– Давай тогда сразу и начнем. Я служил там в восемьдесят пятом и восемьдесят шестом году. Десять лет назад. А ты в это время, наверное, еще в колледже училась?
Мэри снова немного поежилась. Умелов заметил это и участливо спросил:
– Мария, тебе холодно? Может быть, спустимся с палубы?
– Нет, спасибо. Я просто забыла надеть теплый шарф.
– Давай я схожу за ним. Где он лежит?
– Прямо на моей койке.
– Я быстро, – крикнул Умелов и поспешил в каюту Мэри, оставив ее любоваться бархатными волнами.
Оказавшись возле двери каюты Мэри и Барбары, Олег хотел постучать, но ему показалось, что за дверью кто-то говорит. Он прислушался. Одной из говоривших явно была Барбара.
«Не хватало еще здесь столкнуться с Александром», – подумал Умелов.
Стукнув в дверь, он как можно вежливее произнес по-английски:
– Извините.
Разговор в каюте резко прекратился.
– Кто там? – через несколько секунд сквозь дверь спросила Барбара.
– Извините, это Олег Юргенс, – ответил Умелов, прислушиваясь к шороху за дверью.
Дверь приоткрылась. В проеме появилось удивленное лицо Барбары Кински.
– Вы? – наигранно удивилась она.
– Извините, – в третий раз произнес Олег. – Я хочу взять шарф Мэри.
Барбара посмотрела на Умелова с ехидной улыбкой на лице и, распахнув дверь каюты, кивком головы показала на ее койку.
Олег протиснулся между металлическим косяком и Барбарой, которая специально выпятила свою грудь, чтобы Умелов провел своим телом по ее округлым формам.
Взяв шарф, Олег так же протиснулся обратно.
– Спасибо, – с улыбкой откланялся он.
Барбара ничего не ответила, продолжая ехидно улыбаться.
Пройдя три метра, Умелов остановился, как только услышал звук закрывающейся двери каюты. Он чувствовал, что в каюте было что-то, что могло помочь в его расследовании. И это что-то он явно видел. Олег напрягся, пытаясь сообразить, что его так зацепило, но в памяти ничего существенного не всплывало. Тогда Умелов развернулся и, быстро пройдя к каюте, снова постучал.
Барбара почти сразу же открыла, как будто ждала, что он вернется.
– Извините, – он снова протиснулся между ней и косяком.
На этот раз она не стала выпячивать грудь. Закрыв за ним дверь, она быстро подошла к Олегу и, обвив его шею руками, впилась ему в губы. Умелов, пытаясь освободиться от ее крепких объятий, вдруг увидел то, ради чего он вернулся. Из-под подушки выглядывал кончик антенны телефона спутниковой связи. Теперь до него дошло, с кем разговаривала за закрытой дверью Барбара.
У Барбары оказались на редкость сильные руки. Неожиданно она сама ослабила хватку и, оттолкнув Умелова, громко рассмеялась.
Олег, шумно выдохнув, потер свою шею. Повернувшись к двери, он встал как вкопанный. Перед ним стояла Мэри. В ее красивых глазах блестели слезы.
* * *
«Дурак! Последний дурак! – бормотал себе под нос Умелов. – Надо было сразу ей врезать как следует. Пусть даже она – этот самый агент. И пусть бы она ответила мне каким-нибудь ударом из арсенала спецслужб, сломав нос или разбив в кровь губу. В любом случае я не попал бы в эту дурацкую ситуацию перед Марией. Боже мой, что она сейчас обо мне думает?»
Умелов шагал по верхней палубе взад и вперед уже битые полчаса.
«Ладно. Всё, хватит» – решил выйти из этого состояния Олег и, широко расставив ноги, принялся исступленно делать гимнастику, попеременно приседая и нагибаясь вперед.
Старший матрос, находящийся в рубке выше палубы, замахал рукой капитану, стоящему за штурвалом. Тот подошел ближе к стеклу и, посмотрев вниз на журналиста, молча покрутил указательным пальцем у виска.
Почувствовав усталость, Умелов несколько раз поднял руки над головой для восстановления дыхания. Он медленно зашагал на то место, где час назад они стояли с Мэри. Вглядываясь в океан, Олег постарался отвлечься от своих чувств и попробовать проанализировать новые факты. А фактов накопилось много.
После разговора с Полом Смитом из ЦРУ Умелов понял, что на судне действительно есть тот, кого он пытается вычислить, и что у этого человека есть собственный канал связи с ЦРУ. До вечера сегодняшнего дня он был почти на девяносто девять процентов уверен, что агентами были Сэм Льюис и Ричард Стэмп. После подробных расспросов первого Олега срочно вызвали на связь цэрэушники. А второй как руководитель экспедиции единственный на судне, имел спутниковый телефон.
Но инцидент с Барбарой Кински спутал все его карты. В том, что из-под подушки торчала антенна именно спутниковой связи, он был уверен на сто процентов. Ее нельзя было перепутать ни с чем. И то, что Барбара с кем-то разговаривала по телефону, тоже было очевидно.
Вырисовывалось два варианта. Первый, что настоящий агент – это Барбара. Вероятно она, видя, как Умелов проявляет интерес к планам перемещения участников экспедиции по Онекотану, позвонила Полу Смиту и рассказала о бурной деятельности журналиста.
