ветры в окна зашумели.
И вагоны, заскрипев,
понеслись. Потух огонь.
Мчится поезд, будто лев,
убегает от погонь.
18 февраля 1936 года
* * *
Мчится немец меж домами
мчится в бархатных штанах
мчится быстро в гости к маме
в город славный Штаккельнах.
немца кудри черно-буры
грозди глаз его блестят
по бокам его кабуры
бьют по крупу и свистят
по бокам его кобуры
бьют коня в тяжелый круп
немец немец от натуры
ловок, смел, суров и груб.
гвозди глаз его так хмуры
точно снится немцу сон
по бокам его кобуры
испускают страшный звон.
люди в страхе рассуждают:
кто сей всадник? объясните!
в нас, от страха, мысли тают,
рвутся нервов наших нити.
Немцу жизнь как игрушка
немцу пища невдомёк
вот вдали стоит избушка
светит в окнах огонёк.
21 августа <1933> года
* * *
Мы - это люди
Вы - это боги
Наши деревни
Ваши дороги
Детское Село, 12 августа 1937 года
* * *
Мы (два тождественных человека)
Приход Нового Года
мы ждем с нетерпением,
мы запасли вино
и пикули
и свежие котлеты.
Садитесь к столу.
Без четверти двенадцать
поднимем тост
и выпьем братцы
за старый год.
И рухнет мост,
и к прошлым девам
нам путь отрезан.
И светлых бездн
наш перёд.
Зритель
Смотрите он весло берёт
и люлькой в комнате летает,
предметы вкруг следят полёт
от быстрых точек рассветает,
в Неве тоскливый тает лёд,
в ладоши бьёт земля и люди,
и в небо смотрит мудрый скот.
Но тут наступает 0 часов и начинается Новый Год.
31 декабря 1929 года, 23 часа 45 минут
Стих Петра Яшкина
Мы бежали как сажени
на последнее сраженье
наши пики притупились
мы сидели у костра
реки сохли под ногою
мы кричали: мы нагоним!
плечи дурые высоки
морда белая востра
Но дорога не платочек
и винтовку не наточишь
мы пускали наши взоры
версты скорые считать
небо падало завесой
опускалося за лесом
камни прыгали в лопату
месяц солнцу не чета
сколько времени не знаю
мы гналися за возами
только ноги подкосились
вышла пена на уста
наши очи опустели
мох казался нам постелью
но сказали мы нарочно
чтоб никто не отставал
на последнее сраженье
мы бежали как сажени
как сажени мы бежали
!пропадай кому не жаль!
всё
1927 год
Обращение учителей к своему ученику графу Дэкону
Мы добьёмся от тебя полезных знаний,
Сломаем твой упрямый нрав.
Расчёт и смысл научных зданий
В тебя из книг напустим, граф.
Тогда ты сразу всё поймёшь
И по-иному поведёшь
Свои нелепые порядки.
Довольно мы с тобой, болван, играли в прятки
Всё по-другому повернём:
Что было ночью, станет днём.
Твоё бессмысленное чтенье
Направим сразу в колею,
И мыслей бурное кипенье
Мы превратим в наук струю.
От женских ласковых улыбок
Мы средство верное найдём,
От грамматических ошибок
Рукой умелой отведём.
Твой сон, беспутный и бессвязный,
Порою чистый, порою грязный,
Мы подчиним законам века,
Мы создадим большого человека.
И в тайну материалистической полемики
Тебя введём с открытыми глазами,
Туда, где только академики
Сидят, сверкая орденами.
Мы приведём тебя туда,
Скажи скорей нам только: да.
Ты среди первых будешь первым.
Ликует мир. Не в силах нервам
Такой музыки слышать стон,
И рёв толпы, и звон литавров,
Со всех сторон венки из лавров,
И шапки вверх со всех сторон.
Крылами воздух рассекая,
Аэроплан парит над миром.
Цветок, из крыльев упадая,
Летит, влекомый прочь эфиром.
Цветок тебе предназначался.
Он долго в воздухе качался,
И, описав дуги кривую,
Цветок упал на мостовую.
Что будет с ним? Никто не знает.
Быть может, женская рука
Цветок, поднявши, приласкает.
Быть может, страшная нога
Его стопой к земле придавит.
А может, мир его оставит
В покое сладостном лежать.
Куда идти? Куда бежать,
Когда толпа кругом грохочет
И пушки дымом вверх палят?
Уж дым в глазах слезой щекочет
И лбы от грохота болят.
