Противоположности - Дарьяна Кадет

«Судьба распоряжается половиной наших поступков,

но управлять другой половиной

или около того

она предоставляет нам самим».

Никколо МакиавелТёрнер

Наверняка у каждого из нас есть свои маленькие тайны и секретики, которые знаете только вы сами и прячете их глубоко внутри себя в «коробочку», которую изредка открываете для проверки сохранности. Каждый имеет ту сторону, которую открывает лишь избранным, показывая свои истинные черты характера, не боясь огласки и критики. Не каждый поймёт человека, который скрывает личность, но каждый примет тот лик, который он хочет преподнести, пускай это даже и окажется фальшью. Николь Тёрнер является одной из тех девушек, которую знают все и в то же время не знает никто…

Втягивая дым сигареты с ментолом в лёгкие, девушка, наконец, спокойно наслаждалась уединением, в котором никто её не побеспокоит, и не будет страха, что родите заметят их единственную дочь за разрушением собственного организма. Она удачно скрывает факт своего курения ещё со старшей школы, поэтому и дальше не собирается подрывать свою отменную репутацию ни перед родителями, ни перед преподавателями института, ни перед друзьями, правда, возможно Тёрнер с натягом может назвать друзьями тех, кто не знает её настоящую. Есть только один персонаж, который знает её вредную привычку, как и её «коробочку», но от этого едва Николь становится легче, учитывая фактор раздражения просто его существования.

Укутавшись в плед посильнее от прохлады ещё неглубокой, но всё же ночи, на дворе, Николь выпустила сероватый дымок в воздух, наблюдая, как он завивается в воздушные узоры и постепенно растворяется без следа. Внутреннее спокойствие приятно окутывает теплотой, расслабляя нервную систему, которая обычно напряжена долгое время, и она прикрывает глаза от этого ощущения, сидя прямо на лестнице крыльца небольшого частного родительского дома. Пока мать с отцом на ночной смене, их дочь может позволить себе такую вольность, как курить открыто, и именно такие моменты жадно ловила Николь, чтобы наконец забыть весь этот бред её жизни.

— Опять куришь тайком, Николь Тёрнер?

Этот голос, что прозвучал совсем неподалёку, не заставил резко открыть глаза и подскочить от неожиданности, но заставил поджать девушку губы от раздражения его появления. Появление Нэйтена Картера во дворе дома не являлось частым явлением, но было в норме порядка вещей, хотя сама Ники и не пылала радостью даже от редких явлений. Опять он прерывает её этот долгожданный момент спокойствия, и она демонстративно совершает ещё одну затяжку, выдохнув никотин, одновременно открывая глаза, чтобы бросить презрительный взгляд на Нэйтена, который, оперевшись рукой о перила, изучающе её разглядывал.

— А ты опять подрался, Нэйтен Картер? — она уже успела беглым взглядом осмотреть все его раны, которые, кажется, едва успевают заживать на его теле. — И что на этот раз? Опять тебе не понравилось, как кто-то смотрит на тебя?

— Почти, — улыбнулся он, присаживаясь с ней рядом, — не бери в голову.

Николь затушила сигарету и косо глянула ещё раз на парня. Белая футболка и чёрные протёртые джинсы измазаны в грязи и траве, но он, как обычно, даже не удосужился отряхнуться от пыли. Натянутая кепка на светлые волосы скрывала разбитую бровь, но не скрывала синяк, что уже вырисовывался на скуле. И лишь тёмно-зелёная косуха, что он так бережно любил и каждый раз снимал перед дракой, как пятно чистоты, выделялась на всём его образе.

— Меня уже задолбало, что после каждой твоей вспыльчивости ты приходишь ко мне. Если мы знаем друг друга давно, тебе не даёт это никакого права, — спокойным тоном произнесла девушки, хотя мысленно уже надавала по его наглой «морде».

— Ничего не могу с собой поделать — это привычка, ноги сами приводят меня к тебе, и я не виноват, что наши родители дружат, вынудив и нас к знакомству.

Тёрнер выдохнула, закатив глаза. Да, возможно, и сама она виновата, выработав у Картера подобную привычку. Он с самого детства не отличался примерным поведением, имея вспыльчивый характер, ввязываясь в различные передряги. Вот так однажды после первой драки он, по известной только ему причине, пришёл к Николь, а она недовольно, но всё же принялась обрабатывать его побои. Годы шли, но ничего не менялось, он продолжал приходить к ней, а она, порой даже прибегая к неприличным словам, продолжала обрабатывать его ранки, как медсестра. Вот и сейчас Николь, выругавшись, всё же поднялась с места, зайдя в дом, вышла обратно с аптечкой в руках, приступая к уже обычной процедуре, взяв руки парня, выливая перекись водорода на разбитые костяшки, наклеивая пластырь на небольшие царапины и обеззараживая более глубокие. Окунув ватку в очередную мазь, Николь сняла кепку Нэйтена, поймав его пристальный взгляд на себе, лёгкое волнение на секунду завладело ей, но быстро взяла себя в руки, приступая к обработке разбитой брови. Парень шикнул от ощущения жжения лекарства, и Тёрнер пришлось подуть на кожу.

— Уже давно должен привыкнуть к этим ощущениям, — буркнула она ему, но он Тёрнершь усмехнулся.

— Ты тоже, но всё равно же продолжаешь кривить недовольное лицо.

— А ты думаешь, мне это приносит огромную радость?

— А почему бы и нет? Я же ведь Нэйтен Картер.

У Ники вздёрнулась бровь от такого заявления:

— А ещё у тебя слишком раздутое самомнение, — и она вновь опустила ватку в мазь, захватив пальцами его подбородок, чтобы лучше зафиксировать лицо от попыток увернуться. — Долго ещё лыбиться собираешься? — снова буркнула девушка, замечая его улыбку.

— Скажи, Николь, а ты долго ещё собираешься скрывать ото всех своё настоящее лицо, как и тот факт, что мы знакомы?

— Это не твоё дело, — огрызнулась Тёрнер, отстранившись от него, закрывая аптечку.

— Боишься шокировать общественность? — не унимался Нэйтен, теперь уже разглядывая девушку, подперев голову рукой, уткнувшись локтем в колено. Он видит, как её раздражает эта тема, но ему слишком нравится видеть, как она, прикусывая нижнюю губу, бросает уничтожающий взгляд на него, но именно этот взгляд распалял в нём нечто невообразимое и игривое.

— Чего тебе от меня надо, Картер?

Нэйт ухмыляется и бесцеремонно хватает девушку, усадив её на колени, поглаживая одной рукой бедро, а второй притягивая, надавливая на спину, всё ближе и ближе к себе, до тех пор, пока пряди не спали вперёд, и смог ощущать её дыхание на собственном лице.

— Поцелуешь меня, и я от тебя отстану, — произнёс он, игриво облизав губы, и проскользнув взглядом по