записки, которые пока что ни во что не вылились. Раз уж у него не выходит направить их в русло новой книги, они, быть может, смогут сослужить ему службу, проложив русло новой победы.
Консуэло в общей беседе солирует. Говорит о керамике: что это искусство божественное, потому что в качестве материала используется глина, та самая глина, из которой Господь Бог и создал человека. Тони гримасничает, беззвучно высмеивая этот экстравагантный и либеральный католицизм Консуэло и взглядом ища сочувствия у мадам Виньи, которая в ответ озорно улыбается.
Звонит телефон, и звонит уже не в первый раз. Теперь-то он это понимает, осознает в многоголосом шуме разговоров. Он был так увлечен, что не слышал настойчивых звонков. Консуэло, конечно же, трубку не берет. У нее есть правило: не снимать трубку телефона после захода солнца. Оно вытекает из основанной на некоем странном предрассудке теории, что дурные вести приходят только в ночное время.
Тони снимает трубку. Звонок из «Эр Франс», ему звонит один его приятель, бывший летчик, работающий теперь в центре контроля полетов. Странно, что он звонит в такое позднее время.
– Сент-Экс! Это Тайе!
– Что случилось, Тайе?
– Мермоз. Его самолет, «Граф Де-ла-Волькс»…
– Что с ним?
– Пропал.
– Как? Когда?
– Несколько часов назад. Летел над Атлантикой. В девятистах километрах от Дакара. Больше ничего не знаю.
Тони возвращается в гостиную уже в плаще.
– Мне очень жаль, но я должен поехать в офис.
– Но, Тони! – взрывается Консуэло в присутствии гостей. – У нас люди в доме!
– Я должен уйти.
– Ты идешь на работу в девять вечера? А может, тебе какая-нибудь из твоих дамочек позвонила?
Не глядя на Консуэло, он обращается к смущенным гостям:
– Прошу меня извинить. Жизнь одного из пилотов, близкого друга, находится в опасности.
Открывает дверь, потом аккуратно закрывает ее за собой. Он слишком тревожится за Мермоза, чтобы злиться на Консуэло. В глубине души ее ревность ему приятна, она говорит о том, что кое-что он все-таки для нее значит.
Приехав в «Эр Франс», он показывает у входа пропуск вахтеру и проходит. Однако на втором этаже, где расположен центр управления, ему преграждают путь.
– Я Сент-Экзюпери.
Охранник внимательно рассматривает его пропуск.
– Сожалею, но персонал отдела по связям с общественностью в эту зону не допускается.
– Я не по связям с общественностью, я летчик!
– В вашей аккредитации написано иное.
– Но мне нужно узнать последние новости о «Графе Де-ла-Волькс»!
– Это невозможно.
– Позовите Жана-Люка Тайе! Он меня проведет.
– Он не имеет на это права.
– Тогда сообщите обо мне руководителю полетов, месье Траверу! Или техническому директору Вокулину!
– Боюсь, их здесь нет.
– Как это их здесь нет? – Тони покрывается красными пятнами, ярость прорывается в крик, и одновременно он начинает заикаться. – Как это? Жизнь лучшего пилота Франции в опасности, а их здесь нет?
Охранник угрожающе складывает руки на груди, и Тони чувствует, что на него навалилась бесконечная усталость. Эмоциональная пустота, которая просто валит с ног. Он на пару шагов отходит и медленно сползает по стене на пол.
– Если мне не дают пройти, я останусь здесь до тех пор, пока хоть что-нибудь не узнаю. Отсюда вы меня выкинуть не можете, я работник этой компании, даже если и всего лишь статист.
И обхватывает голову руками.
Жан, Жан, Жан… где же ты?
Слышатся приближающиеся шаги. Идет группа людей в костюмах – это технический директор Вокулин со своими помощниками. За ними – министр воздушного флота, Пьер Кот. Все остальные проходят мимо, но Кот останавливается и всем подает знак тоже остановиться.
– Но, месье де Сент-Экзюпери, что это вы делаете здесь, на полу? – удивляется он.
– Жду известий о Мермозе.
– На полу?
– Месье министр, с пола мне уже некуда падать. – Министр Кот видит тоску на его лице. – Что-нибудь известно, месье Кот?
– Боюсь, что ничего нового. А вы не хотите пройти в зал?
– Туда у меня нет допуска. Я всего лишь служащий отдела по связям с общественностью.
– Как это нет допуска у кавалера ордена Почетного легиона за карьеру авиатора?
Министр обводит суровым взглядом вокруг себя. Управленцы компании с интересом рассматривают носки своих ботинок.
– Если допуска не было, то теперь есть. Слушайте меня, – обращается он к охраннику, – вот этот человек – месье де Сент-Экзюпери. Он будет входить в этот зал и выходить из него столько, сколько захочет. Вам все понятно?
– Да, ваше превосходительство. Есть, ваше превосходительство.
Внутри зала координатор контрольного центра, заметив министра, снимает наушники и встает.
– Ваше превосходительство, «Граф Де-ла-Волькс» с пятью членами экипажа на борту вылетел из Дакара в семь часов десять минут. В 10:47 от них было получено сообщение следующего содержания: «Отсекаем задний правый мотор». И больше ничего.
Тони считает в уме: прошло больше девяти часов. В Андах Мермоз продержался двое суток. Продержаться девять часов в море он сможет. На ночь поисковые работы приостанавливаются, так что Мермозу и его людям придется ждать помощи
