«В решающий момент они должны были бросать в бой все свои силы, которые только могли собрать, — писал Роммель. — Какой смысл иметь подавляющее численное преимущество, а потом допустить, чтобы войска были разбиты по частям противником, который на каждом отдельном участке боя способен сконцентрировать в главном пункте превосходящие силы?»
К исходу дня 6 июня корпус «Африка» уничтожил сотню английских танков, оттеснил 10-ю бригаду и взял в плен 3100 человек, девяносто шесть полевых и тридцать семь противотанковых орудий. Общее количество британских танков сократилось до 170 машин.
Этот бой сломил сопротивление британцев в «котле» и открыл Роммелю дорогу для быстрого продвижения вперед. Однако Роммель решил сначала ликвидировать узел сопротивления в Бир-Хакейме, а уже потом идти дальше.
8 июня отдельные части 15-й танковой дивизии соединились с остальными итало-германскими войсками. Совместными усилиями они принялись яростно штурмовать позиции бригады «Свободной Франции», которой вдохновенно командовал Пьер Кениг.
10 июня немецкая «кампфгруппе» прорвала фронт обороны на главном участке, однако большая часть французов ночью вырвалась из окружения и соединилась с силами британской 7-й бронетанковой бригады, что наглядно показало, насколько трудно противостоять согласованным действиям компактной и достаточно мощной группировки противника.
Только 500 бойцов французской бригады попали в плен, причем большинство из них были ранены.
* * *
Теперь у Роммеля появилась реальная возможность выйти на открытую дорогу к жизненно важным объектам британской обороны, хотя Ричи подтянул подкрепления и теперь у англичан было 330 танков, что в два раза превышало количество машин, оставшихся у корпуса «Африка». Однако немцы уже почувствовали вкус победы, в то время как моральный дух англичан был серьезно подорван.
11 июня 1942 года 15-я танковая дивизия совместно с частями 90-й легкой пехотной дивизии (численность которой сократилась теперь до тысячи человек) справа и дивизией «Триест» слева повернула на северо-восток, к Эль-Адему. К ночи эти силы находились уже на юге и западе от Эль-Адема и готовились вступить в бой с частями 2-й и 4-й танковых бригад.
На следующий день Роммель приказал 21-й танковой бригаде развернуться на северо-восток и атаковать танковые соединения противника с тыла. Британские танковые части, командование которых не понимало, что они не могут оставаться неподвижными в то время, как вся итало-германская группировка пришла в движение, оказались в западне.
Немецкие противотанковые орудия выдвинулись вперед и начали систематически расстреливать броне-технику противника. Когда 22-я танковая бригада подошла на помощь с севера, было уже слишком поздно: англичане попали под огонь танков 21-й дивизии и дивизии «Триест» и понесли тяжелые потери.
Две загнанные в ловушку британские бригады попытались отойти. 2-я вместе с частями 22-й упорядочение отходили в сторону опорного пункта Найтсбридж, в нескольких милях к северу, однако отход 4-й превратился в разгром, и бригада потеряла большую часть своих танков — всего 120 машин.
На следующий день Роммель повернул на север, собираясь штурмовать Найтсбридж. Однако англичане наконец-то осознали, что их опорные пункты посреди открытой пустыни — это настоящие тюрьмы, а не бастионы, и стали отходить. При этом немецкие танки принялись методично расстреливать стремительно спасавшиеся бегством машины британцев. К ночи у Ричи осталось едва ли 100 танков, и в первый раз Роммель наслаждался превосходством в бронетехнике. Поле боя тоже осталось за немцами, и они смогли вернуть в строй большое количество своих танков.
Немцы находились уже практически в тылу англичан. Британские позиции в районе линии Газалы оказались в опасности, так как их коммуникации могли быть перерезаны, и по приказу Ричи англичане утром 14 июня начали отход с оборонительных позиций. В то же утро Роммель направил корпус «Африка» мимо Акромы с четким приказом за ночь перерезать Виа Бальбия и преградить дорогу поспешно откатывающимся частям противника.
Но экипажи германских танков настолько измучились, что были уже не в состоянии выполнить приказ. За ночь значительное количество южноафриканцев сумело оторваться от погони, продвинувшись дальше к египетской границе. Оставшиеся в живых бойцы британской 50-й дивизии прорвались на запад через позиции итальянцев, сделали большой крюк в сторону юга, а затем вернулись опять к восточной границе.
