как выйти, сообщил отец.
— Ладно, — Вадим проводил взглядом ушедших родителей. Они слегка прикрыли за собой дверь. Молодые люди остались наедине!
Вадим кинул взгляд на брата, но тот отвернул голову к стенке и даже не смотрел на него. Молодой человек вздохнул и вернулся на свою кровать. Парень положил голову на подушку и уставился в потолок. Впереди Вадима ждал тяжёлый вечер. Он не знал, как теперь будет без общения с братом. Ему уже без брата было тоскливо. Вроде Данил был рядом, но и одновременно был далеко, ведь теперь Данила ненавидел его, и поделать с этой ненавистью ничего было нельзя. Оставалось только ждать, когда Данила успокоится и сможет его простить. Данилу можно было понять. Ведь ему больно и было не странно, что он так злился на того, из-за кого всё это случилось и из-за кого он больше не сможет встать на ноги. Теперь Данила должен был зависеть от людей, которые ему должны были во всём помогать, и это мало кого обрадовало бы. А точнее это бы никого не обрадовало! Вот и Данила был не рад. Вадим понимал свою вину и знал, что сейчас надо только терпеть, ведь он всё это заслужил и Данила имеет право на него злиться. Но, не смотря на то, что Вадим всё это понимал, ему было сложно и больно от того, что теперь брат его отталкивал от себя. Он же привык быть всегда вместе с Данилой. Но теперь надо было привыкать к новой жизни!
Вечер тянулся долго. Всё это время братья сидели молча и не говорили друг с другом. Вадим пытался себя чем-то занять, постоянно брал в руки планшет, но у него даже не было настроения играть в игры. Данила просто лежал на кровати, уставившись в стенку и погрузившись в свои мысли. Когда в коридоре начали выкрикивать слово «ужин», оба брата встрепенулись, поняв, что сейчас в их палату зайдут и потревожат их. Меньше всего это радовало Данилу, который сейчас никого не хотел видеть и ни с кем не хотел говорить. Но это было неизбежно, потому что в их палату всё равно должны были зайти и дать им ужин. Вадим сразу, как только услышал крик, отложил в сторону планшет и посмотрел на брата. Это был шанс молодого человека немного хоть как-то помочь брату. Может после этого Данила поймёт, что он ему не желает зла. Оставалось только дождаться когда к ним зайдут. Долго ждать этого не пришлось. Буквально через десять минут к ним в палату заехала улыбчивая розовощёкая толстушка с тележкой, на которой стояли две большие кастрюли, внизу было много белого и чёрного хлеба, а также кружки. Женщина остановилась возле столика и, окинув ребят взглядом, расплылась в улыбке.
— Меня, конечно, предупреждали, что здесь лежат близнецы, но я даже подумать не могла, что это окажутся такие красивые молодые люди, — проговорила женщина. — И даже представить себе не могла, что вы настолько похожи.
— К сожалению, мы похожи, — пробурчал Данил, кинув злой взгляд на Вадима. — К счастью не во всём.
— Спасибо, — благодарно улыбнулся женщине Вадим, поняв, что на комплимент надо ответить, а брат сейчас не в настроении.
— Значит так, ребята, я сейчас вам всё наложу, — толстушка начала накладывать братьям еду, — и потом кто-нибудь из вас занесёт посуду на кухню.
— Кто-нибудь! — фыркнул Данил.
Женщина с удивлением посмотрела на молодого человека, не понимая, что с ним такое. Вадим тоже посмотрел на брата.
— Не обращайте на него внимания. У него просто плохое настроение, — поспешил сказать Вадим, не желая, чтобы из-за плохого настроения брата портилось настроение у посторонних людей. Ведь они были ни в чём не виноваты, а Данила сейчас был готов и посторонним людям грубить. Вадим знал, что Данила делает это не назло, но остановить его всё равно должен был. Поэтому парень многозначительно посмотрел на брата, намекая ему, что он должен замолчать.
Данила в ответ на слова брата усмехнулся, но говорить ничего на этот раз не стал.
— Лучше давайте я вам помогу, — Вадим начал подниматься с кровати, видя, что женщина хочет поставить одну из тарелок на тумбочку Даниле.
— Не надо. Сиди, — остановила молодого человека женщина. — Я вам сама всё поставлю. Мне несложно. А ты оставайся на кровати. Вам же вроде надо больше лежать, поэтому врач и попросил вам в палату приносить еду. Вот и лежи, — женщина поставила первую тарелку на тумбочку Даниле и вернулась к тележке. Она продолжила раскладывать еду.
Вадиму ничего не оставалось, как остаться на кровати и наблюдать за действиями женщины. Та достаточно быстро всё расставила на тумбочки братьям, и через пару минут у них на тумбочках уже стояло по одной тарелке, по кружке с компотом, два кусочка хлеба и яблоко.
— Приятного аппетита, ребята, — напоследок улыбнулась братьям толстушка и покинула их палату.
Вадим снова посмотрел на брата. Тот уже взял в руки тарелку и изучал её содержимое. Вадим потянулся и взял в руки свою тарелку. Заглянув внутрь, парень увидел там почти такую же кашу, которая была утром, но на этот раз она выглядела ещё отвратительнее.
— Фу! Опять каша, — не смог сдержать свои эмоции Вадим. Он повозил ложкой по тарелке и, приподняв ложку, перевернул её. С неё медленно полилась каша обратно в тарелку. — Да как такое вообще можно есть?! Она выглядит отвратно! Гадость!
— Всё тебе вечно не так! — закатил глаза Данил и, набрав в ложку как можно больше каши, отправил её себе в рот. Проглотив кашу, молодой человек еле сдержался, чтобы не скривиться, потому что эта каша, и правда, была хуже утренней и по вкусу была отвратительной. Но кривиться при брате Данила не хотел, и он сохранил каменное выражение лица, смотря на брата с пренебрежением.
Вадим некоторое время наблюдал за Данилой, а точнее за тем, как тот ест кашу. Данил ел с таким каменным лицом, что Вадиму начиналось казаться, что каша не такая уж плохая, раз брат её спокойно ест. Вадим перевёл взгляд на свою кашу и, набрав в ложку кашу, нехотя отправил её в рот. Стоило молодому человеку это сделать, как он скривился, поняв, что каша просто ужасна. Но Вадим понимал, что должен всё равно съесть кашу, как бы ему этого не хотелось. Данил её ел, и он обязан был делать то же самое ради брата. Парень должен был поддержать брата даже в этом. Поэтому он с трудом, но пихал в себя кашу, не забывая кусать
