Вот так соседка - Сарая Уилсон

Я, всегда уверенная в своей внешности, внезапно почувствовала себя неуклюжей некрасивой падчерицей.

– Ты соседка по квартире? – спросила она. Ее низкий грудной голос удивил меня. У девушки был сильный славянский акцент.

– Да. Я Мэдисон. Извини, что вот так ворвалась, я услышала шум и… в общем. Привет! Рада познакомиться, – я протянула руку.

Она презрительно уставилась на мою руку, как будто я чем-то ее обидела. Кроме того, что ворвалась и увидела ее в том, что мы временно согласимся назвать бельем.

– Я Оксана. Из описания Тайлера я думала, что ты… привлекательная. – Она уничижительно посмотрела на меня. – Вижу, мне нет смысла волноваться.

Я широко раскрыла рот и так и стояла, ничего не говоря в ответ. Руку я опустила. Это действительно только что произошло? Она вошла в мою комнату, назвала меня уродкой и сказала, что я не представляю опасности?

– Где Тайлер? – спросила она, скучая оттого, что я не составила ей конкуренцию.

– Не знаю. – И это была правда. В тот момент я не знала, где он. В Нью-Йорке, в аэропорту, по дороге домой. Жаль только, что не здесь, чтобы защитить меня от своей дьявольской девушки.

– Скажешь ему, что я здесь была. – Она грациозно отвернулась. Дверь за ней захлопнулась.

Представьте себе такую записку. Наши соседские отношения вообще подразумевали, что я должна информировать его о голых женщинах в его постели в его отсутствие? Очевидно, это было не мое дело, и, если она хотела ему сообщить о своем прибытии, могла бы и сама оставить записку.

Я повернулась к Пиджин, как будто она могла ответить на мои вопросы. Но она пряталась под моей кроватью, и я поняла ее чувства. Мне тоже хотелось спрятаться.

Но мне надо было делать свои дела. Вредные русские супермодели пусть выметаются. Я вошла в кухню, взяла веник и совок и начала яростно подметать, как будто углы в чем-то провинились.

Почему Тайлер встречается с этой особой? Он же такой милый! Может, я неправильно представляю его себе.

Я услышала ее шаги и подняла глаза, наблюдая, как она дефилирует по кухне, как по личной дорожке на показе мод.

Просто чтобы сделать гадость, я крикнула:

– Пока, Оксана.

Она не ответила и вышла.

Я продолжила подметать и попыталась очистить мысли и забыть события последних пяти минут.

В основном потому, что я очень ревновала.

Я закончила домашние дела, часок посмотрела телевизор, съела спагетти, которые себе приготовила, проверила несколько контрольных. Усталая, я решила лечь спать пораньше.

Когда я забралась в постель, Пиджин по неизвестным причинам принесла свою мягкую игрушку и одеяло в мою комнату и решила спать со мной. После утренней встречи с Оксаной я была не против компании. К тому же мне было приятно, что Пиджин стало со мной комфортнее. Мне нужна была эта победа. Я заволновалась, что, придя домой, Тайлер будет искать Пиджин, и оставила еще одну записку на его двери, перед тем как уснуть.

Пытаясь заснуть, я все еще активно боролась с мыслями об Оксане, но она возвращалась ко мне, говоря нечто не ужасное и не презрительное.

Из описания Тайлера я думала, что ты… привлекательная.

Это должно было оскорбить меня, но это значило, что Тайлер говорил ей обо мне. И описывал как привлекательную девушку.

И если сделать из этого логичные выводы, получается, я понравилась Тайлеру.

Слова пролетали сквозь меня, оставляя чувство счастья и легкости. Он думал, что у меня есть Брэд, и у него была та злая девушка, и по уговору между нами не могло быть отношений, но он считал меня красивой.

Засыпая, я улыбалась до ушей.

Проснулась утром я тоже с улыбкой. Я встала, приняла душ, подготовилась к поездке за машиной, вышла на кухню позавтракать кашей. Пока я сидела за стойкой и ела, я услышала, как Тайлер здоровается с Пиджин, и мое сердце замерло.

Он вошел в кухню, сказав:

– Доброе утро! – Его волосы были все еще влажными, он, судя по всему, тоже только что вышел из душа. На нем была темно-синяя футболка, демонстрирующая его мускулистые руки и заставляющая задуматься о мышцах его тела, которые она скрывает.

Я так хотела запрыгнуть на стойку, сжать его в объятиях, заглянуть в глаза, но вместо этого промямлила вежливое:

– Доброе утро! Рада твоему возвращению!

Я чуть не подавилась кашей, когда он потянулся за чашкой кофе, показывая мне часть кожи под футболкой. Я была рада, что сижу, потому что мои колени стали ватными.

– У меня есть к тебе вопрос, – сказал он, и все мое тело напряглось в ожидании. Он знает. Он знает, что я заменила сковородку! – Тебе не кажется, что кухня пропахла чем-то вроде, не знаю, средства для мытья посуды?

Черт. Ну да. Я думала, что хорошо очистила все. Я состроила рожицу в ответ.

– Не замечала.

– Хм. – К счастью, он ничего не спросил про чугунную сковородку. Вместо этого он сказал: – Есть планы развлечений на сегодня?

– Еду покупать машину, – я не могла сдержать радость в голосе, и он улыбнулся. – Никогда раньше не покупала машину. Жду этого момента с нетерпением.

– Это действительно звучит… ну не знаю, можно ли это назвать развлечением. Иметь машину приятно. Покупать обычно не так приятно.

– Меня предупреждали о таком. Через пару минут приедет Шей. Надеюсь успеть до открытия, чтобы купить ту машину, которую хочу. – Это был самый напряженный день недели у дилера, и я боялась, что машину продадут быстрее. Мой телефон зажужжал: пришло сообщение от Шей. Легка на помине.

«Маме нужна помощь. Не могу этим утром приехать. Извини».

– О нет, – сказала я.

– Что-то не так?

– Да нет. Просто Шейла не может приехать. Придется попросить другую подругу. – Я позвонила Делии, но она не взяла трубку. Это было на нее не похоже. Я попыталась отправить сообщение и подождала.

– Не отвечает? – спросил Тайлер.

– Она не ответила, – подтвердила я, и мне стало грустно. – Поеду в дилерский центр на «Убере». – Это будет недешево.

– Я подвезу тебя.

– Чего? – Я вообще правильно расслышала?

– Я подвезу тебя, – сказал он, повторяя предложение, – я в целом свободен до вечера и, если хочешь, могу поехать с тобой.

Он тобой не интересуется. У него есть русская девушка, похожая на ожившую куклу Барби. Он просто твой друг. Не будь так взволнована!

Мое сердце забилось. Оно не слушало голос разума.

Что-то в моем выражении лица его рассмешило:

– Это утвердительный ответ?