Рыболовов, охотников и любителей отдохнуть на свежем воздухе с весенним солнышком в нашей геофизической партии хватало. Их количество не уменьшалось, а, напротив, увеличивалось с каждым годом. Для таких работников в нашей экспедиции была небольшая база на одном из озер в Челябинской области. Она представляла собой дом из бруса и пирс, к которому летом приставали лодки с рыбаками, которым удавалось наловить всяких ершей, окуней и остальных мелких представителей подводного мира. Лодок было несколько, и обычно их хватало всем.
Мы с Александром, моим водителем, никогда там не были, и в одну пятницу поехали туда отдохнуть вместе с остальными любителями выпить на свежем воздухе после трудовой недели. За пару часов туда нас доставил небольшой автобус. Мы разогрелись за пилкой и колкой дров, вытащили из сарая лодки, и начали отдыхать.
Каждый имел с собой бутылку с водкой, или вина, запас провизии, и отдыхалось хорошо и весело. Нас с Александром интересовала рыбная ловля, и мы вечером договорились встать пораньше, поехать на лодке, и, найдя рыбное место, освободить его от рыбы с помощью удочек.
После долгого торжественного ужина я отправился спать. Надо было выспаться перед рыбалкой. Я часто ходил в детстве с отцом на рыбалку, и знал, во сколько надо было подняться, чтобы накормить голодную рыбу. Обычно это было время еще задолго до рассвета, и чтобы его не проспать, следовало лечь пораньше, чтобы потом не клевать носом. Нашел себе укромное, тихое место с раскладушкой и уснул.
Проснулся около четырех часов утра. Солнце еще не встало, оно спало, как и Александр. Пришлось его осторожно будить, — он спал вместе с новой женою, нашим бухгалтером. Ее я не стал тревожить, но Александра удалось разбудить. Он еще принялся раздумывать, подниматься в такую рань, или еще поспать. Но я был настойчив, и не любил, когда намеченный мною с вечера такой отличный план срывается.
Мы что-то съели из вчерашнего застолья, и подошли к пирсу, где осталась последняя лодка. Заняли ее, сложили под скамью обед, приготовленной его заботливой женой, удочки, насадку и сетки для будущего улова. Я засунул в уключины весла, и мы поплыли на лучи восходящего солнца. Утро было прохладное, но сразу же согрелся за веслами. Плавать на лодке меня научил отец. У него была лодка на лодочной станции, и я любил погрести, особенно с утра.
Лодка нам досталась фанерная, очень легкая. Ветра совсем не было и скоро мы уже заворачивали за первый мыс. Здесь была обширная бухта, заросшая у берега водорослями, кувшинками и лилиями. Рыба любит такие места, и я решил, что лучшего места нам не найти. В лодке имелись якоря — простые тяжелые железные части от каких-то механизмов. Мы их утопили, — я с носа, а Александр с кормы, и привязали веревки от них к скамейкам. Потом, когда намертво закрепились на облюбованном месте, принялись подманивать рыбу к лодке какой-то кашей и хлебом. Удочек было по две на брата, и наконец, когда все было сделано, удочки с червяками были закинуты, мы закурили и спокойно стали рассматривать свои поплавки.
Скоро у меня, а потом и у Александра стали неожиданно стали тонуть поплавки, мы вытащили первых больших и голодных окуней. Пока у нас все шло хорошо. Солнце грело, рыба клевала, и постепенно занимала свое место в наших садках. После такого клева и нам захотелось что-нибудь съесть. У меня была банка тушенки, а у Александра был целый пакет еды, которую ему собрала жена. Там был и лук, и сало, и много вкусных домашних пирогов. Мы постепенно все съедали, но нам сильно мешала рыба, которая непрерывно клевала то у него, то у меня. В конце концов, нам удалось позавтракать. Мы все съели, и обратили внимание на погоду. Она началась портиться, появились какие-то грозные тучи, и ветер с каждой минутой стал дуть все сильнее и сильнее. На моих часах уже было двенадцать часов, в садках уже не стало хватать места для новых окуней и чебаков, и, подумав, мы решили, что хорошо бы отправиться домой, к родному пирсу.
Смотали удочки, вытащили садки с рыбой. Я вытащил свой груз и занял место за веслами. Ветер усиливался, поднялись волны, и мне было трудно грести. Пока лодка доплыла до мыса, я уже устал, как собака. На весла сел Александр с новыми силами, и лодка, наконец, завернула за мыс, и на горизонте был виден наш пирс. Он был совсем рядом, но понадобилось целый час, чтобы до него добраться. Мы были последними. Остальные рыболовы уже вытащили свои лодки на берег. Сильные волны и ветер качали наше суденышко, но расстояние понемногу, но сокращалось. Александр тоже устал, но из последних сил продолжал грести.
Лодка уперлась носом в песчаное дно, и мы оказались, наконец, дома, около нашего пирса. Оставалось только всю рыбу и удочки вытащить, и затащить лодку подальше от берега. Я схватился за носовую цепь и стал тащить лодку. Александр решил помочь мне в этом нелегком деле, схватился за борт, и лодка выползла на берег. Но, оказалось, не вся. За лодкой волочилась какая-то веревка. Александр потянул за нее, поднатужился, и вытащил из воды наш задний якорь: какую-то железную деталь от трактора, или от машины.
Я сразу понял причину нашего тяжелого обратного плавания. Мой напарник забыл его поднять, и этот якорь волочился по дну всю обратную дорогу. Уже бесполезно его было ругать, так как плавание закончилось.
