаки в это время в квартире устроили «шмон по полной программе».
— Михалыч, посмотри-ка там…, - подошедший Иосиф, держа автомат наперевес и наведя ствол на ветерана, кивнул в сторону другой комнаты, — …Там «Лекарь» нашел кое-что…
Славка, придерживая тюлевую штору перед открытым окном, носком сапога показал на находку. На полу под подоконником лежала гильза. 7,62… От АКМ или СКС… Ещё «свежая»!..
Ветеран ни на какой разговор не шёл, на вопросы отвечать не желал. Держался он спокойно и гордо, всем видом и холодным, чуть с прищуром взглядом, выказывал казакам полное к ним призрение… «О-о, а вот ухмылка — это уже вызов. Зря ты так»… По поводу гильзы — даже глазом не повёл, лишь высокомерно выдал какую-то ахинею, что «сами подбросили»… «Странный какой-то — у него смерть перед носом «пляшет», а он ведёт себя…, как специально напрашивается. Маразматик, что-ли?..»
