Да, она была неутомима. В наших путешествиях по самым гиблым местам садилась в повозку только тогда, когда ехали все. Мы ни разу не видели ее печальной, хотя знали: с самого начала войны она ничего не знала о судьбе своих детей, мужа. Бывшая ткачиха, затем партийный работник, Ананьева всегда служила для других образцом силы духа и неистощимой энергии».
(Из воспоминаний Н. И. Сченсновича.)
Анна Степановна и после войны, когда узнала о гибели мужа, когда, наконец, разыскала детей, продолжала упорно трудиться. Орден «Знак Почета», которым она награждена недавно, венчает ее самоотверженный труд. В 1973 году получал я от нее письма из Серпухова. В одном из них она писала: «Очень хочется приехать в Челябинск, ведь у меня там друзья по прежней работе…»
Я. Д. КИМЕЛЬФЕЛЬД,
журналист, майор
В. Н. ВЬЮНОВ,
журналист, капитан
ЕЕ ПОЗЫВНОЙ — „СОКОЛ“
Почти неделю подряд шел проливной дождь. Аэродром раскис основательно. Мелкая травка на взлетной полосе скрылась под слоем воды. Замаскированные на краю аэродрома в маленьком березовом перелеске «ЯКи», задрав к небу остроносые капоты, сиротливо мокли под присмотром часовых.
В землянках, оборудованных под жилье, летчицы коротали долгие нудные часы. Лейтенант Пожидаева свернула угол-на-угол мелко исписанный бумажный листок, перегнула его еще раз, аккуратно вправила в образовавшийся пакетик узкую полоску бумаги. Получилась «треуголка» — фронтовое солдатское письмо. Вдоль конвертика химическим карандашом вывела: «Москва, Ново-Басманная, 12. Пожидаевой Таисии». Мысли были там, в Москве, где осталась сестра и трехлетняя дочурка, Иришка, и где начался ее путь в небо.
…Как-то работница модельного цеха литейно-механического завода Зоя Пожидаева вместе со своей подружкой Верой Тарасовой зашла в отдел кадров завода.
— А я вас разыскиваю, — навстречу им поднялась из-за стола Раиса Терехова. Она недавно без отрыва от производства закончила аэроклуб и теперь была летчиком-инструктором. — Подбираю группу девушек для учебы в аэроклубе. Знаю, вы увлекаетесь спортом, любите технику, хорошо стреляете. Хотите научиться летать на самолете?
И уже через несколько дней девчата слушали первую лекцию по аэродинамике. Нелегкое это дело — вечерами после работы изучать самолетовождение, теорию полета, конструкцию самолета и двигателя. Но жажда вырваться в небо была превыше всего, и Зоя вместе с подругами шла в аэроклуб, как на праздник.
Первым инструктором Пожидаевой стал Боря Мельник, высокий кареглазый юноша, сам недавно окончивший аэроклуб.
— Ну как, как ты его подводишь к земле! — горячился он после первых неудачных Зоиных посадок. — Притирать нужно, притирать! Это же самолет, боевая машина.
Через пять минут, успокоившись, говорил:
— Давай еще раз. И повнимательнее.
День за днем шли полеты. Программа все более усложнялась.
Летом 1939 года Зоя Пожидаева окончила Московский аэроклуб.
* * *
Октябрь 1941 года. Враг рвется к Москве. Зоя Пожидаева и ее подруги по аэроклубу, где она теперь работала инструктором, осаждают военкоматы. Но ответ один: ждите.
На столицу участились налеты вражеской авиации. Девушки с завистью провожают на фронт ребят, своих воспитанников.
И вдруг — телеграмма. Несколько летчиц-инструкторов, в том числе и Пожидаеву, вызывают на аэродром в Тушино. Неужели сбудется мечта: доверят боевой самолет.
На Тушинском аэродроме многолюдно. Все ждут встречи с Мариной Михайловной Расковой, Героем Советского Союза, прославленной летчицей. Майор Раскова появилась неожиданно. Открытое красивое лицо, прямой взгляд серых глаз.
Учащенно бьется сердце Зои. Еще курсантами аэроклуба девушки десятки раз перечитывали газетные материалы о подвиге Марины Расковой, Полины Осипенко, Валентины Гризодубовой. Как всех их изумил беспримерный перелет Москва — Дальний Восток, который летчицы совершили в 1938 году на самолете «Родина». И вот встреча с Расковой.
— Верховное Командование пошло навстречу нашим просьбам. Мне поручено сформировать женскую авиационную группу. Дело это новое, сложное. Работы предстоит много. Я надеюсь на вас, девчата.
