и в нем ее просили возглавить это собрание в четверг, но также сообщали ей, что сама она была выбрана для награждения в рамках премии «Самый любимый учитель». Подобно остальным, ее просили сохранять в тайне данный факт, так как другие учителя
тоже являются любимыми.
Хотя ловушка была расставлена умело, она не являлась полностью защищенной от сбоев. Дана Рокко могла упомянуть о собрании в разговоре с Бивонсом, который в ответ заявил бы, что ничего о нем не знает, и вся эта затея могла развалиться. Можем ли мы в самом деле назвать Кевина везучим? Она ведь этого не сделала.
Вечером 7 апреля Кевин поставил будильник на полчаса раньше обычного и подготовил на утро одежду, которая будет достаточно просторной, чтобы в ней было легко передвигаться; он также выбрал эту элегантную рубашку с рукавами в стиле формы для фехтования, чтобы хорошо получиться на фотографиях. Лично я подобную ночь провела бы, ворочаясь в муках, но, конечно, лично я изначально и не придумала бы данный гротескный проект, так что могу лишь предположить, что если Кевин и потерял сон, то лишь от приятного волнения.
Ехать на школьном автобусе на следующее утро ему пришлось с грузом – эти велосипедные замки весили почти по три килограмма каждый – но Кевин договорился о курсе самостоятельного изучения стрельбы из лука еще в начале полугодия, а интерес к этому непопулярному занятию был слишком небольшим, чтобы устраивать полноценные уроки. Другие ученики привыкли смотреть на то, как он везет в школу экипировку для стрельбы, как на что-то обыденное. Никто из них не вникал в тонкости этого дурацкого вида спорта настолько глубоко, чтобы обеспокоиться тем, что Кевин вместо стандартного или большого лука в этот раз вез с собой арбалет (и позже администрация школы наизнанку вывернется, отрицая, что его можно было приносить на территорию школы). Хотя количество стрел при нем было внушительным – ему пришлось везти их, обернув в свое шерстяное пальто – никто ничего не сказал по поводу странного свертка: Кевина обходили десятой дорогой еще в восьмом классе, а к десятому классу это расстояние лишь увеличилось.
Он, как обычно, сложил свою экипировку для стрельбы в комнате для инвентаря в спортзале, а потом посетил все стоявшие в расписании уроки. На уроке английского он спросил Дану Рокко, что означает слово «злонамеренность», и она просияла.
Его самостоятельная тренировка по стрельбе стояла в расписании последним уроком, и поскольку его энтузиазм был твердым и неизменным, учителя физкультуры больше не заходили к нему с проверкой, пока он выпускал стрелы по набитой опилками мишени. Так что у Кевина было достаточно времени, чтобы убрать из спортзала любые снаряды – боксерские груши, коней, тяжелые маты для кувыркания. Очень кстати раскладные скамейки для зрителей уже были убраны по стенам, и чтобы они там и оставались, он защелкнул два маленьких навесных кодовых замка в месте пересечения двух железных опор с обеих сторон, таким образом обеспечив невозможность их раскладывания. Когда он закончил, в спортзале не осталось абсолютно ничего, кроме шести тонких синих ковриков для работы с прессом, которые были разложены в виде веселого круга по центру.
Для тех, кого впечатляют подобные вещи, скажу, что логистику он разработал безупречно. Здание для занятий физкультурой стоит отдельно от остальных, и идти до него от основного кампуса не менее трех минут. В сам центральный спортзал есть пять входов: из раздевалок для мальчиков и девочек, из комнаты для инвентаря и из вестибюля; дверь на втором этаже выходит в подобие алькова, с которого открывается обзор на зал и в котором стоят тренажеры для аэробных тренировок. И при этом ни один из входов не находится снаружи здания. Спортзал имеет необычайно высокие потолки – высотой в полные два этажа, и окна есть только наверху; на уровне земли в спортзал нельзя заглянуть. На тот день не было запланировано никаких спортивных мероприятий.