Остатки разбитых британских танковых бригад уже не могли оказать достойного сопротивления немецким танкам и отошли в Египет. Корпус «Африка» обошел периметр Тобрука, который защищал гарнизон, состоявший из частей 2-й Южноафриканской дивизии и других подразделений, и захватил аэродромы в Гамбуте, в 30 милях к востоку от Тобрука. Это вынудило британские самолеты перебазироваться далеко на восток, чтобы оказаться вне зоны досягаемости авиации, действовавшей со взлетных площадок Тобрука.
Немецкие танки повернули в сторону Тобрука.
Эта крепость являлась символом британской обороны, и Роммель был исполнен решимости завладеть ею. Англичане, которые видели, что танки противника движутся мимо них, никак не ожидали атаки, однако Роммель начал решительный штурм и 20 июня прорвал оборону британцев на юго-восточном участке периметра с помощью артиллерии и пикирующих бомбардировщиков. В прорыв тут же вошла пехота. После этого двинулись немецкие танки, которые очень быстро вышли прямо в центр города, совершенно деморализовав обороняющихся.
На следующий день гарнизон Тобрука капитулировал.
Немцы взяли до 35 000 пленных. Эти потери англичан количественно уступали лишь урону, понесенному при захвате Сингапура японцами, что являлось величайшим поражением Великобритании в войне.
Гитлер под впечатлением от взятия Тобрука произвел Роммеля в фельдмаршалы[29].
Однако Роммель писал жене: «Я бы предпочел, чтобы он дал мне еще одну дивизию».
Неожиданная потеря Тобрука потрясла генерала Ричи до такой степени, что он сдал потенциально сильные позиции при Соллуме и ущелье Халфайя, ближе к границе. Это показывает, как действия полководца могут повлиять на волю противоборствующего ему военачальника. У Ричи в резерве имелось в три раза больше танков, чем у Роммеля, три почти нетронутые пехотные дивизии, а на подходе была еще четвертая.
Однако Ричи решил сделать ставку на Мерса-Матрух, в 130 милях дальше на восток. Очинлеку, который терпеть не мог Ричи, было доверено возглавить 8-ю армию. Он взял на себя прямое командование 25 июня и решил отнести войска к Эль-Аламейну, который расположен на 110 миль дальше к востоку и находится только в 60 милях от Александрии — важнейшей базы британского королевского военно-морского флота на Средиземном море.
Эль-Аламейн был буквально последним оплотом оборонительной линии англичан в Египте и на Ближнем Востоке. Если Роммель станет угрожать Александрии, британский флот будет вынужден покинуть Средиземное море, разорвать главную линию снабжения, ведущую к Мальте, что гарантирует уход англичан с этого острова, а море превратит в «бассейн Оси». Тогда Роммель будет получать требуемые боеприпасы и снабжение, с которыми сможет захватить дельту Нила, Палестину и Сирию.
Решение Очинлека вызвало взрыв паники в Лондоне, однако его план оказался проницательным и блестящим в стратегическом отношении.
Очинлек понимал, что силы Роммеля на пределе. В распоряжении немцев имелось всего несколько дюжин танков, а их пехота — лишь слабая тень былой силы. Эль-Аламейн может ликвидировать единственное оставшееся у Роммеля преимущество — способность к маневру. Это объясняется тем, что огромная впадина Каттара находилась всего лишь в 35 милях к югу и ее соляные болота и зыбучие пески являлись непроходимой преградой для танков. Британские войска могут быть сосредоточены вдоль короткого фронта у Эль-Аламейна, где нетрудно создать мощную оборонительную линию. Очинлек, окопавшись, вполне в состоянии остановить продвижение нескольких оставшихся танков Роммеля и заставить его увязнуть в плотной обороне, где у англичан будут все преимущества.
Если Роммеля удалось бы остановить сразу, положение итало-германской войсковой группировки быстро превратилось бы в безнадежное. Англичане находились близко от источников своего снабжения, да и в любом случае у них было намного больше танков, самолетов, пушек и солдат, которые они могли ввести в бой. Немецкие же войска оказались слишком оторванными от своих баз снабжения, и свежие подкрепления, равно как и горючее с боеприпасами, просто не могли прибыть достаточно быстро.
