Перехватив ее руки, Геннадий некоторое время держал Людмилу в объятиях. Может, на этом ласка не закончится? Но девушка, уверенно высвободившись из его объятий, произнесла:
— Надо идти. У меня еще масса дел… Да не грусти ты так, — погладила она Геннадия по щеке. — Ведь мы же не в последний раз встречаемся.
Вышли во двор. Темный. Неуютный. Выглядевший нежилым. Повернули на улицу, столь же темную. По тротуарам на работу в третью смену спешили редкие прохожие. На углу дома Геннадий увидел несколько человек солдат. Разделившись на две небольшие группы, они о чем-то негромко разговаривали, курили. Видно, наслаждались коротким перерывом. Грузовик, подъехавший из-за угла, заставил бойцов побросать недокуренные папиросы, после чего они принялись расторопно залезать в кузов.
— Нам туда, — показала Людмила в сторону железной дороги, уверенно взяв его под руку. Такая решительность девушки была ему приятна. Патруль, вышедший из-за угла — капитан и два бойца, — заставил их замедлить шаги. Поравнявшись с Геннадием и Людмилой, сухощавый капитан коротко представился:
— Капитан Елизаров. Комендантский патруль. Товарищ сержант, предъявите документы.
Два бойца, каждому из которых не более двадцати лет, строго сверлили его своими глазами. Их безмятежность была обманчива, за каждым из них просматривалась фронтовая школа. Взгляды строгие, глаза бескомпромиссные. Возможно, что здесь присутствовала обыкновенная зависть: «Мы сейчас бдительно службу несем, а ты, сержант, с девчонкой развлекаешься. Где же тут справедливость?»
Постаравшись расположить к себе кроткой улыбкой, Копылов извлек из накладного кармана военный билет, справку из госпиталя и протянул их офицеру:
— Пожалуйста, товарищ капитан.
Тот внимательно пролистал военный билет, развернул справку и, прочитав ее, строго спросил:
— На военный учет уже встали?
— Так точно, товарищ капитан. В первый же день, как приехал в Люберцы. Вот залечу ранение, и опять на фронт.
— Возьмите, — вернул документы офицер. — И советую быть поаккуратнее. Здесь хотя и не война, но тоже всякое случается.
— А что такое? — насторожился Копылов, спрятав документы в нагрудный карман.
— Хватает всякой уголовщины… Бандиты одеваются в форму бойцов Красной армии и грабят на путях составы. Вот как раз сейчас к разграбленному товарняку солдат отправили. Милиция не справляется… Хотя где тут найдешь этих гадов! Уж слишком дерзко и продуманно действуют.
Козырнув на прощание, капитан в сопровождении красноармейцев неспешно зашагал по улице, тревожа установившуюся тишину металлическим стуком подкованных каблуков.
Они прошли не более полукилометра, когда вдруг Людмила освободила свою руку и произнесла:
— Дальше я пойду одна.
— Все-таки давай я тебя провожу, — принялся настаивать Геннадий. — Ты же слышала, что говорил капитан.
— Не переживай, я уже почти пришла. Меня никто не тронет. Ну, давай прощаться. — Геннадий притянул девушку к себе. — Только не так сильно, ты же меня просто раздавишь.
— Значит, до завтра?
— До завтра.
Чмокнув Геннадия в щеку, Людмила заторопилась по улице. Высокие каблуки отбивали веселую дробь. Едва девушка исчезла за деревьями, как Копылов направился за ней следом, стараясь не упустить ее из вида. Вскоре они вышли к длинному спящему бараку. Остановившись, Людмила постучала в крайнее правое окно. Занавеска дрогнула, в темноте комнаты появился чей-то размытый силуэт и тотчас пропал. Через пару минут негромко отскочил дверной металлический крючок, и в проеме показался мужчина средних лет. Он что-то произнес, и девушка быстро впорхнула в барак. Дверь с громким стуком закрылась.
Что все это значит? Неужели она живет в этом бараке? Если так, так почему скрывает? Ладно, разберемся… Постояв еще некоторое время и убедившись, что Людмила более не появится, Геннадий поплелся восвояси.
Его задача была достать шоколадных конфет, однако, обыскав всю округу, он так ничего и не нашел. Позвонив Романцеву, попросил:
— Товарищ старший лейтенант, выручайте! Я тут с девушкой познакомился, хотелось бы произвести впечатление, купить шоколадных конфет, но, как назло, их нигде нет. Может, вы что подскажете?
— Хорошо, — после некоторой заминки сказал Тимофей. — На часик можешь выйти из дома, конфеты тебе принесут. «Красный Октябрь» устроит?
— Конечно! — обрадованно воскликнул Копылов.
— Вот и ладушки, — повесил старший лейтенант трубку.
