это было. Еще бабушка и прабабушка ее были живы…
Она боялась
Она боялась. Она всегда боялась. Она всего боялась. Она боялась, что опоздает автобус и она опоздает сегодня на работу. Она боялась, что поскользнётся, упадет и сломает руку. А как со сломанной рукой работать, а как ребенка кормить, одевать, в садик водить. Она боялась, что снова не хватит денег до получки и снова придется идти к сердитому отцу и занимать десяточку – другую, снова выслушивая его ворчанье: «Чего – то это вам опять денег не хватило?»
Она боялась всего. Боялась, что умрет неожиданно, и ее маленькие дети останутся сиротами. А на мужа что надеяться. И так жалко ей становилось своих сыновей, что еще сильнее боялась. Всего.
Так и жила. Долго-долго.
И чего было бояться?
Оппозиционер
Молодой студент Виктор считает себя самым главным в молодежном движении. И это отчасти так. Он организует пикеты, другие акции протестного движении в городе.
На самом деле он и не подозревает, что является только пешкой в чьей-то грязной политической борьбе и торге за властные места в местной Думе.
Разочаруется ли он в общественной деятельности, когда узнает об этом?
Управленец
Петр Петрович уважаемый со своей области чиновник. Он возглавляет целый департамент. А так как он и дальше намерен делать карьеру чиновника, то без Академии, ну никак нельзя.
Начало 90-х. Еще свежи в памяти абсолютная власть партии, и для российских чиновников именно она была образцом и примером. Демократия, конечно, уже была, уже волновалась на улицах. Но это только в столицах, где-то далеко. И в провинции власть делалась по другим не уличным, не выборным, не демократическим началам.
Здесь царило одно незыблемое правило еще с таких близких и таких ностальгически желанных восьмидесятых. Власть строилась здесь по принципу свой-чужой. Свой-это особый клан. Чтобы попасть в него требовались как минимум два-три десятилетия испытательного срока, или иметь ярлык, рекомендацию от очень уважаемых здесь людей.
А чужие – это все остальное. Лишнее. Мешающее спокойному течению жизни.
Так вот Петру Петровичу самому потребовалось 25 лет, чтобы его узнавали, признали, а главное, иногда снисходительно кивали очень уважаемые руководители, и заместители руководителей, на различного рода областных совещаний.
Провинция – это вам не столица. Тут свои законы. Так вот Петр Петрович, попросил, чтобы кадровое управление направило его в Москву. На учебу. И никуда -нибудь, а в Академию при Президенте РФ.
Все уважаемые в области люди, заканчивали это учреждение, которое раньше называлось Высшая партийная школа при ЦК КПСС.
Многие и сегодня думали, что это так, что это самое высшее звено и кузница кадров для новой России. Недаром при Президенте.
Так ли это на самом деле было? В век начала рыночных отношений не стала ли эта структура простым коммерческим учреждением?
О годах своей учебы в Академии и рассказывает Петр Петров с иронией или с тоской, как и о несбывшихся наполеоновских планах сделать карьеру в государственной службе.
Сватовство
Когда Сергей с Катюшей сообщили нам о своем решении образовать семью, мы обрадовались за молодых. Собственно говоря, дело давно шло к этому. Еще до отпуска Катя переехала к нам жить.
Причем, сын представил ее так:
– Это Катя. Она будет у нас жить.
На второй день снова приходят вместе. И Катя, держа беленькую пушистую кошечку на руках, заявляет:
– Это Зося. Она будет у нас жить.
А мы и не возражали.
У нас уже были куплены на август билеты на море, на юг, в Архипо – Осиповку.
– А можно я с вами поеду? – попросилась Катя.
А мы и не возражали. Вчетвером веселее. Сходили на вокзал и купили еще один билет.
Затем почти свадебное путешествие на море, вполне логично, что если они не надоели друг другу, то ради бога, пусть живут.
Мы не возражаем.
Но действовать по их упрощенной модели (просто сошлись, и жить) я лично не захотел.… Под моим давлением, к радости Катюши, было принято решение о свадьбе (ее мечта белый свадебный автомобиль) становится реальностью. А еще позже они нам сообщили, что Катюша беременна. Так, что со свадьбой тянуть уже некогда.
Они сходили в ЗАГС, выбрали дату 8 декабря, время 11=00. И опять-таки по моей настоятельной просьбе решили сходить к родителям и «сосватать» Катю, познакомиться. Как положено по старым русским традициям.
Дата была назначена на 28 октября 2007 г.
Сережа предупредил, о деньгах на свадьбу ни слова. На том и порешили, что это встреча будет знакомством.
Особенности Катиной семьи она рассказала еще моей жене еще раньше.
Катя год жила с молодым человеком, но потом решила уйти отчего. Почему? Это нам некорректно будет спрашивать.
Мама и папа у нее разведены, вместе давно не живут. Каждый по себе. Меняют жен и мужей. Миша брат тоже жил с девочкой, но сейчас она от него ушла. И он тоже один. Мише предназначена квартира бабушки, матери отца. Они там с отцом и живут. Бабушка не ходит, и Миша за ней ухаживает. Нанимает сиделок, тех, кто может бабушку кормить. Отец Геннадий тоже должен бы жить с ним, но чаще всего живут у женщины. Он чернобылец. Получает хорошую пенсию. Да еще иногда где-нибудь подрабатывает. Денег ему хватает.
Вот из-за нас вся эта компания и собралась за столом. Миша несколько громко и нервно взял на себя тон тамады. Потом пол бутылки водки, которая оставалась, унесли на кухню. Было два салата, сыр, колбаса, разрезаны яблоко, апельсин, груша. Мы принесли с собой большой торт, конфеты. Также на столе была бутылка вина.
Первый тост за знакомство, затем Миша дал слово Сергею. Второй тост за молодых.
Рассказали об армии, о змеях, лягушках и ящерицах. Рыбалке на море. Согласились, что на свадьбе нужен тамада, диджей, караоке, шарики, плакаты.
Катя Вахрушева, Галя у нас тоже была Вахрушевой. О самих Вахрушах, на что я тайно надеялся, не поговорили.
Катюше плохо
Беременность Катюша переживает тяжело. Еще на юге, когда молодыми людьми все это тщательно скрывалось, Галина много раз говорила мне: «Наверно Катя беременна. Что – то не важно себя чувствует, то ничего не ест, то черный хлеб с кетчупом уплетает.»
Потом уже дома ребята нам эту новость официально сообщили. Мы их поздравили. Пожелали счастья. Я сбегал, купил торт, попили чай.
Но беременность Катюша, действительно переносит плохо. То ее тошнит, то запахи, то есть ничего не хочется…
Расстраивается Сережа, а когда он расстраивается, то тоже ничего не ест.
Придя с работы, Катя сразу ложится и целый вечер лежит.
Нельзя же так, – шепчет мне Галина, – так и плод может прирасти.
Я понимаю, что нельзя. И давно Сереже говорю, что хотя бы вечером надо ходить пешком, домой с работы надо ходить пешком. Больше двигаться.
Сегодня утром снова им напомнил, гуляйте по вечерам, даже Лена домой ходит
