Я сам недоумевал, как такое могло быть. Наташу распределили на производство. Она попала на завод, в котором я работал. А Евгений как сильный специалист был направлен в науку. Он от радости прыгал:
— Юра! — позвонил мне Фоков. — Поздравь меня, я уже специалист. Где, ты думаешь, я буду работать? — и, не дав мне сказать слова, тут же сам ответил: — В НИИ! — в научно-исследовательском институте. Вот!
Я долго не знал, куда устроилась Ната. Думал, что Фоков мне скажет. Но нет. Он о нашей подруге и словом не обмолвился, лишь только похвастался о своих успехах.
О распределении Кустиной я узнал случайно. Так уж вышло: мастер велел мне взять несколько деталей и отнести их в заводскую лабораторию, на исследование.
— Ты, Юрий, как мне известно, учишься на вечернем отделении в институте, — сказал он, — без пяти минут инженер, привыкай общаться с элитой, приглядывайся, может, найдешь там себе невесту. Я, слышал, что ты не женат?
— Да, не женат и не собираюсь! — ответил я.
— Все так говорят, — буркнул в ответ мне пожилой мужчина, — давай иди.
Нату я встретил прямо у входа в заводскую лабораторию. Я не ожидал ее увидеть.
— Ой, Юра! — воскликнула она. — И ты у нас работаешь?
— Да нет! Это ты у нас, — возразил я, и с раздражением сунул ей в руки детали:
— Держи!
Она взяла их и повела меня к себе. Там Ната оформила заказ, сделав запись в журнале, затем сказала:
— Через полчаса зайди, забери заключение.
Я пришел и помирился с Натой. Злость сама прошла: стоило девушке лишь только улыбнуться мне и тряхнуть кудряшками светлых волос. Наверное, я такой человек, не могу долго в себе переваривать обиды. Быстро их забываю. Не то, что мой друг. Он долго не подходил к Нате и не подошел если бы я не подтолкнул его своими действиями.
Произошло это следующим образом: как-то раз, при встрече с Евгением я не удержался и рассказал ему о том, что работаю с Кустиной на одном предприятии. Фоков вначале и слышать не хотел о Нате. Прямо так и сказал: «Юра, она для меня умерла».
Сказать то он сказал, а информацию принял: я ни раз замечал, как он краснел от неудовольствия, стоило мне лишь только заговорить о нашей подруге. Но Фоков мне был не указ. Я находил время видеться с Натой. Меня тянуло к ней.
Однажды я обратил на себя внимание ее начальника представительного мужчины. Он остановил меня в коридоре и с интересом принялся расспрашивать:
— Значит, говоришь студент? Учишься в институте! Год-другой и уже дипломированный специалист. Это хорошо! — затем предложил мне место инженера.
Я упрямиться не стал, тут же согласился, а через неделю пришел работать в заводскую лабораторию.
— Юра, как я рада за тебя! — сказала Ната. — Ты снова рядом, как когда-то в детстве. Хорошо, правда?
— Да! — ответил я. — Еще бы к нам сюда Евгения и мы снова, как в детстве, были бы втроем. — Но Кустина смолчала. Она сделала вид, что не расслышала меня.
Мой стол находился напротив стола моей Наты, Наташи, а если быть точным Натальи Михайловны. Я снова как в школе подолгу смотрел ей в большие чистые глаза. Это происходило не часто и зависело от серьезности той проблемы, которую я решал на данный момент. А она, казалось, снова задавала мне один и тот же вопрос:
— Юра ты меня любишь?
— Да, да, я люблю тебя, — шептали мои губы.
— Юра, я тебе разрешаю меня любить, раз-ре-ша-ю.
Фоков был на сборах и не мешал моему общению с Натой.
Поведение моей подруги было странным. Я ни раз замечал: женщина, явно флиртовала со мной.
Однако оттолкнуть ее я не мог даже после того, когда узнал, что Кустина беременна и продолжал бывать с нею рядом. Муж Кустиной, Владимир, был занят.
— Юра, у него сегодня какая-то работенка подвернулась. Он не может со мной сходить в кино. — И я шел с молодой женщиной в кино. Затем я шел с ней в театр. А однажды она принялась меня уговаривать пойти в ресторан. У нее было приглашение:
— Тебе не нужно беспокоиться, — сказала Ната, — столик уже заказан и оплачен. Ты ведь знаешь, Володя снова не может. С нами пойдет моя мать Нина Васильевна и отец Михаил Ромуальдович. Я думаю, что ничего предосудительного в нашем посещении ресторана нет и быть может, просто это будет дружеская встреча.
Наташа взяла меня за руку, прижалась, заискивающе посмотрела мне в глаза, и я не выдержал, согласился. Нате я не мог отказать.
Ресторан был шикарным. Мы не плохо провели вечер. Я даже потанцевал с Натой: Нина Васильевна меня подтолкнула. Я бы сам не решился ее пригласить. Я не знал как себя вести, ведь Ната ждала ребенка.
Прошло время. Со сборов возвратился Фоков. Что тут началось. Я даже не успел его расспросить о службе в армии. Он не дал мне. Хотя, конечно, что это за служба — всего три месяца. У нас в части устраивались сборы для уволенных в запас, а также для окончивших институты студентов, у которых была военная кафедра. Мы их этих служак называли «партизанами». На них было смешно смотреть: совершенно разные, они не походили на солдат — сплоченный боевой коллектив. Фоков «не нюхал пороха», ему бы как мне «отпахать» два года. А то, что это за служба? Пародия и только!
— Ну, как твои дела «партизан»? — нарочито со снисхождением спросил я у парня.
— Плохо! — сказал Евгений и хмуро посмотрел на меня.
— Отчего же так! Сбил ноги, маршируя на плацу? Или может все дело в том, что тебя уже не берут на работу в научно-исследовательский институт, так как занято место?
— Куда они денутся, оформят! — бросил Евгений. — У меня есть направление. И на плацу у меня все было нормально. Проблема в тебе! Я, думаешь, ничего не знаю? — Фоков почесал небритый подбородок. После замужества Наташи он решил отпустить бороду. Сборы ему помешали. Теперь он за нее был спокоен. Она росла и оттого несносно чесалась, так всегда бывает, к тому же парень, нервничал, от чего теребил ее еще пуще.
— Ты кто мне? Скажи прямо, без обиняков, — выкатил Евгений. Я, не почувствовав подвоха, не раздумывая тут же сказал:
— Я тебе друг! А в чем дело?
— Я о тебе и о Кустиной столько уже слышал, или может быть о Шакиной? — сказал со злостью в голосе Фоков.
— Не говори глупостей Евгений! Я не знаю, какая у нее теперь фамилия, но,