На следующий день Людмила пришла точно в назначенное время, без опоздания. На этот раз на ней было голубое длинное платье с широким ремнем, туго обтягивающим ее гибкую талию. На ногах белые кожаные босоножки с невысокими каблуками, а каштановые тяжелые волосы были собраны в большую копну, отчего она казалась еще выше. Несмотря на дружелюбие, с которым Люся держалась с Копыловым с первых же секунд общения, он вдруг почувствовал себя невероятно неловко, как будто и не было нескольких часов, проведенных вместе. Именно таких женщин он опасался всю жизнь: ярких, уверенных в себе, глядя на которых, мужики просто сворачивают себе шеи, чтобы посмотреть им вслед. И вот одна из них весело заглядывает ему в глаза и ласково берет под руку.
— Так мы пойдем? — спросила Людмила.
Стараясь справиться со смятением, вдруг накрывшим его с головой, Копылов ответил:
— Конечно. Ты не представляешь, как я рад тебя видеть!
Слова были обычные, какие парни нередко говорят своим спутницам, вот только не каждый из них вкладывал в сказанное столько души, сколько это получилось у Геннадия.
— Что с тобой? Ты сегодня какой-то другой, — с некоторой настороженностью произнесла она. — Уж не случилось ли что-нибудь?
— Нет, со мной все в порядке… Просто ты такая красивая… и я подумал, ну и повезло же мне!
— Не зазнавайся, — делано нахмурилась девушка. — А то я передумаю. — И, заметив, что Геннадий слегка насупился, весело рассмеялась: — Ну, чего ты вдруг сразу загрустил? Нельзя же так. Я ведь пошутила. Пойдем! А то нас уже заждались.
— Да и конфеты могут растаять. — Приподняв сумку, Копылов продемонстрировал коробку шоколадных конфет «Красный Октябрь».
— Ух ты! — с восхищением произнесла Люся. — Откуда такая роскошь?
— Купил на базаре, — соврал Геннадий. — При желании там можно купить все, главное, чтобы были деньги.
— Похоже, что они у тебя водятся.
— Да, кое-что осталось… Пока лежал в госпитале, деньги тратить не пришлось. А потом выплатили денежное довольствие за несколько месяцев сразу.
Людмила шла быстро, уверенно увлекая его за собой.
— Мы пойдем пешком?
— А разве ты не хочешь прогуляться с красивой девушкой?
Похоже, она его слегка поддразнивала, как маленького ребенка. И, кажется, он попался на ее удочку.
— Конечно же, хочу, — запротестовал Геннадий, — просто боюсь, что ты можешь набить ноги.
— Спасибо за заботу, но идти нам недолго, всего лишь несколько минут. Вон к тому дому, — показала она особняк, стоящий в самом конце улицы.
— Твоя подруга весьма важная особа, если живет в таком роскошном доме.
— А ты смешной! Когда-то этот особняк принадлежал купцу первой гильдии Ерофееву. А когда он после революции сбежал во Францию, то в его дом заселилось сразу несколько семей. Моей подруге с мужем досталась небольшая квартира, но очень уютная. Ты не тушуйся, они очень милые люди, тебе понравятся.
Подошли к особняку, огороженному высоким металлическим забором, с которого на них сурово посматривали кованые драконы с открытой пастью и расправленными крыльями. За ограждением — красивый дом с белым фасадом, мраморные ступени поднимались к высоким парадным дверям. Под самой крышей застыли в камне юные ангелы. В саду в разные стороны торчала ободранная сирень и несколько чахлых яблонь, упрямо боровшихся за существование. Но, похоже, этот год им не пережить.
Вошли в прохладный подъезд, пропахший керосином и дегтем, к которому примешивался запах подгорелой гречневой каши.
— Мы пришли, — объявила Люся, остановившись перед одной из дверей. Поправив прическу, решительно надавила на звонок.
Дверь открылась, и в проеме показалось симпатичное женское личико.
— Люся! Проходи, мы тебя ждем!
— Я не одна, — сдержанно предупредила Людмила, — а со своим другом… Геннадием.
— Проходите, Геннадий, а меня зовут Зоя, — представилась хозяйка.
— Очень приятно.
— А вот это мой муж, — показала Зоя на молодого мужчину, вышедшего из комнаты. — Чего ты такой робкий, — укорила она супруга, — на тебя это очень не похоже. Поздоровайся с гостем.
— Тимофей, — протянул хозяин руку.
— Геннадий, — крепко пожал протянутую ладонь Копылов.
— Проходите, располагайтесь, — с улыбкой гостеприимно предложил Тимофей, — мы вас ждали. Зоя мне сегодня все уши прожужжала, что у нас будут гости. Так что мне пришлось с работы прийти пораньше… Не обещаю, что буду сидеть до конца, работы очень много, но заготовленных салатиков отведаю с удовольствием. Ты куришь? — достал Тимофей из кармана пачку сигарет. — Познакомимся поближе, пока наши дамы ложки с вилками раскладывают.
