Тимофей еще ребенком был свидетелем злодейских расправ колчаковцев над жителями Колычева и соседних деревень. Коммунистов и красноармейцев расстреливали, а сочувствующих им пороли. Однажды, собирая с приятелем ягоды в степи, он наткнулся на колчаковский дозор — друзья просидели всю ночь в холодной…
Советская власть на многое раскрыла глаза пареньку. Он узнал правду, почему одни люди, не работая, живут в достатке, другие, трудясь в поте лица, бедствуют и голодают… Простые люди из рук Советской власти получили землю. Дали надел и семье Курочкиных. Но много ли напашешь в одиночку. Когда в селе создавался колхоз «Зеленый лужок», семья Курочкиных вступила в него одной из первых. Тимошу назначили фуражиром.
Но тут (это было в начале тридцатых годов) подошла Тимофею очередь служить в Красной Армии. Ушел он туда полуграмотным, угловатым пареньком, а через год в село стали приходить от него письма. Удивилась мать Евгения Ивановна: сын приветы присылает, пишет своей рукой! Спустя три года вернулся Тимофей домой высоким, подтянутым красавцем — глаз не оторвешь! Привез он с собой два чемодана книг, сказал: «Хочу бить зоотехником»…
Тимофея заметили в соседнем совхозе имени Карла Маркса. Пригласили работать гуртоправом. Согласился. Работал с упоением, его отара стала лучшей в совхозе. Тимофей учился по вечерам, выписывал книги из Оренбурга и даже из Москвы. В конце тридцатых годов его выдвинули на должность управляющего животноводческой фермой. Он к этому времени много прочитал книг по зоотехнии, хорошо знал свое дело. Новый управляющий умел ладить с чабанами и доярками. Хор организовал на ферме. Пели старинные песни: про то, как в степи замерзал молодой ямщик. Пели и советские, современные: про Катюшу, про Орленка — юного героя гражданской войны. Иногда исполняли суровую песню «Если завтра война, если завтра в поход…»
А она надвигалась… Утром 22 июня 1941 года Тимофей Курочкин был на ферме. На коне прискакал его друг Сергей Барабашин и хрипло крикнул, не слезая с седла:
— Война!
Встал перед сельчанами Тимофей Курочкин. Посуровело его лицо, голубые глаза сверкнули сталью.
— Наше место там, Сережа, — сказал сухо, уверенно.
Через несколько дней перед военкомом стояли двое — Курочкин и Барабашин. Оба просились в Действующую армию. Просьбу их удовлетворили. Тимофея направили в кавалерийский полк.
…Шел октябрь 1941 года. Полк перебазировался в Москву. Участвовал в обороне столицы в грозные исторические дни. Кавалеристы отбивали атаки немецких автоматчиков, нередко сами бросались вперед.
Наступил 1942 год. Красные конники совершили зимой четырехсоткилометровый марш, освободив села и города Московской и Тульской областей. Потом кавалеристы отдыхали, а летом снова участвовали в жарких схватках с немецкими захватчиками под городом Белевом. И в зимних, и в летних сражениях младший сержант Курочкин показал себя лихим рубакой. Командир кавалерийского полка Казимир Иванович Мизерский писал в Шарлыкской районной газете 28 февраля 1958 года:
«…Еще в районе города Белева я услышал о командире отделения Курочкине. Это был дисциплинированный, отличный конник, меткий стрелок. А уж саблей владел, как настоящий казак. За лихую рубку в бою, в котором он уничтожил четырех гитлеровцев, ему преподнесли подарок командира дивизии генерала Суржикова и маршала Рокоссовского».
А дело было так. Немецкая часть, поддержанная танками и авиацией, атаковала позиции нашего стрелкового батальона. Советские воины отбивались изо всех сил. В небольшом лесочке затаились конники. Они пропустили танки вперед, а потом с фланга ударили по немецкой пехоте. Фашисты растерялись, увидев перед собой неизвестно откуда появившихся красных казаков. В рядах противника началась паника…
В газете «Правда» 8 июля 1943 года сообщилось:
«Части кавалерийского соединения, которым командовал генерал С. В. Соколов, выполняя задачу, поставленную Верховным командованием, углубились в тыл противника на 200 километров и в скоротечных жарких боях захватили города Валуйки и Уразово… Гул победы еще не смолк, как кавалеристы под командованием подполковника Мизерского с ходу захватили расположенную в 40 километрах от города Валуйки станцию Волоконовка, уничтожив там эсэсовскую часть».
