младший брат страдал и от этого страдал и сам Вадим. К тому же Данила не упускал возможности напомнить брату о его поступке и обвинить Вадима в том, что по его вине он больше никогда не сможет встать на ноги. Это давило ещё сильнее на итак мучившегося угрызением совести и страдающего Вадима.
Данила пользовался тем, что брат ему не отвечает, и грубил ему так, как только мог. У Данилы не было никакого желания видеть рядом с собой того, кто стал виновником его травмы, и тем более общаться с ним, но выбора не было. Вадим лежал вместе с ним в палате и так или иначе общаться приходилось, а видеться уж точно приходилось. Поэтому каждый раз, когда им надо было друг с другом говорить, Данила начинал грубить брату и общался с ним холодным голосом, наполненным презрения. Иначе говорить с Вадимом Данила не мог. Он его больше не называл братом и тем более не называл ласково «Вадей», как до этого его называл. Единственное, как Данила мог назвать брата это по его нормальному обычному имени, а точнее «Вадимом», но даже это было редко. В основном Данила никак не называл брата или использовал обидные слова и говорил о брате в третьем лице. Данила очень сильно злился на брата, и простить его не мог. Даниле было даже немного обидно, что родители никак не обвиняли Вадима в том, что он наделал. Ведь если бы не Вадим всё было бы хорошо. Он был во всём виноват! Но родители его ни за что не ругали и спокойно с ним общались, когда навещали их. Более того они ещё пытались помирить его с Вадимом. Это всё только ещё сильнее злило Данилу, и его ненависть к Вадиму всё разгоралась и разгоралась сильнее, и Вадим это прекрасно чувствовал, но ничего изменить не мог. Вадим сам пытался поговорить с братом и помириться с ним, но каждый раз напарывался на ненависть брата и на его отказ в примирении, и Вадиму приходилось отступать.
Такие натянутые и тяжёлые отношения между братьями были на протяжении всего лежания в больнице вместе. Эти отношения между ребятами не мог не заметить их лечащий врач, но он даже не стал в это лезть и вникать, лишь немного удивившись, с чего братья внезапно так поссорились. А Вадим с Данилом в свою очередь больше никого не вводили в курс дела и никому не сообщали, с чего они так поссорились. Оба брата не хотели, чтобы в это вмешивался кто-то посторонний.
Первого из больницы выписали Вадима. Особенно радовался этому Данила. Он был доволен, что больше не придётся делить палату со своим личным «врагом» и каждый день видеть брата и общаться с ним. Данила был рад наконец-то побыть один. Он долго этого ждал и, наконец, дождался. Вадим тоже был рад выписке, но не так сильно как брат. Больше всего Вадиму радовало то, что он вернётся домой и ему больше не придётся, есть невкусную больничную еду, которую молодой человек успел возненавидеть. Дома Вадим сможет кушать вкусную мамину еду, которая была во много раз лучше больничной. Ещё парень был рад тому, что отныне будет свободным и сможет спокойно идти на улицу когда захочет и сможет нормально гулять. Этого Вадиму сильно не хватало в больнице! Но Вадима расстраивало то, что он некоторое время не сможет видеться с братом. В больнице он виделся с ним ежедневно и ежечасно. Даже ежеминутно! Хоть их отношения и были натянутыми, но он всё равно был рад быть рядом с братом и каждый день его видеть и слышать его голос. Так он мог узнать, как у брата дела, увидеть, как он себя чувствует, и просто быть рядом с ним и всегда знать как он. А также помогать ему при необходимости. А теперь…. Вадим не знал, что там с братом, как он и в порядке ли он. Он мог только гадать и думать об этом. Ему приходилось постоянно беспокоиться о брате и бояться, что у него что-то случится. Вадим привык, что дома они с Данилой всегда были вместе, и теперь комната без Данилы казалась какой-то пустой. Вадим чувствовал себя одиноким в этой комнате и, смотря на пустующую кровать брата, ещё сильнее скучал по нему и беспокоился за него. Вадима сильно тянуло обратно в больницу к Даниле.
Вадим ежедневно навещал в больнице Данилу, потому что иначе он не мог. Правда, этого молодому человеку было мало, но только так он мог некоторое время быть с братом. Пару раз Вадим пытался навещать Данилу в одиночку, но каждое такое посещение брата заканчивалось плохо. Данила очень остро реагировал на его приход, яростнее грубил ему и прогонял его из больницы. Вадим выдерживал минут пять, пытаясь успокоить брата и поговорить с ним, и потом уходил. Ещё после первого такого ухода у Вадима была надежда, что всё же когда-нибудь брат ему обрадуется и спокойно поговорит с ним. Вадим надеялся, что брат тоже по нему скучает и за время, пока он один, сможет простить его. Но этого не происходило. После третьего ухода из больницы ни с чем Вадим начал навещать брата только с родителями. Даниле, конечно, и это тоже не нравилось, но зато он его не прогонял из палаты и так не грубил ему перед родителями, а только мог немного поязвить, что Вадим спокойно терпел. С родителями встречи с Данилой проходили намного спокойнее, и больше Вадим даже не предпринимал попытки посещать брата один.
Данилу в больнице продержали ещё две недели после выписки Вадима. Его хотели продержать ещё дольше, но решили отпустить, поняв, что больше его держать в больнице смысла не имеет, и они только мучают его. Врачи только сказали напоследок, что парню необходимо соблюдать постельный режим и чаще лежать в кровати. Данила даже не стал с этим спорить, сказав, что это теперь единственное, что он может делать. А родители в свою очередь пообещали, что проследят за этим, и врачи подписали выписку.
В день выписки забирать из больницы Данилу поехал Дмитрий Валерьевич. Мужчина поехал за сыном ближе к вечеру, так как до этого был занят на работе. Больше никто забрать Данила из больницы не мог. Мама просто не смогла бы пересадить сына сначала в инвалидное кресло, а после из инвалидного кресла в такси. Ведь самостоятельно Данила пока это сделать не мог, и ему должны были помогать. И естественно
