Идея полностью себя оправдала, офицерская атака оказалась чрезвычайно удачной: «Немцы выбегали полураздетые, отстреливались, но штрафников уже не остановить — минут через двадцать деревня, за которую положили столько жизней, была взята! Несколько десятков человек в запале боя бросились преследовать немцев уже за деревней, но их остановили. Подоспевший к тому времени станковый пулемет расстреливал бегущих в спину, пока не добежали они до небольшого леска и не скрылись в нем… Все было кончено. Была победа… Потерь в батальоне было немного…»[21] В отличие от авторов «перестроечной» и постперестроечной эпохи Кондратьев прекрасно знал, что в штрафных батальонах отбывали наказание офицеры, а вовсе не уголовники.
Когда читателю этой книги попадется на глаза очередное утверждение о том, что тема штрафбата «пятьдесят лет была под запретом», пусть он вспомнит перечисленные выше произведения советских писателей и поэтов, не знавших о существовании этого запрета.
Глава вторая
Как Варенников войну «просидел в штабе»
Манера упоминавшегося выше сценариста и писателя Эдуарда Володарского дискутировать со своими оппонентами и проявленная при этом военно-историческая «эрудиция» просто поражают. Горе тому, кто фильм «Штрафбат», созданный по его сценарию, не одобрит. Вот, например, несколько лет назад отрицательно отозвался о нем Герой Советского Союза генерал Валентин Иванович Варенников. Ну и получил «ответ» Володарского.
«Противники же фильма — это люди типа генерала Варенникова, всю войну просидевшего в штабе… Всю первую половину войны благодаря таким, как Варенников, простите за грубость, просрали» — заявил Эдуард Володарский в интервью журналистам Татьяне Бедягиной и Кириллу Орлову.
Ну неужели так сложно было Эдуарду Володарскому потратить пять минут и узнать, что родился Валентин Иванович Варенников в 1923 году и что обвинять его в неудачах первой половины войны просто нелепо. Он в 1941 году в военное училище поступил. Курсант в поражениях 1941–1942 годов виноват?
А что, если проверить утверждение Эдуарда Володарского о том, что Валентин Иванович Варенников всю войну просидел в штабе?
Вот как Валентин Варенников вспоминал о своем прибытии на фронт в 1942 году:
«По прибытии в полк со мной на ходу поговорил начальник артиллерии, привел в батарею 120-миллиметровых минометов, представил командиру батареи и ушел. Тот долго меня рассматривал, потом спросил:
— Воевал?
— Нет.
— Я тоже — нет.
Вид у него был болезненный, бросалась в глаза желтизна на щеках Командир приказал ординарцу вызвать сержанта Агапова. Тот оказался полной противоположностью комбату — плотный, краснощекий, лет сорока — сорока пяти, сибиряк Говорил Филимон Агапов медленно, весомо, ходил — не торопясь. Комбат сказал: «Это твой командир взвода… Сейчас он познакомится с личным составом, материальной частью, посмотрит коней, запасы, особенно мины. Нас [135] предупредили — получен боевой приказ». Потом, обращаясь уже ко мне, добавил: «Ты, это самое (у него «это самое» повторялось почти в каждой фразе), приведи себя в полевой вид, а то как на параде»[22]
А вот что с Варенниковым произошло потом: «Утром 16-го стало известно: дивизию передали из 64-й в 62-ю армию, и ночью мы должны переправиться на правый берег».[23] Речь идет о 16 октября 1942 года. А 62-я армия Сталинградского фронта обороняла Сталинград.
Именно туда, со вкусом «отсиживаться в штабах», и отправился Варенников:
«В ночь с 16 на 17 октября на правый берег Волги, в район завода «Баррикады», переправился головной полк. Вместе с ним передовой командный пункт дивизии. А в ночь на 18 октября — основные силы дивизии, в том числе наш 650-й стрелковый полк (командир — майор Печенюк). Первый батальон, с которым действовала моя батарея, переправлялся на нескольких катерах. Вода уже была студеная — один боец сорвался и упал в реку; пока мы его вытаскивали, сами вымокли. Левый берег периодически обстреливался. Катера без ходовых огней двинулись в ночную тьму, а тут — немецкие самолеты. Прожекторы шарили по небу, зенитки, перебивая друг друга, ухали; немцы сбрасывали бомбы в основном по левому берегу, над ним висели осветительные бомбы, «поставленные» немецкими летчиками. Наши зенитки и пулеметы трассирующими очередями стремились сбить их, но это было сложно. Нам казалось, что мы — как на ладони.
