Так что же станет с этим лесным капиталом, ежели будут односторонне применены достижения научно-технического прогресса?
Есть в шведских лесах и другие сложности, имеющие социальные корни. Несмотря на строгие природоохранные законы, на череду штрафов и уголовных наказаний за лесоистребление. несмотря на солидные научные основы шведского лесоустройства и лесопользования, на стройную систему управления лесами, высокую квалификацию лесных кадров, на то, что в случае трудного лесного конфликта можно апеллировать даже к королю, немало фактов, свидетельствующих о том, как неправильно, хищнически, в ущерб обществу ведется лесное дело. Особенно много нарушений допускают лесопромышленные компании.
Меж северным побережьем озера Венерн и норвежской границей лежит большой шведский лен Вермланд, когда-то сплошь покрытый лесами. Сейчас здесь огромные площади захламленных лесосек. В погоне за сверхприбылью мощная частная компания "Уддехольм", например, начала в последние годы вести сплошные концентрированные рубки, оголяя даже водоразделы. В одной из шведских газет я увидел снимок — с покатых холмов Вермланда подчистую скошен лесной урожай, гниют порубочные остатки, размываются дождевыми потоками низины и- ни деревца, ни кустика, почти лунный пейзаж. Первый результат такой хищнической рубки — обеднение края. В низинах вырубки заболачиваются, на крутых склонах возникает эрозия почв, а реки, текущие в Венерн, иссякают, мутнеют, теряют стабильный сток и энергетические запасы. Население, лишаясь извечной своей трудовой среды — леса, беднеет, бросает все и переезжает на юг /страны. Компания, сплошь скосив лесной урожай, может подсчитывать прибыли, но как подсчитать убытки, нанесенные природной среде, народу, общественной морали? "Кто остановит эту лесную компанию?" риторически спрашивает газета.
Если б шведские журналисты пошли дальше, попробовали бы выяснить, чем было вызвано сплошное уничтожение леса, оскудение природы и людей, то на свет божий наверняка явились бы разнообразные объяснения, например: иначе компания потеряла бы конкурентоспособность на международном рынке, рубить выборочно дорого, большие средства вложеныв технический прогресс, облесить местность не представилось возможным, так как не стало дешевых и свободных рабочих рук, а лесорубыто смотрите как хорошо заработали, и вообще какие могут быть претензии к компании, которая обеспечивает работой столько-то тысяч человек?
Что же касается дальнейшего, то все пойдет проверенным, торным путем. И без того общее понятие "компания" через некоторое время растворится в еще более общих разговорах о защите окружающей среды, забудется под бременем новых забот и наслоениями газетных сенсаций. За обезлесенную местность не с кого будет взыскать, а ущерб национальному благоденствию сложными экономическими путями распределится на все общество, главным образом, на его низы, — станет одним из факторов неизбежного удорожания жизни…
Новый изощренный способ эксплуатации народа? Да нет, далеко не новый. Обезлесение земли умные и образованные люди уже издавна прозорливо и определенно связывают с вопросами социальными, политическими. Еще в конце прошлого века Фридрих Энгельс, анализируя причины голода, постигшего Россию в 18 91- году, писал первому русскому переводчику "Капитала" Н. Даниельсону: "Что касается обезлесения, то оно не в меньшей степени, чем разорение крестьянства, является одним из условий существования буржуазного общества… Обезлесение, на мой взгляд по своей сути в такой же мере социальный фактор, как и "социальный результат. Но вместе с тем оно очень часто используется заинтересованными сторонами для того, чтобы свалить вину за экономические неудачи на причину, за которую как будто никто не может нести ответственности".
Человек и природа… Многоплановая, с бескрайними горизонтами тема, и в своих заметках о Швеции я касаюсь некоторых ее аспектов потому, что нам интересен опыт других стран и народов в этой области, поучительны подробности взаимоотношений любого общества с окружающей средой.
В глубь времен уходят традиции доброго отношения шведов к природе. Интересно так называемое "право всех".- любой человек может в любое время пользоваться любой природной средой, если он не вредит ей. Миллионам шведов общение с природой приносит радость, отдохновение, создает благодатный контраст со средой рабочего места. Вот высказывания трех кирунских рабочих, взятые мной из публикации, которую я цитировал ранее.
Первый рабочий. "Самая ценная вещь в моей коллекции — это сосновая шишка. Специалисты говорят, что она лежала в земле 75 тысяч лет. Я нашел ее на глубине двадцати метров.
