моей души. Через пару повторов, я стала подпевать, и голос лился как нельзя хорошо, сейчас я умела петь, организм, чувствующий все вокруг, стал делать невозможное…
Комната стала постепенно прогреваться, и можно было уже снять одеяло. Поддавшись порыву, который теперь не мог обернуться в мое заболевание, я стала танцевать… Как те деревья, я использовала свое тело для слов, я кричала, кричала всеми возможными способами… Не знаю как мне хватало сил все это держать в себе полгода, как я не сошла с ума без этих обрядов, без этой молитвы… Но теперь я свободна, теперь я полна.
Тело стало успокаиваться, оно приятно устало от безудержной пляски. Я просто плюхнулась обратно в объятия своих трех одеял и под одобрения ветра, позволила плейлисту переключить песню.
Телесная оболочка отделилась от сознания, все что осталось от меня были мысли, устремившиеся вверх, к звездам, к космосу… И именно в этот момент, когда казалось, ничто земное меня не потревожит, на смену экстазу пришли воспоминания. Точнее всего один образ, одно лицо, которое меня беспокоило, которое я старалась забыть и все никак не получалось. Я прятала его в самые глубины своего сознания, старалась уничтожить его, но оно все равно появлялось… Будь проклят тот вечер, когда я согласилась пойти на то свидание!
Я резко сжала зубы вместе с кулаками, и сильный приступ истерики обрушился на меня пенистым прибоем. Я согнулась пополам, пытаясь изгнать из своего храма мыслей и души этот настолько ненавистный и желанный образ парня. Но помимо боли в груди, что сжимало и выкручивало мое сердце, я не чувствовала никакого облегчение. Легкие стали сдавливать зарождающиеся рыдания и немые крики, не давая вздохнуть. Эти странные приступы приходили ко мне все чаще, в последнее время вызываемые лишь одним лицом, прекрасным лицом юноши. Как будто назло, мысли устремились к детальности, стараясь, верно, убить меня окончательно. Перед скрытым взором возникли голубые глаза в обрамлении светлых ресниц, острый кадык, четкие скулы и бархатный низкий бас. Особенно последнее звуковое сопровождение и без того слишком реалистичной картинки принесло огромную боль, что еще сильнее сжала мою грудь, и все это после экстаза… Чтобы отвлечь себя, хотя бы на призрачное дыхание, я стала искать в комнате на что смогла бы перенести обязанности палача моих страданий, но предмет все не находился. С волной новой боли я зажмурилась и вся сжалась. Стиснув зубы, дабы предотвратить дрожь во всем теле, я с силой подняла веки. И тут глаза сумели зацепиться за предмет… Он лежал на столе, поблескивая металлом на ослепительном зимнем солнце и даже со своего расстояния я чувствовала кожей остроту его лезвий, холодных как лед.
Я медленно поднялась, понимая свое призрачное желание. Неужели избавление от страданий должно произойти именно так? Нет… Слезы беззвучно, крупными каплями стали катиться по моим побледневшим щекам. Только не так… Но кроме этого предмета я ничего не видела и упорно шла к нему, на непослушных ногах.
Рука крепко сжала ножницы. Я понимала, что это просто первый шаг и если я его сделаю, то уже не смогу ни остановиться, ни повернуть назад. Я просто откажусь от всего того, что у меня было… Хочу ли я этого? Конечно же нет. Но в голове вновь возникает лицо… Короткие волосы в модной укладке… Пару родинок на гладко выбритой щеке… Я даже помню эти руки, испещренные крупными венами, сильные руки… И эта рельефная грудь… Накачанные мышцы… Все, хватит! Я со злостью кинула ножницы, которые воткнулись с глухим звуком в пол. Я не пойду таким путем, и я давно это приняла.
Я села обратно в объятия уже остывших одеял. Слезы продолжали осушать мой организм, лишая эмоций… Но не мыслей…
В это время заиграла новая композиция и я опять спряталась за шумом ветра и раскатами музыкальных нот, стараясь вновь вернуться к тому космосу, которым не успела насладиться. Но заставить себя уйти в нирвану и отключиться от всего я не могла. Как минимум потому, что все мое нутро вновь и вновь возвращалось к тому предмету, что продырявил мой пол. Я со злостью посмотрела на злополучные ножницы и выжила из колонки максимальную громкость. Но враг не уступал, как бы мысленно с ним не боролись. Психанув окончательно, я быстро подбежала к ножницам и вытащила их из крепких объятий досок. На что ты надеешься, Ли? Даже если все пройдет благополучно, то это не изменит самого желанного… Даша не станет вновь твоей подругой. Старые обиды не забудутся. Кирилл один раз уже покинул меня, думая что так будет лучше, правда до сих пор не знаю кому… Так почему бы ему не убежать потом и во второй раз? Почему я должна подстраиваться под все то, что так стремительно происходит в жизни, ломая при этом себя? Что будет, если я сделаю этот шаг, а он все только испортит? Что если я ошиблась? Что если меня просто сломала любовь, а Александр, с которым я ходила на свидание, был просто идеальным кандидатом на мое место рядом с Кириллом?
От всех этих вопросов голова шла кругом. Я не знала что мне делать, как поступить. Поэтому вновь с ненавистью посмотрев на ножницы, я положила их на стол. Как минимум мне надо быть уверенной в своих действиях, а сейчас я таковой не была. Но и стоять просто так посреди комнаты я не могла. Поэтому у меня созрел еще один план.
Я быстро спустилась на первый этаж и включила свет в подвале. Открыв тяжелую дверцу, что скрывалась под пыльным ковром, я спустилась по узким ступенькам вниз. Желтый свет лампы накаливания освещал маленькое помещение в виде прямоугольника, что было вдоль и поперек увешано полками со всяким хламом. Но одна из них представляла сейчас для меня неимоверную ценность. Именно на ней, на самой дальней и пыльной стояло несколько бутылок алкогольных напитков. По грязным этикеткам сложно было определить что именно здесь разлито, но сейчас мне было все равно. Взяв самую дальнюю бутылку, я отправилась обратно в свою комнату.
В моей огромной сумке, что я сюда притащила были салфетки. Вытянув одну из упаковки, я протерла стекло, а после, взяв прихваченный с кухни штопор освободила жидкость из заточения. На меня вырвалось целое облачко алкоголя и по запаху я поняла, что это вишневая настойка.
Я села в уже привычное гнездышко из трех одеял и выключила музыку.
– Ну что, ветер, мне надо с тобой серьезно поговорить… Твое здоровье! – я подняла бутылку над головой, будто чокаясь и сделала несколько крупных
