Сердце Сашки дрогнуло от волнения… «Где же он? Опять в лесопосадку подался? Вот проклятый. Теперь надо держать ухо востро. Не то, прямо в лапы ему попадешься».
Сзади что-то хрустнуло, послышался шум. Сашка замер: Он! Надо удирать!
Мальчик змейкой скользнул на другую сторону куста и оглянулся. Ожидая увидеть Худощавого с большой, складной финкой в руке, он намерился задать стрекача. Но вдоль посадки один за одним шли ребята.
Кровь прилила к лицу Сашки. Если бы не требовалось соблюдать величайшую осторожность, он, наверное, накинулся бы на ребят с кулаками. Идут, как медведи. Напугали до смерти.
— Вы куда? — выйдя из укрытия, тихо, но свирепо спросил ребят Сашка.
— С тобой вместе за шпионом следить, — ответил Алешка. — А что?
— Так, ничего, — с сердцем проговорил Сашка, — Претесь, как коровье стадо. Кто же так за шпионами следит?
Принимая на себя роль руководителя, Сашка быстро распределил, кому куда идти. Четверым он поручил прочесать лесопосадку, остальных забрал с собой, чтобы пройти в сторону мнимой границы, указанной незнакомцу Колей Лукинюком. Сашка рассудил так: если это действительно шпион, то что его еще может интересовать, кроме границы-
Первая группа, получив задание, сразу же ушла. Задача второй группы оказалась сложнее. В сторону мнимой границы, указанной Лукинюком, ведет ответвление, по обочинам которого также растут молодые деревца и кустарники. Но как туда добраться? Ответвление начинается на той стороне дороги.
Посоветовавшись, ребята решили переползти через дорогу. Первым пополз Сашка. Царапая голые грудь и живот об землю, он усердно работал локтями и коленками, преодолевая метр за метром. Добравшись до цели, осмотрелся и махнул ребятам рукой: путь свободен!
Вскоре все были на той стороне. Если не считать нескольких царапин и ссадин на локтях и коленках, переход прошел вполне благополучно. Теперь следовало немедля приниматься за дело. После того, как ребята затеяли игру в пятнашки, прошло немало времени и нарушитель мог уйти далеко.
— Двигаться будем по обе стороны дороги, — предложил Сашка. — Мы по этой полосе, вы с Алешкой по той. Следить за дорогой и за полем.
Выглянув на дорогу и убедившись, что вблизи Худощавого нет, Сашка перевел взгляд туда, где дорога взбегала на невысокий бугор, теряясь за ним в невидимой отсюда лощине. На дороге никого не было. Сашка уже хотел вернуться назад, но с левой стороны посадки, метрах в четырехстах, заметил знакомую высокую фигуру. Худощавый! Никаких сомнений не могло быть в том, что это шпион, пробирающийся к государственной границе. Худощавый поднимался все выше и выше на бугор.
Сашка буквально пожирал глазами удаляющущся фигуру. Нет, теперь-то Худощавому не скрыться!
Подав ожидавшим товарищам знак следовать за ним, Сашка лег на землю и, словно ящерица, пополз на ту сторону лесопосадки, по которой шел незнакомец. Волнение было настолько велико, что мальчик не замечал, ни боли на животе от умножавшихся ссадин, ни жесткой, колючей травы, скошенной на обочинах дороги.
Незнакомец успел уже подняться на бугор и начал спускаться в долину. Его длинная фигура будто подтаивала снизу, делаясь все короче и короче.
— Быстро идет, леший! — выругался Сашка. — А нам упускать его из виду никак нельзя. Мало ли что этот тип выкинуть может. За мной! — скомандовал он ребятам.
Прижимаясь к посадке, быстро перебегая от одного куста к другому, преследователи двинулись вверх.
Вскоре и они были на вершине бугра. Теперь передвигаться надо было осторожнее. До незнакомца оставалось каких-нибудь двести метров.
Он шел по-прежнему вдоль посадки, часто останавливался и что-то внимательно рассматривал слева и справа от себя. Один раз даже прикрыл глаза ладонью и долго-долго стоял на месте.
Сашка, от которого не ускользнуло ни одно движение Худощавого, догадался: «Солнце мешает. Только что он рассматривает?» Не найдя ответа, очень пожалел, что не может разгадывать мысли. Сейчас бы ему это очень пригодилось.
Между тем Худощавый вдруг резко повернулся и вошел в посадку. Над иссиня-зеленым разливом листвы виднелась только серая кепка.
— Сейчас нырнет и запрячется в кустах, — шепотом проговорил Сашка. — Днем идти через границу он не осмелится.
— Это уж точно, — поддержал его Алешка.
