Все- таки вторая очередь настигла фашиста, от левой плоскости «мессера» что-то отделилось, вероятно, кусок обшивки, и вражеский самолет почти отвесно пошел вниз, к земле. Что это? Беспорядочное падение или попытка резким снижением оторваться от преследования? А я, как назло, в этот момент неожиданно вскакиваю в облака и теряю из виду противника. «Какая досада! Неужели ушел?»
Выскочив из облаков на высоте нескольких сот метров, быстро осматриваюсь в надежде обнаружить «мессер», но увидел лишь самолет Мухина, который на малой высоте выписывал глубокий вираж. Слышу по радио его взволнованный голос:
- Упал «мессер» слева в плавни!
Пытаюсь в сплошных зарослях тростника с редкими блюдцами воды рассмотреть какие-нибудь признаки падения. В одном месте, где крутился Мухин, заметил несколько кусков белого металла и черное пятно на фоне сплошной зелени. «Все-таки не ушел, гад! Там, в трясине, тебе и место! А Мухин молодчина, не оторвался, даже сумел проследить за падающим «мессером».
Теперь важно не попасть под удар других вражеских истребителей, которые могут внезапно из облаков атаковать нас. Мы перешли па бреющий и взяли курс на свой аэродром.
После колоссального морального и физического напряжения сознание того, что удалось одержать победу в схватке с превосходящими силами врага, рождает в душе чувство ликования. Но радость моментально сменяется тревогой: удалось ли нашей «пешке» благополучно долететь до своего аэродрома? Где ведомая пара и почему она в решительную минуту боя не оказалась на месте? Не выдержали, видно, мои «старики» первого испытания боем. Поставили нас с Мухиным в крайне трудное положение.
Проносимся с Мухиным бреющим над нашей стоянкой, резко взмываем вверх, кручу восходящую бочку, что означает - возвращаемся с победой. Такова была у нас традиция. К нам бросились с поздравлениями.
- Где «пешка»? Возвратилась?
- Да не волнуйся, возвратилась, - бодро за всех ответил мой механик Суховицкий.
Иван Ильич был старше по возрасту многих летчиков и техников, в том числе и меня, поэтому и называли его уважительно по имени и отчеству. Иван Ильич любил и знал свое дело. Его трудами и заботами наш «як» был эталонным, лучшим по состоянию в эскадрилье. Это было признано всеми. Наша дружба и взаимопонимание крепли с каждым днем, и мне поэтому легче было перенести расставание с моим бывшим механиком Анатолием Шароновым, который был переведен в другое звено.
Иван Ильич помог мне расстегнуть привязные ремни и первым делом спросил:
- Как прошел полет, товарищ командир?
- Все хорошо, Ильич. Оружие работало безотказно. «Мессера» загнали в дунайские плавни.
- Поздравляю, командир, с победой, - с искренней радостью ответил Суховицкий.
Мы еще не успели выкурить по папиросе с Мухиным, как Иван Ильич уже закончил заправку бензином и, сняв боковые капоты мотора, копался в нем, протирая ветошью подтеки масла и пыль.
- Золотой человек Иван Ильич. Руками таких, как он, и добывается победа! - как бы между делом заметил Мухин.
Мои «старики» произвели посадку раньше нас, и им было очень неудобно докладывать о выполнении задания. На мой вопрос: «Почему оторвались?» - ведущий пары, щупленький на вид летчик, ничего вразумительного ответить не мог.
- Облачность мешала, вот мы и потеряли вас, - проговорил он, не глядя на меня.
С трудом удержал себя от резких слов, но про себя подумал: «Нет, это не истребители».
Говорят, что истребителями не рождаются, ими становятся в процессе боевой учебы, повседневного напряженного труда, постоянного стремления к совершенствованию летного мастерства. Я полностью разделяю это мнение. Но в то же время, боевой опыт, наблюдения за истинными истребителями, нашими советскими асами, за их действиями в воздухе и на земле, проявлениями характера подтверждали мнение о том, что большинству истребителей присущи такие черты, как быстрота реакции, решительность, неуемная энергия и подвижность. Самым обидным для летчика-истребителя были слова командира: «Что ты чухаешься, как бомбер!»
