В одном из своих последних писем я спрашивал: согласятся ли Дарские сыграть Марину и Самозванца на второй и третий день Пасхи, в Ялте, во время пушкинских празднеств? Ответа до сих пор нет*. Я делаю это предложение на том основании, что, как слышал, Ольга Мих<айловна> весною собиралась в Крым лечиться.
Был ли у вас офицер Лесков? Был ли Меньшиков, который теперь в Москве?
Я читал в «Курьере», что Станиславский играет Тригорина каким-то расслабленным*. Что за идиотство? Ведь Тригорин нравится, увлекает, интересен одним словом, и играть его расслабленным и вялым может только бездарный, не соображающий актер.
Какое здесь тусклое общество, какие неинтересные люди, батюшки мои! Нет, нельзя разрывать с Москвой навсегда. Будь здорова. Мамаше поклон.
Твой Antoine.
Мне пишут, что Л. Н. Толстой очень хорошо и смешно читает мой рассказ «Душечка», напечатанный в «Семье*».
Какое хорошее имение Кучукой! Дом не заперт, хозяев нет, никто там не бывает, и сторожа нет. Никаких расходов.
Моды пришлю*.
Девица Корш взяла у меня здесь 100 рублей. Ф. А. Корш, ее родитель, пришлет тебе сии деньги на Дмитровку; это в счет мартовских двухсот, тебе и матери на харчи.
Ежову Н. М., 5 февраля 1899*
2629. Н. М. ЕЖОВУ
5 февраля 1899 г. Ялта.
Дорогой Николай Михайлович, я опять с просьбой. Если у Вас есть сборник «Призыв»*, изданный Гариным, то, пожалуйста, велите переписать два моих рассказа, помещ<енных> в нем. Один подписан так: Лаэрт. Переписанные пришлите мне.
Что касается «Петерб<ургской> газеты», то не хлопочите, я напишу в Петербург*. Там, в Петербурге, легче отыскать, что нужно, и переписать, а Вы лишь возвратите мне список рассказов, которых не нужно переписывать; этот список я как-то послал Вам*. Если потеряли, то не беда.
Как поживаете? Что новенького? Об игре Станиславского* мне уже говорили и писали, и с Вами я совершенно согласен.
Буду ждать ответа.
Ваш А. Чехов.
5 февр.
Переписывать нужно лишь на одной стороне листа, чтобы удобнее было набирать.
На обороте:
Москва. Его высокоблагородию Николаю Михайловичу Ежову.
Поварская, Трубников пер., д. Джанумова.
Авиловой Л. А., 5 февраля 1899*
2630. Л. А. АВИЛОВОЙ
5 февраля 1899 г. Ялта.
5 февр.
Многоуважаемая Лидия Алексеевна, я к Вам с большой просьбой, чрезвычайно скучной — не сердитесь, пожалуйста. Будьте добры, наймите какого-нибудь человека или благонравную девицу и поручите переписать мои рассказы, напечатанные когда-то в «Петербургской газете». И также походатайствуйте, чтобы в редакции «Пет<ербургской> газеты» позволили отыскать мои рассказы и переписать, так как отыскивать и переписывать в Публичной библиотеке очень неудобно. Если почему-либо просьба эта моя не может быть исполнена, то, пожалуйста, пренебрегите, я в обиде не буду; если же просьба моя более или менее удобоисполнима, если у Вас есть переписчик, то напишите мне, и я тогда пришлю Вам список рассказов, которых не нужно переписывать. Точных дат у меня нет, я забыл даже, в каком году печатался в «Петерб<ургской> газете»*, но когда Вы напишете мне, что переписчик есть*, я тотчас же обращусь к какому-нибудь петербургскому старожилу-библиографу, чтобы он потрудился снабдить Вас точными датами.
Умоляю Вас, простите, что я беспокою Вас, наскучаю просьбой; мне ужасно совестно, но, после долгих размышлений, я решил, что больше мне не к кому обратиться с этой просьбой. Рассказы мне нужны; я должен вручить их Марксу, на основании заключенного между нами договора, а что хуже всего — я должен опять читать их, редактировать и, как говорит Пушкин, «с отвращением читать жизнь мою»*…
Как Вы поживаете? Что нового?
Мое здоровье порядочно, по-видимому; как-то среди зимы пошла кровь, но теперь опять ничего, всё благополучно.
По крайней мере, напишите, что Вы не сердитесь, если вообще не хотите писать.
