да и кто отменял шторы и тюль. Он слышал, как сильно ещё бьётся сердце, а вызванная прохладой и волнением дрожь по всему телу казалась даже приятной. Уходить пока не хотелось, и сидя на лавке с мыслями о ней и обо всём происходящем он мог застать момент, когда она ляжет спать и пожелать ей добрых снов, пусть и про себя.
Абстрактные образы чего-то непонятного и мысли ни о чём постепенно укладывались в его голове пока он сидел и наблюдал то за её окнами, то за изредка мелькающими вдалеке прохожими. Мерцающий синеватый отблеск в потухшем окне выдавал работающий телевизор, который она обычно включала для фона готовясь ко сну. Остывший воздух всё же прогнал из тела все приятные ощущения и оставил лишь отрезвляющее чувство холода. Казалось, что ещё совсем чуть-чуть и он начнёт выпускать изо рта пар. Но не смотря на упорное желание наступающей ночи отправить его домой, уходить он не собирался. Слишком много вопросов требовали обсуждения, причём именно здесь и сейчас. И для того, чтобы точно получить ответы, задавать их нужно было только себе. Хватило бы смелости безо всякой жалости быть честным с собой, ведь заниматься самообманом намного хуже, чем врать другим.
Мимо шёл парень неторопливой походкой и ещё на подходе, не останавливаясь простым жестом приложил к губам пару пальцев, что являлось просьбой о сигарете. Как обычно в таких случаях, он слегка пожал плечами и отрицательно покачал головой. И с мимолётной гримасой досады парень пошёл дальше. Раньше каждый раз он говорил таким страждущим, что не курит, но потом пришел к тому, как достаточно дать понять им, помочь никак не может. А то, нет ли у тебя сигарет или не куришь вовсе, особого значения для них не имеет.
Затем он снова взглянул на её окна, телевизор ещё работал. Тех, кто не спал, становилось всё меньше, и тишина казалась повсеместной и всеобъемлющей, так как на улице было безлюдно и дома как большие ульи, прекратили гудеть. На таком фоне стало привлекать внимание слабое постукивание. Оказалось, что орава мотыльков весьма впечатляющих размеров настойчиво приставала к уличному фонарю, который стоял всего в нескольких метрах от него. Наблюдая за этими кажущимися бессмысленными притязаниями, он постарался сосредоточится и начал прокручивать в голове те мысли, что вот только вертелись неорганизованным роем.
На что он рассчитывал, ожидая её на берегу? Точно ни на романтическое свидание. Мало того, в тот магазин он заходил с твёрдой уверенностью, что её там не будет. Когда она оттуда ушла и словно пропала из его жизни, он ещё долго частенько заходил к ним лишь в надежде увидеть её, как это было раньше. Со временем он стал приходить туда, как и в другие магазины, только для того, чтобы что-то купить. Кто же всё-таки она для него сейчас? Первый и единственный человек на данный момент, к которому он испытывал то настоящее чувство, что зовётся любовью. Ярое желание хоть как-то остаться поближе к ней и оставить её в своей жизни заставило смириться с ролью старого друга. Позже он и сам повесил на неё такой ярлык в попытках снизить её значимость и оставить переживания в прошлом. И вроде как всё получилось, появились новые интересы и новые связи. Он научился ни только жить без неё, а жить вообще даже, не думая о ней. Наверное, не смог бы ответить, когда именно в последний раз вспоминал про неё до этого дня. А хочет ли сейчас он быть вместе с ней? Конечно хочет, всем нутром своим хочет. И кажется, сделай он шаг вперёд, то она будет только за. Вот только разум в отличии от сердца порождает в голове одно сомнение за другим. Так для неё во все времена он оставался другом. Пусть ни самым важным человеком в жизни, но по-своему особенным и дорогим. Завяжись у них отношения, ни станет ли он одним из тех, с кем так всё хорошо у неё начиналось, но затем как спичкой, горящей ярко и обжигающе, и всё же обречённой скоро потухнуть. На её счету хватает разбитых сердец. Готов ли он к тому, что может быть принят ближе, чем когда-либо, а после вовсе отвергнут? Только ни с ней. Он не хотел, чтобы однажды ей пришлось так поступить с ним. Может на их особенной связи всё и держится уже столько лет. Ведь на самом деле они такие разные. В отличии от него она живёт сегодняшним днём и по возможности получает удовольствие от жизни. А он строит грандиозные планы, ставит вдалеке цели, по пути к которым лишает себя много в настоящем для каких-то будущих перспектив. И в тот момент, когда он достигает желаемого, на его горизонте уже стоят новые высокие цели. Кажется, он настолько погряз в завтрашнем дне, в том, что будет потом и просто перестаёт ценить то, что есть сейчас…
Погружение в себя оказалось глубже, чем он смог бы себе представить. Глубже и эмоциональнее. Вынырнув, он осмотрелся и на первый взгляд всё оставалось прежним. Мотыльки продолжали отчаянно атаковывать фонарь, к ним в компанию нарушителей тишины примкнули со своим стрекотанием сверчки. Время в думах пролетело невероятно быстро и на улице уже стояла ночь. Как и во всех остальных, в окнах её теперь темнота и никаких признаков света. Конечно, она уже спала. Окинув по кругу взором, он опустил глаза вниз и увидел свои руки, сжимающие пальцами одну из досок лавки, на которой сидел, с такой силой, что они побелели и потеряли всякую чувствительность. Попытка разжать пальцы вызвала в них сильную боль и чувство жжения. Да и всё его тело от долгого пребывания в одном положении словно одеревенело. Встать получилось ни сразу и потребовалось разминать буквально всё. В голове его теперь был лишь один вывод.
В отношения их он не верил, как бы сильно ему их ни хотелось. Но почему? На самом деле всё просто. Он трус и, либо был им всегда, либо стал им со временем. Когда-то без сомнений шёл за ней куда угодно, не взирая ни на кого и ни на что вокруг. Теперь же рисковать он боялся. Именно риском посчитал возможность внезапно изменить своим планам и перспективам завтрашнего дня. К которым относилось и стремление качественно поменять свою жизнь и скорее всего уехать отсюда далеко и очень на долго. Вписать её в этот план он не знал, как. И что самое главное, просто