При разборе этого боевого вылета командир эскадрильи не пощадил самолюбия моих ведомых и резко их отчитал:
- Облачность помешала? Плохому танцору всегда что-нибудь мешает…
На следующий день после описанного воздушного боя вблизи командного пункта полка па специальном стенде с фотографиями победителей извещалось, что 23 августа старший лейтенант Б. Маслов, старший лейтенант А. Рыбаков и лейтенант В. Воронов сбили в воздушных боях по одному «мессершмитту», далее следовали слова поздравления с победой. Особенно нас всех радовала первая победа в воздушном бою Алексея Рыбакова, который совсем недавно прибыл в наш полк и очень быстро завоевал всеобщее уважение и доверие.
Черноволосый и чернобровый, с красивыми карими глазами, постоянной улыбкой на лице, он привлекал простотой, скромностью и общительностью. Волею судеб он в течение всей войны был инструктором в Ейском военно-морском авиационном училище и выполнял очень трудную и необходимую для фронта работу по подготовке летчиков-истребителей. Алексей не мог скрыть радости, что ему на завершающем этапе войны все-таки удалось вырваться из училища на фронт. Летчики, которые вместе с Рыбаковым принимали участие в этом боевом вылете, с восхищением рассказывали о мужестве и летном мастерстве Алексея, о том, как метко он сразил «мессера», который пытался прорваться к прикрываемым «пешкам».
Вечером в летной столовой мы от души поздравили Алексея Николаевича с первой победой и пожелали ему успехов в будущем. Смущенный всеобщим вниманием и искренним участием своих боевых товарищей, он не мог скрыть радости, улыбки, а его глаза излучали восторг и благодарность.
- Я очень счастлив, что оказался вместе с вами в прославленном гвардейском полку. Спасибо вам за поддержку и добрые слова. Постараюсь оправдать доверие, - взволнованно сказал Рыбаков.
Каждый из присутствующих летчиков разделял чувства и слова своего боевого товарища. В дни напряженной боевой работы весь личный состав полка был охвачен единым боевым порывом, жил одной думой и одной мечтой внести свой вклад в общее дело Победы, приумножить боевую славу полка. Летчики, техники и механики с интересом читали строчки стихотворения, написанного полковым поэтом, которое называлось «Слава авдеевцам».
Немцам соколы морские Спать спокойно не дают, И горды мы, что другие, Нас «авдеевцы» зовут. Нас в бой ведет Авдеев И гремят его дела. Нет отважней, нет смелее Черноморского орла.
Непритязательны эти строки, но в то время они нам были дороги своей искренностью.
Мы уже не раз слышали восторженные отзывы о новом истребителе Як-3, и можно попять, какой ажиотаж был в полку, когда к нам прибыли два самолета этого типа. Летчики с интересом осматривали самолеты, делились впечатлениями:
- Вот бы па таких машинах повоевать! И вооружение прекрасное: пушка и два крупнокалиберных пулемета.
Первым па новой машине полетал Авдеев. Он показал пилотаж над аэродромом и, совершив посадку, коротко сказал:
- Не самолет, а мечта пилота!
В один из августовских дней в полк прилетел командующий ВВС Черноморского флота генерал-лейтенант авиации В. Ермаченков. Он первым делом поинтересовался новым самолетом, обошел его кругом, посидел в кабине, расспросил Авдеева и буквально через час взлетел па Як-3 в воздух. Командующему машина также понравилась, и па следующий день он в паре с Авдеевым принимал участие в боевом вылете полка.
Василий Васильевич Ермаченков в дни наступления не смог усидеть в штабе и выбрал время, чтобы лично слетать на боевое задание с гвардейцами.
Генерала В. В. Ермаченкова летчики за глаза с уважением и гордостью называли Ермак. И действительно, своей внешностью, могучей фигурой, крупными, красивыми чертами лица он чем-то напоминал легендарного Ермака, с его силой и удалью. Василий Васильевич пользовался большим уважением и непререкаемым авторитетом у командования флота, командиров взаимодействующих соединений сухопутных войск и военно-воздушных сил.
По общему признанию всех, кто его знал и видел в деле, Ермаченков был сильной, незаурядной личностью, В самые тяжелые периоды войны - при отступлении и обороне Одессы, Севастополя, Кавказа - он никогда не терял присутствия духа, бодрости и уверенности в победе, отличался сильной волей и неиссякаемой энергией, способностью организовать выполнение самых сложных боевых задач. Так, например, после оставления Крыма в небывало короткие сроки на Кавказском побережье была создана сеть аэродромов для базирования черноморской авиации. В решении столь сложной и важной задачи следует отметить прежде всего организаторский талант и настойчивость командующего и его ближайшего помощника - начальника тыла генерал-майора М. Д. Желанова.
