- Нет, почему же, пусть ребята задают вопросы, ведь им всё интересно. Я хочу завязать с вами живой разговор, проложить мостик к вашим сердцам. Чтобы вы всё поняли. Ну? - лектор тоже улыбнулась и оглядела класс.
Но все тут же замолчали. Тишина повисла просто гробовая.
Пётр Брониславович засуетился. А вдруг, лектор сейчас свернётся и уйдёт?
- Они сейчас начнут спрашивать! - вскочил он. - Знаете, какие они почемучки! Ну, ребята!
Но все молчали и скорбно вздыхали.
- Ну что вы? Есть какие-нибудь вопросы по пунктам лекции? - лектор посмотрела прямо на Шибая, расположившегося за первой партой.
- Мы боимся... - пробормотал тот.
- Почему?
- Спросим ещё что-нибудь не то... - голосом несчастненького забитого ребёночка проговорил Костик.
- Или не так. - поддержал его Мамед.
- А за это нам по шапке дадут.
Гул, который пронёсся по классу после этих слов, подтвердил, что все остальные тоже согласны с утверждениями двух приятелей.
- Тихо-тихо, не надо прибедняться... - Пётр Брониславович снова унял волнение в рядах своих подопечных, но вопросов никто так и не задал, и лектор перешла к следующему пункту.
Всё-таки дети были хорошо надрессированы Петром Брониславовичем, и открыто попроситься домой никто не смел. Сидели, мучались и слушали. А поскольку Пётр Брониславович заставил всех вытащить тетради и вести конспект лекции, то ученики седьмого "В" от нечего делать рисовали чёртиков.
Пётр Брониславович внимательно слушал. И каждый новый пункт рассказа лектора внушал ему уверенность в абсолютной правильности своего выбора. Пётр Брониславович даже размечтался, представляя, как во время сегодняшней встречи он преподнесёт Галине Гавриловне свой подарок, вытащил красную коробочку, открыл её, положил на парту перед собой и долго любовался игрой света на маленьком зелёном изумруде.
Интересно, а как отнесётся к его подарку и предложению милая Галина? думал Пётр Брониславович. Вдруг она откажет ему по всем пунктам? Поэтому обязательно нужно со знающим человеком проконсультироваться! Обязательно! Со специалистом...
Помучив бедный седьмой "В" целых сорок минут, Пётр Брониславович всё-таки сжалился и по окончании лекции не стал настаивать на том, чтобы публика задавала вопросы.
Как стадо мамонтов выскочил седьмой "В" в коридор, едва Пётр Брониславович дал команду расходиться. Лектору пришлось даже в сторону отскочить, чтобы её не затоптали. Похихикивая по поводу всего, что они только что услышали, ученики ушли.
Но Пётр Брониславович быстро выскочил из-за последней парты и, забыв о красной коробочке, подбежал к женщине-лектору с блокнотиком в руках. Ему обязательно нужно было задать ряд вопросов, чтобы не было у него неясностей в будущей семейной жизни.
- Я, конечно, понимаю, что лекция уже закончилась, - начал Пётр Брониславович, - спасибо вам большое. Но...
- Что? - лектор даже немного испугалась.
- Мне нужно задать вам ещё кардинально важный для меня вопрос. - раз эта тема сама не всплыла по ходу лекции, как мечталось Петру Брониславовичу, то нужно было его задавать учёному лектору сейчас.
- Ну, хорошо... - нерешительно промычала женщина-лектор.
- Вернее, даже два. - пояснил Пётр Брониславович. - Один из этих вопросов состоит из нескольких подвопросов.
- Задавайте. - лектор на всякий случай не стала убирать в сумку свои бумаги, чтобы заглянуть в них, если что.
- Вопрос первый. - серьёзно проговорил Пётр Брониславович, глядя в свой блокнотик. - Скажите, нужно ли жениться вообще?
- Ну... Конечно, нужно. - кивнула тётя-лектор.
Пётр Брониславович оживился:
- Вы, как специалист, так считаете?
- Да, это веками проверено...
- Ух, хорошо. - Пётр Брониславович вздохнул с явным облегчением. Тогда второй вопрос. Как считает наука: на чьей территории лучше разбить, так сказать, плацдарм?
- Что? - вытаращила глаза тётя-лектор.
- Ну, я хотел сказать, семейный очаг? - Пётр Брониславович чуть смутился.
Лектор почувствовала своё интеллектуальное превосходство и усмехнулась:
- Лучше в каком-нибудь жилом помещении, я думаю.
- Нет, это я знаю. - Пётр Брониславович волновался и не заметил насмешки. - А вот в чьём?
- Это зависит от конкретной ситуации. - лектор выразительно посмотрела на часы.
- От конкретной. Ага... - кивнул своим мыслям Пётр Брониславович.
- Я ответила на все ваши вопросы? - лектор совсем осмелела и решительно засунула все свои учёные труды в сумку.
Но от Петра Брониславовича было трудно отделаться, этого она не учла.