Метель способствовала прорыву красных конников. Полк почти без особого труда просочился в тыл противника. Прошли 200 километров, развернулись перед городами Валуйки и Уразово. Бой был короткий: враг бежал, оставив богатые трофеи — склады с боеприпасами и горючим… Здесь полк получил приказ: ночью совершить марш до станции Волоконовка и утром овладеть ею, не дать уйти эсэсовской части, которая натворила в поселке немало преступлений. Захват станции означал окружение немецкой группировки.
Красным конникам было придано танковое подразделение. Всю ночь бойцы продвигались вдоль полотна железной дороги. На рассвете достигли села Покровки. Кавалеристы там оставили коней и пересели на броню танков. Едва забрезжило — на окраину Волоконовки ворвались советские десантники. Эсэсовцы оказали отчаянное сопротивление. Они обрушили на наступающих шквал пулеметного и артиллерийского огня. Загорелись наши танки, но они успели подавить вражескую батарею. Советские автоматчики неуклонно продвигались вперед. Бой переносился в глубь поселка. Особенно сопротивлялись эсэсовцы, засевшие в развалинах кирпичного завода. Их поддерживал огнем пулеметчик из дота.
Эскадроны залегли, готовясь к новым броскам. Подполковник Мизерский с отчаянием наблюдал, как захлебнулись первая, вторая, третья атаки его конников. Под рукою ни артиллерии, ни танков — ничем нельзя помочь. А дот огрызается все злее и злее.
В этот момент на левом фланге поднялось несколько бойцов. Они пробежали шагов пять-шесть и залегли. Снова поднялись и снова залегли. Большего они сделать не смогли — огонь пулемета не давал поднять даже головы. Некоторые бойцы попятились назад… Подполковник понял, что и эта отчаянная попытка сорвалась. Расстояние между цепью и пулеметом еще порядочное, гранатами дот не закидаешь.
И вдруг… Из залегшей цепи один кавалерист метнулся вперед. Дот изрыгнул длинную очередь. Боец залег. А может убит? Нет, упрямо ползет вперед.
— Кто это? — спросил Мизерский старшего лейтенанта Медведева.
— Сержант Курочкин, — ответил тот.
Сержант продолжал ползти. Вот до пулемета осталось несколько метров. Было видно, как Тимофей Курочкин взмахнул рукой и возле дота разорвались гранаты. Пулемет смолк. Радостное ура раздалось над цепью — конники снова ринулись в атаку. Но что это? Замолчавший дот вновь ожил, стал изрыгать огонь. В этот критический момент Тимофей Курочкин встал в рост, в два-три броска достиг вражеской огневой точки и телом навалился на амбразуру…
Теперь пулемет умолк окончательно. Это было утром 22 января 1943 года — ровно за месяц до подвига другого замечательного воина Александра Матросова.
10 января 1944 года Т. П. Курочкину было присвоено звание Героя Советского Союза.
После войны благодарные волоконовцы воздвигли памятник герою-освободителю, а одну из улиц рабочего поселка назвали его именем. Они разыскали супругу Тимофея Петровича — Татьяну Гавриловну, она проживала все там же, в селе Колычево. Трое детей отважного воина подросли, окончили среднюю школу, а старший, Петр — Оренбургский сельскохозяйственный институт. Теперь он ассистент факультета механизации.
Жители Волоконовки ведут переписку с семьей Курочкина. Особенно много писем приходит от пионеров и школьников. Вот одно из них:
«Здравствуйте, уважаемая Татьяна Гавриловна. Пишут Вам пионеры средней школы поселка Волоконовки. Сегодня мы проводили митинг, посвященный героям, павшим при освобождении города от фашистских захватчиков. Мы хотим Вам сказать, что память о Тимофее Петровиче сохраним в своих сердцах навечно. Приезжайте к нам в гости! С пионерским приветом».
Приезжайте к нам в гости… Словно родных зовут волоконовцы людей из степного Оренбуржья. Однажды этим приглашением воспользовался Петр Курочкин — сын Героя. С этого мы и начали рассказ о жизни и подвиге нашего замечательного земляка…
1967 г.
А. Фалин
ИНИЦИАТИВА И БЕССТРАШИЕ
Герой Советского Союза
Степан Петрович Лабужский
В Оренбурге на Ленинской улице стоит небольшой домик. Весной он утопает в белых лепестках вишневого и яблоневого цвета. Здесь живут супруги Петр Степанович и Татьяна Степановна Лабужские. В День Победы над фашистской Германией к Лабужским обычно собираются соседи, друзья, родственники, приходят рабочие нефтемаслозавода. Люди идут сюда, чтобы отдать достойную почесть сыну Лабужских — Степану, Герою Советского Союза.