Однако дальнейшие действия Худощавого вызвали у ребят недоумение. Он не запрятался в посадке, а, выйдя на луг, широко зашагал по колючему ежику скошенных трав.
— Куда же это он? — ничего не понимая, вслух подумал Сашка.
— Смотри, как смело идет, — указал глазами в сторону луга Алешка. — И не пригинается. Как у себя дома… Шпионы так не ходят… Может, он и взаправду, где воевал ищет.
А Худощавый шел да шел, удаляясь от посадки. Пройдя метров четыреста, он еще раз остановился и посмотрел назад.
— Слушайте, ребята, — встрепенулся Сашка. — А ведь я знаю, куда он идет. Честное пионерское знаю. Смотрите, видите стог? Туда он и направляется, прятаться там будет. А мы с вами слюни распустили.
Предположение Сашки не было лишено основания.
Стог, на который вначале никто из ребят не обращал внимания, мог служить надежным укрытием. И Худощавый действительно направлялся к нему.
Воспрянувшие духом ребята дорого дали бы за то, чтобы их посадка как-то передвинулась к стогу. Но увы! Чудес в природе не бывает. Приходилось следить за Худощавым издалека.
Вырыв довольно длинное отверстие в стогу, незнакомец опустился на четвереньки. Сантиметр за сантиметром, словно змея в нору, втягивал он в стог свое длинное тело.
— Представление окончено! — дрожа от нервного напряжения, резко проговорил Сашка. — Теперь и дураку ясно, кто он — учитель или шпион?
— Стервец! У, какой стервец! — возмущался Алешка. — Потому и нож с собой таскает.
— Но-ож! — передразнил его Сашка. — Нашел чему удивляться. У него небось и пистолет, и гранаты… А еще, говорят, они в воротничке яд носят.
— Где, где? — не поняв, переспросил Алешка.
— В воротничке, в самом уголке.
— А как же они его туда наливают?
— Этого я и сам не знаю, — сознался Сашка.
Замолчали. Сознание того, что рядом с ними находился вооруженный до зубов враг немного пугало ребят.
— Где-то теперь Колька? — тоскливо спросил Алешка.
— Будут пограничники, обязательно будут, — убежденно ответил ему Сашка.
Потянулись томительные минуты ожидания. Пока мальчики выслеживали Худощавого, они не замечали ни голода, ни усталости. Теперь, вынужденные бездействовать, они почувствовали и то, и другое.
— Пожрать бы! — мечтательно проговорил один.
— Неплохо бы. Я тоже…
Кусты зашевелились, показался Коля Лукинюк, а за ним два пограничника.
— Там, в стогу. Вот уже с полчаса, как залез, — торопливо пояснил Сашка.
— С какой стороны? С вашей?
— Да, прямо. У самой почти земли нору вырыл, — вставил Алешка.
Сержант что-то прикинул в уме и обратился к рядовому Тарасову:
— Заходить будем с двух сторон: я — слева, ты — справа. Идти в лоб опасно.
— А мы с кем? — спросил Коля Лукинюк. — Или нам тоже на две части разделиться?
Младший сержант улыбнулся.
— Ни на две, ни на одну. — Вам оставаться здесь и следить за стогом. Понятно?
На лицах ребят отразилось разочарование. Они, конечно, и мысли не допускали, что их так бесцеремонно отстранят от самого решающего, самого интересного этапа.
Пограничники разошлись в разные стороны и, образуя большой треугольник, направились к стогу, двигаясь так, чтобы не попадать в поле зрения врага. Однако предпринятая тактика эффективна в том случае, если Худощавый весь забрался в вырытую им нору. Тогда в небольшое отверстие выхода он мог видеть перед собой незначительную часть луга. А что если он, пользуясь маскировкой, выставил голову из сена?
Именно этого больше всего и боялись ребята. Волнение их было настолько велико, что за все время, пока пограничники подходили к стогу, никто не промолвил ни слова.
Наконец, пограничники оказались у самой цели. Замаскированное отверстие, где укрылся Худощавый, находилось всего в каких-нибудь двух — двух с половиной метрах от каждого. Младший сержант сделал подчиненному знак не высовываться из-за стога, и громким голосом предложил:
— Сдавайтесь! Вы обнаружены!
В ответ — ни звука.
Помолчав, Казаков повторил приказание еще громче, но Худощавый не подавал признаков жизни.
— Петров, Федоренко, Рудь, — одну за другой выкрикнул Казаков фамилии своих несуществующих помощников. — Заходите со всех сторон, поджигайте стог! Так, хорошо! Поджарится — вылезет.
И вот из глубины стога раздался приглушенный густой голос:
— Сдаюсь!
Вслед за этим сено зашевелилось и показалась голова нарушителя.