Она черная, местами серая, на вид совсем невзрачная. Но я смотрю на нее каждый день.
Когда держишь в руке такую шишку, невольно останавливаешься и задумываешься".
Второй рабочий. "Прежде, когда я был молодым, я становился как чумной, когда открывалась охота на лося. Увидишь лося. ну как его ни убить? 4 убьешь, так потом всю зиму чувствуешь себя настоящим мужчиной.
Но как-то я лося ранил, а не убил. Подошел, он смотрит на меня, прямо в глаза… И я подумал, что человек жесток, раз он убивает невинное животное. А лоси такие красивые! И я решил: больше я не охочусь. У меня на участке живет много птиц и белок".
Третий рабочий. "Когда у меня есть время, я ловлю рыбу. Это самое лучшее из всего, что я знаю. Трудно описать, что человек видит и чувствует во время рыбной ловли. С этим не сравнишь никакую церковь и никакие книги.
На озере становишься новым человеком. И тогда хочется жить".
Но в Швеции, как и всюду, становится тесней и многолюдней, а самые "дикие" места — близкими и доступными. Жаркие дискуссии в прессе, активные выступления общественности заставили регламентировать правилами когда-то повсеместно вольную рыбалку и охоту; пользование берегами, лесами, принять законы об охране природы (1963 год) и окружающей среды (1969 год), создать государственные органы по контролю за выполнением этих законов.
С начала шестидесятых годов проблемы охраны среды приобрели в стране особую значимость. Как рассказал мне господин Уве Хённингер, заместитель генерального- директора Управления по охране окружающей среды, все началось взрывом, сразу и подошло с неожиданной стороны. Несмотря на внешнее благополучие с заповедниками, национальными парками, резерватами, с охраной редких животных, птиц и растений, шведы вдруг обнаружили, что в стране совершенно исчезли фазаны: совсем недавно во множестве заполнявшие кустарники и перелески. На хищных птиц грешить было нельзя, потому что число орлов, сов, ястребов тоже катастрофически уменьшилось. И вот в организмах пернатых хищников была обнаружена ртуть. Взялись за крестьян, которые обрабатывали зерно и уничтожали сорняки ядовитыми протравами. Ежегодно с фунгицидами в природную среду попадало около пяти тонн ртути. Ртуть была обнаружена не только в трупах зерноядных и хищных птиц, но и у мышей, крыс, рыб.
Однако основным виновником беды была промышленность. При выделке бумаги, воронении, хромировании, оцинковании металлов, при других производственных процессах бесконтрольно выпускались вредные для живых организмов соединения, в том числе ртутные.
Для Швеции это представляло особую опасность. В стране не было государственных законов, регламентирующих промышленную застройку, не существовало предельных норм концентрации вредных веществ в индустриальных отходах. Только бумажные фабрики и заводы хлорнощелочной целлюлозы выпускали, главным образом в воду, пятьдесят тонн ртути в год. По всей стране были также обнаружены и зафиксированы точки и районы вредных концентраций кадмия, свинца, ДДТ, который первым из бытовых химикатов стал запретным в стране. Потребовались срочные и решительные меры, исключающие опасность. Тем более что в мировой прессе появились достоверные сообщения о многочисленных жертвах ртутного отравления в Японии.
— Нет, — говорит мне господин Хённингер. — В Швеции эта трагедия была предотвращена. Умер, правда, один человек, в организме которого врачиобнаружили необыкновенно высокую концентрацию ртути. Это был бедный препаратор. Сделав чучело птицы, он съедал тушку…
Сейчас ртутная опасность вроде бы миновала, но фазанов в Швеции пока еще не развелось. И не везде разрешен коммерческий отлов рыбы, и уцелевшие хищные птицы никак не могут оздороветь. На всю страну осталось меньше пятидесяти пар орланов*белохвостов, большая часть их в последние годы не гнездится, не дает потомства или снижает плодовитость. В 1969 году, скажем, в десяти гнездах было выращено всего одиннадцать орлят,
На каждом шагу в Швеции сталкиваешься с проблемами окружающей среды, неизвестными у нас, в социалистическом обществе. Случайно я увидел новую газету "Мильё-фрамтид" которая специально занимается проблемами окружающей среды. Она мне показалась интересной, хорошо бы познакомиться с ее редактором.