Часы небесные сломались,
И день и ночь в одно смешались.
То солнце, звёзды иль кометы?
Иль бомбы, свечи и ракеты?
Иль искры сыплются из глаз?
Иль это кончен мир как раз?
Ответа нет. Лишь вопль, и крики,
И стон, и руки вверх, как пики.
Так знай! Когда приходит слава,
Прощай спокойстие твоё.
Она вползает в мысль, и, право,
Уж лучше не было б её.
Но путь избран. Сомненья нет.
Доверься нам. Забудь мечты.
Пройдёт ещё немного лет,
И вечно славен будешь ты.
И, звонкой славой упоённый,
Ты будешь мир собой венчать,
И бог тобою путь пройдённый
В скрижалях будет отмечать.
1934 год
Песнь
Мы закроем наши глаза,
Люди! Люди!
Мы откроем наши глаза,
Воины! Воины!
Поднимите нас над водой,
Ангелы! Ангелы!
Потопите врага под водой,
Демоны! Демоны!
Мы закрыли наши глаза,
Люди! Люди!
Мы открыли наши глаза,
Воины! Воины!
Дайте силу нам полететь над водой,
Птицы! Птицы!
Дайте мужество нам умереть под водой,
Рыбы! Рыбы!
1935 год
Перферация
Мы открыли наш приют
всех желащих скрипеть
и все на улице поют
во дворах которые снотреть.
Встала точка места фи
остановка выражений
мыслей вспуганных сражений
оборвали разом Ли
те артисточки смеясь
нам кивали четвергом
но воскликнул сторож: князь
обращаясь так в меня
он присел и наклонясь
Эм пропел меня веселя
а я потребовал принести киселя.
всё
2 марта 1930 года
* * *
Мы письма пишем в ночь друг другу
закинув плечи как солдат.
моё летит как ветер в Лугу,
твоё несётся в Ленинград
и лишь только путник в поле
наших писем видет бег
он стоять не в силах боле
тихо падает на брег.
<1930 год>
Ответ Н.З. и Е.В.
Мы спешим на этот зов
эти стоны этих сов
этих отроков послушных
в шлемах памятных и душных
не сменяем колпака
этой осенью пока
на колпак остроконечный
со звездою поперечной
с пятилучною звездой
с верхоконною ездой
и два воина глядели
ждите нас в конце недели
чай лишь утренний сольют
мы приедем под салют.
15 ноября <1926> года
Радость
Мыс Афилей
Не скажу, что
и в чём отличие пустого разговора
от разговора о вещах текучих
и, даже лучше, о вещах такого рода,
в которых можно усмотреть
причину жизни, времени и сна.
Сон - это птица с рукавами.
А время - суп, высокий, длинный и широкий.
А жизнь - это времени нога.
Но не скажу, что можно говорить об этом,
и в чём отличие пустого разговора
от разговора о причине
сна, времени и жизни.
Да, время - это суп кручины,
а жизнь - дерево лучины,
а сон - пустыня и ничто.
Молчите.
В разговоре хоть о чём-нибудь
всегда присутствует желанье
сказать хотя бы что-нибудь.
И вот, в корыто спрятав ноги,
воды мутные болтай.
Мы, весёлые, как боги,
едем к тёте на Алтай.
Тётя
Здравствуй, здравствуй,
путьша пегий,
уж не ты ли, путник, тут
хочешь буквам абевеги
из чернил приделать кнут?
Я - старуха, ты - плечо,
я - прореха, ты - свеча.
То-то будет горячо,
коли в ухо мореча!
Мыс Афилей
Не вдавайтесь,
а вдавейтесь,
не пугайтесь,
а пугейтесь.
Всё настигнет естега:
есть и гуки, и снега.
Тётя
Ну ползи за воротник.
Ты родник и ты крутник.
Мыс Афилей
А ты, тётя, не хиле,
ты микука на хиле.
Тётя
Врозь и прямо и вседней,
мокла радости видней.
Хоть и в Библи был потоп,
но не тупле, а котоп.
Мыс Афилей
Хваду глёвла говори.
Кто,- сказали,- главари?
Медень в оципе гадай
или <нрзб.>
Тётя
Я - старуха без очков,
не видать мне пятачков,
вижу в морде бурачок,
Ну так значит - пятачок!
Мыс Афилей
Ты, старуха, не виляй,
коку-маку не верти,
покажу тебе - гуляй!
будешь киснуть взаперти.