В Ялте чудесная погода, но скучно, как в Шклове. Я точно армейский офицер, заброшенный на окраину. Ну, будьте здоровы, счастливы, удачливы во всех Ваших делах. Поминайте меня почаще в Ваших святых молитвах, меня многогрешного*.
Преданный А. Чехов.
Теперь меня будет издавать не Суворин, а Маркс. Я теперь «марксист».
Чехову Ал. П., 5 февраля 1899*
2631. Ал. П. ЧЕХОВУ
5 февраля 1899 г. Ялта.
5 февр.
Глубокомысленный Саша! Надень новые брюки, ступай в редакцию «Нового времени» и распорядись, чтобы там переписали сказку мою «Сказка», напечатанную в 4253 №, и пришли мне*. Распорядись также, наняв даже кого-нибудь за деньги (но подешевле), чтобы отыскали в том же «Новом времени», через год после № 4253, на Пасху или Рождество, или Новый год напечатанную другую сказку — о миллионерах, держащих пари*. Также вели переписать рассказы «Скука жизни», «Учитель» и «Тяжелые люди»*, напечатанные в том же «Новом времени» в первый год моего сотрудничества в оной хорошей газете. Всё это нужно для г. Маркса, нашего благодетеля, который купил у меня мои произведения, даже несмотря на твое дурное поведение.
Сегодня получил письмо от Суворина и Тычинкина*. Суворин говорит об учиненной мною продаже*; то, что не он купил, объясняет он тем, что Сергеенко о пропаже сказал ему, когда уже было кончено с Марксом и проч. и проч., — и объясняется в дружбе и хороших чувствах Письмо его очень тепло написано. Тычинкин тоже объясняется в чувствах и критикует «молодую» редакцию.
Как никак, а в общем «Новое время» производит отвратительное впечатление. Телеграмм из Парижа нельзя читать без омерзения*, это не телеграммы, а чистейший подлог и мошенничество. А статьи себя восхваляющего Иванова!* А доносы гнусного Петербуржца!* А ястребиные налеты Амфитеатрова!* Это не газета, а зверинец, это стая голодных, кусающих друг друга за хвосты шакалов, это чёрт знает что. Оле, пастыри Израилевы!
Я и Суворин намереваемся ознаменовать наше книгоиздательство*, продолжавшееся 12 лет столь благополучно. Посоветуй, как ознаменовать, чем.
Денег от Маркса я еще не получил. Должно быть, по ошибке он послал все деньги тебе.
Отчего бы тебе не завести сношений с московским «Курьером»? Там весьма нуждаются в беллетристике. Маша могла бы оказать тебе протекцию, ибо «Курьер» издается ее приятелями, иерусалимскими дворянами. Газета хорошая, платит хорошо. Ты можешь сразу заломить по 4 коп. за строчку. Мало? Ну, по 12 коп.
Итак, значит, я уже не издаюсь у вас, и Неупокоев уже отошел от меня, как Иаков отошел от Лавана*. — «Не желаю быть знакомым», — как говорил кто-то когда-то хриплым басом*.
В начале поста Суворин приедет ко мне в Ялту*.
Ты писал недавно о желании купить себе кусочек земли. Где бы ты хотел купить? На севере? На юге?* Отвечай обстоятельно.
Кланяйся своему семейству и будь здоров. Если тебе Маркс прислал мои деньги, то возврати.
Твой брат и благодетель
А. Чехов.
Суворину А. С., 6 февраля 1899*
2632. А. С. СУВОРИНУ
6 февраля 1899 г. Ялта.
6 февр.
Прежде всего позвольте внести маленькую поправку. Я телеграфировал Вам тотчас же, как только получил известие, что Маркс хочет купить*. И Сергеенке я телеграфировал, чтобы он повидался с Вами*. Ни одной минуты секрета или проволочки, и уверяю Вас, фраза, сказанная Вами Сергеенке и повторенная Вами в последнем письме: «Чехов, очевидно, не хотел мне продавать» — основана, выражаясь языком классных дам, на одних только парадоксах.
Константин Семенович писал мне*, что Вы, быть может, в начале поста приедете в Крым. Это было бы хорошо. Вчерашний день был совсем летний; весна, очевидно, началась, а в великом посту будет уж совсем хорошо. Из Ялты мы поедем на лошадях в Феодосию*; может выйти интересное путешествие. Здесь извозчики очень хорошие, кстати сказать. К тому времени, т. е. к посту, я получу от Маркса первую порцию денег и буду уже не работать с легкою совестью, с чувством собственного достоинства.