Звонок прозвенел в 15.00, и к 15.15 отдаленный шум расходящихся по домам учеников стал стихать. В спортзале никого не было, хотя Кевин, должно быть, все еще испытывал трепет, когда неслышно вошел в раздевалку для мальчиков и снял с плеча первый велосипедный замок. Он методичен даже в самых банальных мелочах, так что мы можем быть уверены в том, что он заранее прикрепил соответствующий ключ к каждому желтому, покрытому пластиком навесному замку. Обернув петлей замка обе ручки двойной распашной двери, он крепко затянул цепь. Подтянув вверх защитный черный нейлоновый чехол, он вдел солнечно-желтый замочек в среднее звено, защелкнул его, вынул круглый ключ из гнезда и положил в карман. Полагаю, он проверил двери, которые теперь открывались лишь на небольшую щелку, но дальше не поддавались. Он повторил те же действия в раздевалке для девочек, затем у входа в зал из комнаты для инвентаря и вышел через заднюю дверь этой комнаты в помещение, где хранились свободные веса.
Теперь-то я знаю, что эти велосипедные замки были последним словом по части мер безопасности для велосипедов. Дужка крошечного, но крепкого навесного замочка всего около пяти сантиметров в высоту, что не дает потенциальному вору возможности использовать лом. Сама цепь состоит из выкованных фабричным способом звеньев толщиной больше сантиметра. Цепи фирмы Kryptonite знамениты своей устойчивостью к высоким температурам, поскольку известно, что воры, крадущие велосипеды, пользуются паяльными лампами и газовыми резаками. Компания настолько уверена в своей технологии, что, если ваш велосипед украдут, она гарантирует выплатить вам компенсацию в размере его первоначальной стоимости. В отличие от моделей многочисленных конкурентов, эта гарантия распространяется также и на Нью-Йорк.
Несмотря на заявленное отсутствие интереса к твоей работе, Франклин, Кевин готовился запустить самую успешную за все время рекламную кампанию продукции Kryptonite.
К 15.20, весело и самодовольно хихикая, первые обладатели награды «Яркая и многообещающая личность» начали прибывать через главный вход из вестибюля, который оставался незапертым.
– «Личная гигиена», мамочки мои! – высказался Соуэто.
– Эй, мы же яркие и многообещающие, – сказала Лора, тряхнув шелковистыми каштановыми волосами. – Нам не полагаются стулья?
Маус прошел через зал к комнате для инвентаря, чтобы попросить там складные стулья; когда он вернулся и сообщил, что комната уже закрыта, Грир сказала:
– Не знаю, по-моему, и так неплохо. Мы можем сесть, скрестив ноги, как у костра.
– Я тебя умоля-я-ю, – протянула Лора, чей наряд был… в общем, довольно скудным. – Скрестив ноги, в этой юбке?! И она, между прочим, от «Версаче». Я не хочу, чтобы она провоняла по́том тех, кто качал тут пресс.
– Да уж, – Соуэто кивнул на ее тощую фигуру, – твоего пота от качания пресса на этих ковриках точно нет.
Кевин имел возможность подслушивать своих призеров из алькова, похожего на встроенную полку на верхнем уровне. Пока он стоял у его задней стены, его нельзя было увидеть снизу. Он уже оттащил три велотренажера, беговую дорожку и гребной тренажер от защитных перил алькова. Стрелы уже были вынуты из пальто и топорщились в двух пожарных ведрах.
Соблазнившись замечательной акустикой, Дэнни картинно и во весь голос произнес несколько реплик из пьесы «Не пей воду», а тем временем Зигги, который повадился фланировать по школе в балетном трико и колготках, чтобы похвастать своими икрами, не устоял и совершил то, что Кевин позже назвал «эффектным выходом гомосека»: он протанцевал несколько поворотов на пальцах по всей длине зала и закончил гран жете [287]. Но Лора, которая, несомненно, считала, что пялиться на педиков – это некруто, смотрела только на Джеффа Ривза – он был тихим и чрезвычайно серьезным, но при том красивым голубоглазым парнем с завязанными в хвост светлыми волосами, которые сразили наповал не меньше дюжины девиц. Одной из таких пускающих слюни фанаток Джеффа, если верить интервью, взятому у друга каналом NBC, была и Лора Вулфорд; возможно, это в большей степени, чем его владение двенадцатиструнной гитарой, объясняло то, что его тоже назвали Яркой Многообещающей Личностью.
Мигель, который, должно быть, говорил себе, что он не пользуется популярностью из-за того, что умен или из-за того, что он латинос – все что угодно, кроме того, что он низкорослый и толстенький, – тут же плюхнулся на один