- И-и, нет. - сказал он, постучав карандашиком по листу блокнота. Вот тут у меня ещё подвопрос второго вопроса, связанный с первым вопросом...
- Ничего не понимаю. - тётя-лектор удивлённо уставилась на молодого красивого мужчину, который продолжал настырно задавать ей совершенно глупые вопросы.
- Я вам объясню. Постарайтесь понять и прояснить мне это дело. После бракосочетания мы с будущей супругой можем жить в моей квартире, а можем и у Галиночки. Вдруг ей так захочется. - Пётр Брониславович тряхнул головой. - А там у неё моя потенциальная тёща, то есть её мама.
- И что? - лектор совершенно терялась в обилии информации из жизни учителя физкультуры и вопросов, которые сыпались на неё.
- Ну, вдруг это на мне пагубно скажется?
- Почему?
- А то ещё злым стану и вредным... - глядя на лектора своими наивными глазами, произнёс Пётр Брониславович. - Ведь я на Галиночке женюсь, а не на тёще. А тёщи обычно... Сами знаете, своеобразные бывают. А Галиночка свою маму очень любит, я знаю. Тяжело мне будет. Вот что вы тут посоветуете?
Пётр Брониславович говорил громко и быстро. Лектор растерялась. Ведь он ждал от неё конкретного ответа на такой, вообще-то достаточно простой вопрос. И увильнуть было уже невозможно.
- Вы знаете, - произнесла она как-то жалобно, - если честно, мы этого ещё не проходили.
- Не понял. - переспросил Пётр Брониславович.
- Мы сейчас только вот это, что я ребятам рассказывала, проходим...
- Так вы ещё учитесь? - удивился Пётр Брониславович.
Лектор растерялась. Ей волей-неволей пришлось раскрывать свои карты.
- Дело в том, - сказала она, - что я врач-педиатр, и хожу на курсы по сексопатологии. Если работать по этой специальности, то гораздо больше платят.
- Понимаю. - покачал головой Пётр Брониславович.
- Так что... Извините. - лектор поняла, что учиться ей ещё и учиться. А лучше вообще бросить это занятие и вновь пойти работать в детскую больницу. С этими мыслями она покинула кабинет, в котором она провела, как ей казалось, свою последнюю лекцию в жизни.
- Жаль, очень жаль. - уже сам себе проговорил Пётр Брониславович, сел за учительский стол и сжал голову руками. Мысли одолевали его. Вопросы остались без ответов. И в них Пётр Брониславович совершенно запутался...
- Пётр Брониславович, женитесь, не раздумывайте. - послышался вдруг слабый голосок.
Пётр Брониславович резко оглянулся и увидел Антона Мыльченко, стоящего в дверях.
- А ты что здесь делаешь? - классный руководитель рассердился.
При звуке такого грозного голоса Антоше захотелось прыснуть по коридору как можно скорее. Но он просто обязан был выполнить свой человеческий долг. Еле-еле перебирая ногами, Антон всё-таки приблизился к грозному учителю.
- Я тут на столе учебник забыл... - хлопая глазами и нервно почёсываясь, забормотал он. - Вернулся, хотел взять. А тут вы. Я услышал... Я подождал в коридоре, не стал заходить...
- Подслушивал ты! - в голосе Петра Брониславовича звучала обида. - Как не стыдно, Мыльченко! А туда же - поэт!
- Нет! - взволнованно крикнул Антоша. - Почему стыдно-то? Я вам как мужчина пришёл посоветовать...
- Посоветовать? - с лёгким смешком переспросил Пётр Брониславович. Что же... Ну, советуй.
Антоша набрал побольше воздуха и выпалил:
- Советую: женитесь! А тёщу не надо бояться, от неё надо только отдельно жить. Но ходить в гости.
Антон трогательно улыбался и явно желал счастья своему строгому учителю.
- И что ж ты мне всё время попадаешься, мужчина? - сказал Пётр Брониславович, но всё же вздохнул с облегчением.
"Вот что значит - уста младенца!" - подумалось ему. Никто из друзей не посоветовал Петру Брониславовичу такой простой вещи. В основном все почему-то посмеивались или даже морщились, когда он пытался попросить совета.
- А она, эта женщина с мясокомбината, просто замечательная! воскликнул Антон. - Она нам всем понравилась.
- Особенно тебе. - хмыкнул Пётр Брониславович, припомнив позорное падение поэта в чан с салом и жиром. - Ты чуть меня там навек не опозорил.
- Нет, наоборот! - С жаром воскликнул Антоша. - Наоборот, она вас в испытаниях увидела! И восхитилась! Это я помог!
- Так, а подтягиваешься ты уже сколько раз? - вспомнил Пётр Брониславович.
Антоша смутился.
- Ну что вы всё о прозе жизни...
Но Пётр Брониславович не дал Антоше развить его любимую тему. Он поднялся и, подобрав с первой парты забытый растяпой-Антошей учебник, вышел из кабинета.