Второй вариант был более правдоподобным. Агентов не один и не два, а три. Сэм Льюис – это не основной агент, а тот, кому поручено подготовить что-то на озере Черном. Барбара Кински – это основной агент, который должен что-то сделать на острове, для чего, собственно, и затеян этот маскарад с экспедицией, а Ричард Стэмп – координатор и руководитель всей операции. Тогда всё выстраивается в логическую цепочку.
Хотя нет. Одна вещь все же вылетала. Зачем Барбара устроила этот концерт с домогательством? Если абстрагироваться от эмоций, то в ее действиях была определенная логика. Возможно, она поняла, что между Олегом и Мэри что-то есть, и решила сделать ход конем. Теперь Олег должен ее ненавидеть за то, что она подставила его перед любимой девушкой. А ненависть, как известно, не дает человеку рационально мыслить и делать правильные выводы и умозаключения.
«Если все так и было, то вариант номер два правильный. Вот только что делать с Марией? Как ей все объяснить?» – думал Олег.
Повернувшись, он вдруг увидел перед собой улыбающегося Александра Гольца.
«Стоп. А ведь у Гольца что-то было с Барбарой, – пронеслось в голове у Олега. – Значит, у него можно кое-что о ней выяснить. Если, конечно, он сам не является таким же агентом, как и она. А может, тут на судне вообще нет ни одного настоящего ученого? Нет, не может быть. Мария ведь настоящая».
Олег улыбнулся в ответ Александру.
– Ты что какой потерянный? – спросил Гольц.
Умелов решил рассказать Александру о том, что случилось в каюте.
* * *
– Значит, она тебя чуть в постель не затащила! – от души смеялся Александр.
Умелову показалось, что его смех был слышен на всей верхней палубе.
– Слушай, я бы на твоем месте ей сдался. Знаешь, какой у нее озорной язычок, – хитро подмигнул Гольц.
– Александр, я же тебя просил не смеяться, – укоризненно произнес Олег в ответ.
– Всё, извини. Больше не буду. Давай спрашивай.
– О чем?
– Ты же мне всё это не просто так рассказал?
Александр снова хитро подмигнул Олегу. Умелов посмотрел на своего визави и, стараясь мягко подвести Гольца к нужному разговору, ответил.
– Я не знаю, какой у нее язычок, но даже если бы не было в экспедиции Мэри, я вряд ли смог получить удовольствие от близости с такой женщиной.
Крючок с этой провокационной наживкой, ловко выпущенный Умеловым, Александр заглотил сразу же.
– Это почему же?
– Я не знаю, как тебе, но мне не нравятся физически сильные женщины. Сегодня в ее объятьях я чувствовал себя как в лапах у мужика.
Гольц негромко рассмеялся.
– Олег, если бы ты знал, как недалеко ты находишься от истины.
Умелов опешил.
– Она что, трансвестит? – выдохнул он.
– Расслабься, я не это имел в виду. Она в прошлом профессиональная спортсменка. По-моему, она когда-то была призером Европы по дзюдо.
Олег смотрел на Александра, пытаясь уловить хоть какую-нибудь иронию в его ответе. Но ее не было.
– Это она тебе сама сказала?
– Ну, а кто же. Конечно, сама. Между прочим, это даже заводит, когда ты имеешь женщину, которая тоже может поиметь тебя, только не в кровати, а на татами, – тон Александра снова стал веселым.
Умелов вдруг в лоб спросил Гольца.
– А ты видел у нее спутниковый телефон?
Александр, перестав улыбаться, удивленно уставился на Олега.
– Какой телефон?
– Значит, она при тебе им не пользовалась, – Умелов специально вслух констатировал свое умозаключение.
Гольц вдруг изменился в лице и, подойдя к Умелову почти вплотную, вполголоса прошептал.
– Слушай, Олег, ты журналист и можешь, конечно, задавать всем любые вопросы и делать любые выводы. Но есть вещи, о которых не стоит говорить. Ты знаешь, что такое «Квантум»? – Гольц дождался, когда Олег отреагирует на его вопрос, и продолжил: – Нет? Вот и я не знаю. Можно лишь предполагать, что это серьезная контора, которая имеет столько денег, что мы и представить себе не можем. Думаю, что эта экспедиция – недешевый проект. Поэтому среди нас может быть тот, кто осуществляет негласный контроль и мониторинг того, чем мы все занимаемся здесь. Признаюсь тебе, я еще на Аляске понял, что Барбара – это непростой человек. И в экспедицию она попала явно не из-за своих научных достижений. Поэтому я и не стал избегать ее внимания, ведь после возвращения нас ждут гранты на научную работу от фонда «Квантум». И от того, какой отчет прочитают они о каждом из нас, будет зависеть окончательная сумма этих грантов. Между прочим, это Сара мне подсказала заняться Барбарой, когда заметила ее интерес ко мне. А сейчас, когда ты мне сказал о спутниковом телефоне, я лишь убедился еще раз, что моя Сара – очень умная женщина. Она мне сразу сказала, что у этой бельгийки есть постоянная связь с организаторами.
