Когда уже никто не смотрел в окна, Когда входящие на станциях старались не шуметь И тихо занимали свободные места, Когда небо с землей... - а впрочем, Это не отсюда, это лишнее, Про них уже знает каждый, кто хочет знать А те, кто не хочет, все же иногда Знают, когда перемещаются в поездах И вдруг обнаруживают, Что пачка сигарет пуста... Когда все смирились быть временно Не такими, какими принято быть Осталось только сойти с поезда в неизвестность Или - попросту выйти вон, Но никто этого еще не сделал Он стянул ее с верхней полки, поставил на ноги И они хохотали на весь соседний вагон...
- IV
- Да нет же, послушай, я не собиралась тебя любить, И тем более - говорить тебе об этом... - Но ты сказала об этом так, Будто сообщила, что ждешь ребенка. И я хотел бы оставить ребенка. Наверное, так это и нужно говорить. - Ведь мы взрослые люди. Ты понимаешь. - Скажи это так, как сказала мне, Людям, принимающим все всерьез. - У них слишком грустные носы от вранья. - Правда? И в каждом По вполне искренней Благонамеренной сухой сопле Принимающей форму знака "вопрос"...
...Он впервые обнял эту женщину две недели назад, Поднял за руки над землей, Она закричала от боли в лопатках И попросила вернуть ее обратно. Она не любила целоваться, говорить о себе И оттирать с одежды зеленые пятна. Она считала, что мухи - это слоны Умершие в страшных муках, И что люди - это мухи, Умершие на липкой ловушке, И что ни в тех, ни в других, ни в третьих Нет ничего, кроме очень маленького бога, Которого легко спутать с чем-то еще И еще легче - попросту не заметить.
Она была старше его на несколько лет... Иногда она называла его мальчиком Когда он не давал ей курить И жаловаться на жизнь... Все начиналось как легкий походный роман, С перебрасывания словами и перепыхивания сигарет. Даже когда она хотела его убить, Даже когда занесла камень, Даже когда он проснулся и рассмеялся А потом сбил ее с ног и ударил в грудь, Даже когда она выла от боли И каталась по земле А он целовал ее и просил прощения Даже тогда она ничего ни о чем не знала, Она ничего не поняла и не хотела понять, Но уже не могла без него уснуть.
- Я хотел бы сбросить тебя с поезда. Ты - всего лишь иллюзия отсутствия одиночества С которой можно делать все, что угодно Пока ее не любишь. - Иллюзию очень опасно любить. - Но тогда это будет не все, что угодно...
...Она очень удивлялась тому, что он пьет Только за тех, кто в море. Он объяснил ей, что больше не за что пить. За женщин пьют пошляки и трусы Которые не умеют любить женщин. За друзей пьют тогда, Когда сомневаются, есть ли друзья. За все прочее пьют научившиеся скучно жить. Некоторые из которых предпочитают не пить Во избежании утраты своего таланта. Она пила с ним за тех, кто в море: За солдат, мертвецов, моряков и арестантов.
- V
- Ты знаешь, чем это все закончится? - Через четыре часа мы прибудем в пункт назначения. - Ты придешь к мужу и он будет тебя раздевать. - Он очень хороший человек. - Тебе наплевать на это. На это и на то, что он будет тебя раздевать Тебе наплевать. Робко дотрагиваться до твоей равнодушной груди. Вы целуетесь? Ты представляешь, Что ешь мокрый персик. Тебе наплевать. Твой персиковый муж в тебя безумно влюблен. Он влезет на тебя И будет скрипеть как плохая жевачка. - Ты пытаешься меня рассмешить?
...Где вы, смешные герои этой грустной войны, Выпячивающие губы и произносящие речи, Пишущие предсмертные стихи И забывающие прикосновения друг друга, Велики в своем несчастии и тихи... Где вы, наивные обладатели мира С мягкими улыбками старых клоунов, С пустыми карманами молодых трагиков, С белыми ладонями европейцев, С родителями, мечтой и квартирой... Где вы, боязливые безумцы, Почему вас нет с этой женщиной, Почему вы предпочитаете о ней мечтать И вздрагивать от громкого окрика...
- Мы должны расстаться. Ты должен допить и встать. Ты должен выйти и забыть о том, Что в мире что-то менялось, Но так и не изменилось. Ты сам понимаешь это лучше меня. Мне очень жаль, что это - случилось. - Ты ратуешь за обыкновенный красивый итог Необыкновенно красивой сказки В тебе говорит классическое воспитание, Умение жить и скучный супружеский долг. - Я не хочу продолжения, которого не может быть...
Десять поездов, двадцать, двести, Все они направляются к своим перронам, Все они имеют смысл до тех пор Пока не все направляются вместе с ними, Пока кто-то даже с ними вступает в спор. Впрочем, бог наверное сильно удивится Когда узнает о том, что все им созданное Просто обязано иметь смысл Переплетение листьев и нагромождение числ...
- Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы, Поезд едет запоздалый, Поезд едет запоздалый От вокзала до вокзала, Что за тетенька не спит, По-китайски говорит...
- Что это значит?
- Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, Что нам тетенька сказала, Поезд едет до вокзала, Дядя тетю где-то ждет, Только тетя не придет...
- Что ты несешь? Ты можешь говорить серьезно? - Что я несу - то никто, кроме меня До тебя уже не донесет. - Это значит, что ты Не прислушиваешься к моим словам? - Это значит, что поезд пойдет дальше без нас Как бы ты ни была права. Мы оставим его и пожелаем ему сойти с рельсов, Тем более, что он все равно не сойдет, Но ему будет приятно... - Ты хочешь сойти с поезда. - Ты уже не можешь просто вернуться обратно. Я хочу сойти с поезда вместе с тобой. Ты можешь сопротивляться и отказаться Желать и менять. - Завтра у меня заседание кафедры. - Ты совершаешь обычное кощунство над временем. Будущее создано для преклонения перед плохо скрываемой неизвестностью Что-то вроде тебя и меня, Что-то, во что можно верить, Но что невозможно понять. - Ты должен знать, что у меня женские дни. - Мы сойдем на следующей станции. Сдаешься? - На какой станции? - Значит ты просто врешь про женские дни...
...Они все-таки выйдут из купе, Переберутся в тамбур, Он подмигнет на прощание удивленной проводнице, Она пожмет плечами и выставит свой фонарь... Через несколько минут. А сейчас мы оставим их вдвоем. Ведь поезда - это всегда только начало Не требующее для себя продолжения, Это - прочитанный взрослым старый букварь. То, что ты понял в поездах Нужно спасать от них. Поезда пожирают своих детей, Для них в этом нет ничего предосудительного Но не стоит уподобляться поездам...
Три девочки уснули на свободных местах В общем вагоне. Трое юношей уже слишком пьяны и горды собой. Проводница закрыла глаза. Больше здесь ничего нет.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Привокзальная площадь захолустного городка. Странное углубление, на дне которого уже заканчивает свою работу местный рыночек. Компании мужиков отдыхают четко по периметру. В центре копошатся местные жители, которым вообще не известно что здесь нужно. Он и она какое-то время сидят и болтают ногами на обломках старой стены или чего-то там еще. Потом они поднимаются и проходят сквозь поселок по дороге, которая всегда оказывается перед ними.
- I
...Гамлет, оставь прохожих, Не надо плевать им в лица, Не надо кусать им ноги, Читатель нашей рассеянной драмы Должен научиться в итоге Достойно проигрывать в поддавки... Ты сам выбираешь свой путь, Но протискиваясь сквозь толпу Ты просто служишь ее законам Действуя ей вопреки. Толпа состоит из таких же, как ты С той лишь разницей, что они Не видят в лицах друг друга Друг друга. Они непобедимы потому, Что их некому побеждать, Не нужно искать выход из пустоты Это девять кругов Круга...
Гамлет, не бей пьяниц, Не пытайся соблазнить домохозяек, Не надейся смутить сытых, Не рассчитывай быть несчастней Больше, чем тебе отмеряно, Дальше, чем для тебя открыто... Служебный вход заперт, Купи семечек, чернящих губы, Сядь на руинах древней стены Неведомо откуда взявшейся В этом захолустье Странная, странная паперть...
- Ты понимаешь, что ты сделал? - Я никого не ударил. Этого достаточно. - Мы не должны были сходить с поезда. - С какого поезда? - С такого поезда. - С хорошего, непривычного, настоящего Большого и скорого поезда... - Зачем ты это сделал? - Я даже не сказал никому грубого слова. Ты хочешь, чтоб я вымыл им ноги? Тебе не кажется, что это было бы слишком смело? - Я хочу вернуться в свое купе. - Плох тот герой, который Не сходит раньше времени с поезда Без разницы когда, как, с кем и с какого. - Ты можешь быть героем сколько угодно Но я боюсь, что это не всем будет интересно, Потому что для большинства в этом Нет ничего такого. - Хочешь семечек, чернящих губы? - Нет, я не хочу семечек, чернящих губы. Я хочу знать, что происходит. - Знай...
На них никто не посмотрел прямо. Все облизывали их суетливыми взглядами, Странно, почему суетливые взгляды Порожденные трусливым любопытством Не смотря на все свое равнодушие Всегда выглядят недовольными... Однажды он вздрогнул Когда на него впервые так посмотрели И после этого только смеялся Наверное, над самим собой...
- Пойдем отсюда, испуганная женщина. - Куда ты хочешь идти? - Теперь уже нет никакой разницы, ведь так? - Мне все еще продолжать с тобой спорить? - Тебе пора начинать со мной спорить. Только следуя за мной ты можешь оспорить Верность нашей странной дороги. Оставаясь на обочине ты способна Только глотать пыль. - Говори проще, проще, понимаешь ли, Не нанизывай слова, дурак...