Счет суткам был потерян. Стерлось понятие дня и ночи: отборочная комиссия работала круглые сутки без отдыха. Скидок не делали никому. Пришлось поволноваться и Зое, но все обошлось хорошо. Когда она, выполнив фигуры высшего пилотажа, приземлилась, один из членов комиссии, пожилой полковник, с улыбкой сказал:
— Так надо летать!
В конце октября 1941 года женский истребительный полк прибыл к месту дислокации. Прямо с вокзала девушек повели в столовую. После нескольких суток, проведенных в дороге, было приятно поесть горячего. Пшенная каша «блондинка», как называли ее девушки, показалась ужасно вкусной. А после обеда последовал приказ: «Всем — в парикмахерскую. Косы — долой. Прическа — под польку».
— Ну, Зойка, — осмотрев подругу со всех сторон, весело сказала Аня Демченко, — теперь ты настоящий хлопец.
И действительно, маленькая, голубоглазая Зоя в мужском обмундировании походила больше на мальчика-подростка, чем на грозного летчика-истребителя.
Потекли напряженные дни учебы. Занимались по 16 часов в сутки. Время торопило. Отрабатывали технику пилотирования, стреляли по конусам, по наземным целям. Учились вводить машину в штопор и выходить из него. Весной 1942 года девушкам присвоили воинское звание.
На фронт истребительный полк вела сама Раскова. Аэродром был на берегу Волги. За рекой — Саратов. По мосту через Волгу непрерывным потоком шли воинские эшелоны. Каждую ночь вражеские самолеты пытались прорваться к городу. Женскому истребительному полку была поставлена задача: не пропустить ни одного самолета противника. Днем и ночью летчицы находились в воздухе.
…День выдался ясным. Два наших истребителя в небе над Саратовом. С воздуха хорошо просматривались дома, железнодорожная станция, эшелоны с грузами. Составы спешили на фронт. Где-то вдали яростно била зенитная артиллерия, преграждая фашистским самолетам путь к городу.
Неожиданно в наушниках прозвучал взволнованный голос:
— «Юнкерс» прорвался… Координаты…
Это — сигнал к бою. Летевшие в паре летчицы Аня Демченко и Зоя Пожидаева почти одновременно увидели вражеский самолет. Снижаясь, он шел по направлению к станции. Главная задача — отрезать ему путь, не дать прицельно отбомбиться.
Увидев наседающих истребителей с красными звездами, «юнкерс» стал круто разворачиваться и переходить в набор высоты. Но летчицы с двух сторон преградили ему дорогу, вынуждая изменить курс. Вражеский стрелок открыл огонь. Отчетливо замелькали полосы трассирующих пуль. Пожидаева пошла на сближение, открыла огонь по кабине стрелка, стараясь отвлечь внимание на себя, дать возможность Демченко нанести решающий удар.
Фашистский летчик маневрирует. Подавшись всем телом вперед, Пожидаева вновь и вновь жмет на гашетку. Внезапно пулемет «юнкерса» замолкает: стрелок убит. Убедившись в этом, девушка направляет очередь на крылья. Но вражеский самолет неожиданно резко сваливается в пикирование. Зоя еще крепче сжимает ручку управления и тоже переводит свой «ЯК» в пике. Тут же замечает, что такой же маневр совершает и подруга.
З. М. СТОЛЯРОВА
Земля быстро приближается. Зоя до боли стиснула зубы: «Нет, не уйдешь!» А фашистский самолет продолжает камнем падать вниз. «Что он задумал?» Холодные струйки пота затекают под шлемофон, непривычное, почти вертикальное положение машины, привязные ремни давят сейчас на тело… А Пожидаева продолжает напрягать все свои силы, стремясь догнать и, если удастся, таранить врага.
И в этот момент противник не выдержал, начал выводить самолет из пикирования. Летчица резко отжала воздушные тормоза; потянула ручку управления на себя. Самолет судорожно вздрогнул и, снизив скорость, стал выходить в горизонтальный полет. Теперь нужно как можно скорее набрать хотя бы минимально безопасную высоту, уйти от притягивающей земли.
«ЯКи» идут по бокам «юнкерса», не давая ему изменить курс. Прицелившись, Пожидаева делает один за другим два выстрела. Проходит несколько секунд, и левый мотор «юнкерса» начинает дымить.
— Молодец, Зойка! — слышит она в шлемофоне голос подруги.
— Теперь далеко не уйдет, — спекшимися губами шепчет Зоя. Тыльной стороной ладони вытирает пот со лба. Взгляд падает на топливомер. Горючее на исходе: ведь до встречи с бомбардировщиком они больше часа патрулировали в воздухе. «Неужели вынужденная посадка? А как же Аня?»
Пожидаева смотрит в одну, другую сторону: где самолет Демченко? Увлекшись преследованием подбитого «юнкерса», она и не заметила, как пропала подруга.