Внутри все напряглось до предела. Вдруг мощный взрыв у соседнего катера — он шел левее, чуть ниже по реке. Когда водяной столб упал, мы увидели развороченную корму, беспорядочную беготню бойцов на палубе. Одни ослепительные бомбы гасли или сбивались, появлялись другие. Картина потрясающая — город в ночном зареве пожарищ стоял, ощетинившись своими руинами. Река, отражая городское зарево, превратилась в горящую кровавую массу То, что двигалось по реке, бурлящей от взрывов, сохранялось лишь чудом. Многие, очень многие заканчивали свой путь в этой страшной пучине…»[24]
Назвать командира минометного взвода, в октябре 1942 года переправившегося через Волгу в Сталинград, к заводу «Баррикады», «отсиживавшимся в штабах» — это сильный, нестандартный ход Эдуарда Володарского. Воевал командир взвода Валентин Варенников в дивизии генерала Людникова. Немцы сумели отрезать дивизию, точнее ее остатки, от основных сил 62-й армии, и оставшиеся еще в живых бойцы и командиры сражались на окруженном клочке земли, который назвали «остров Людникова»…
Надо отметить, что в дальнейшем Валентин Иванович Варенников «отсиживался в штабах» все в том же сталинградском стиле. Участвовал в форсировании Днепра, сражался за освобождение Белоруссии и Польши, брал Берлин. Войну закончил с четырьмя орденами и тремя ранениями. В июне 1945 года участвовал в Параде Победы, встречал привезенное из Берлина Знамя Победы и сопровождал его в Генштаб.
Варенников — отнюдь не единственный критик «Штрафбата».
Вот, например, что по поводу этого кинотворения сказал другой, «всю войну просидевший в штабе», ветеран — Гольбрайх Ефим Абелевич:
«У этого сериала есть только одно достоинство — прекрасная игра актеров. Все остальное — полный бред, простите за резкое выражение. Остановимся на главном. Никогда офицеры, сохранившие по приговору трибунала свои воинские звания, не направлялись в штрафные роты — только в офицерские штрафные батальоны. Никогда уголовники не направлялись для отбытия наказания в офицерские штрафбаты — только в штрафные роты, как и рядовые и сержанты… Никогда политические заключенные не направлялись в штрафные части, хотя многие из них, истинные патриоты, рвались на фронт, защищать Родину. Их уделом оставался лесоповал… Никогда штрафные роты не располагались в населенных пунктах. И вне боевой обстановки они оставались в поле, в траншеях и землянках. Контакт этого непростого контингента с гражданским населением чреват непредсказуемыми последствиями. Никогда, даже после незначительного ранения и независимо от времени нахождения в штрафном подразделении, никто не направлялся в штрафники повторно. Никогда никто из штрафников не обращался к начальству со словом «гражданин», только — «товарищ». И солдатом не тыкали — «штрафник», все были «товарищи», на штрафные части распространялся устав Красной армии. Никогда командирами штрафных подразделений не назначались штрафники! Это уже не блеф, а безответственное вранье. Командир штрафного батальона, как правило, подполковник, и командиры его пяти рот — трех стрелковых, пулеметной и минометной — кадровые офицеры, а не штрафники. Из офицеров-штрафников назначаются только командиры взводов. Благословление штрафников перед боем — чушь собачья, издевательство над правдой и недостойное заигрывание перед Церковью. В Красной армии этого не было и быть не могло. Я понимаю, что художник или режиссер имеют право на творческую фантазию, но снять сериал о войне, в котором исторической правды нет ни на грош!..».[25]
«Отсиживался» Ефим Гольбрайх заместителем командира отдельной армейской штрафной роты 51-й Армии в 1944–1945 годах (постоянный состав). До того воевал в пехоте.
Герой Советского Союза Владимир Васильевич Карпов тоже «отсиживался в штабах». То есть отбывал наказание в штрафной роте (переменный состав), затем воевал в разведке. Там и Золотую Звезду за «отсиживание» заслужил.
Вот что он по поводу «Штрафбата» сказал: «Создатели фильма, к сожалению, не познакомились с документами, определявшими организацию штрафных подразделений в годы войны. И, похоже, не проконсультировались у специалистов. То, что они показывают в этом сериале, в основе своей, к сожалению, не соответствует фронтовой действительности. В приказе о создании подобных подразделений сказано, что штрафные батальоны комплектуются только из осужденных и разжалованных офицеров. Командиры назначаются из кадровых офицеров. В фильме же показан штрафной батальон, в котором собраны уголовники, политические, проштрафившиеся рядовые. Такого не было и быть не могло…
