я задремал уже, слышу за стеной шорохи какие-то, а потом вроде что-то попадало. Я такой лежу, значит, весь из себя, и тут вдруг задумался. Там у нее апартаменты-то большие. Две комнаты, площадь ого-го, ванная там, санузел. Я привстал такой, и думаю: «Может, она туда любовника поселила? А я тут лежу, отдыхаю…». Я такой поднялся, и стучу к ней, говорю: «Дверь открой». А она в ответ: «Жди, давай, скоро приду». Я схватил, что под руку попалось, короче говоря, выбил дверь. Она там вся в краске, сидит, рисует – нет любовника. Я обошел все! Не было, точно вам говорю. Хотя… Может спрятаться успел. Мало ли. Может, ловкий такой. Может, он человек-птица, ширк, и улетел в окно, а я, как дурачок, бегаю, его ищу. Ну не нашел его все равно. Такой вот результат.
Рита увидела, что мужчина-напарник, склонившись над своими чертежами и мониторами, улыбается очередной истории Всеволода.
– А она обиделась. В слезы сразу. «Не доверяешь мне». Ну, там… пообзывала меня… Хорошая она. Очень хорошая. Хорошо, что встретил ее. Думал, никогда больше не женюсь. Наташку любил очень. Хорошо жили. Хотя… Как хорошо… Как все, – Всеволод привстал со стула, и стоял, издалека посматривая на чертежи в руках и на лежащую Риту. – Когда моя жена умерла… Ну что я… Приду с работы и хожу по квартире. Забухал бы, да не склонен к спиртному. Оно для меня, что есть – что нет. Одинаково. Я тогда одного хотел. Хотел зайти на кухню и снова увидеть свою жену. На одну минуту. Хотя бы на одну минуту. Даже не разговаривать с ней, а просто зайти и увидеть ее, как обычно, занимающуюся своими там кулинарными делами, или, чтобы она просто мыла посуду… просто мыла посуду. Просто зайти и увидеть. Мне тогда ничего не нужно было.
«Он поймет меня, как никто другой… Он знает, как я хочу увидеть дочь… неужели я смогу увидеть… просто увидеть… как он сейчас говорит… Понимает меня… Неужели я увижу… Ксюша моя…»
– Рита, а ты кого бы хотела увидеть? – обратился вдруг к ней Всеволод, подойдя ближе. – Кого?
Он спрашивал у нее так, как будто они просто сейчас сидели на лавочке в парке, и он захотел поинтересоваться ее маленькими или большими мечтами.
– А почему ты ничего не отвечаешь? – с глупым идиотским видом он подошел ближе и удивленно смотрел на нее, будто забыл, кто она и где. – Не хочешь говорить? Или не знаешь?? – продолжал он эту клоунаду.
Рита закрыла глаза. «Совсем уже…».
– Ну не знаю. Не хочешь, не говори. Дело твое. А я ведь не с пустыми руками… – он покосился на Риту с той же идиотской ухмылкой и с заговорщическим видом добавил: – Ты знаешь, как я люблю сюрпризы и подарки. Знаешь? Да, не с пустыми руками к тебе ехал. Ну это образно. Фотографию тебе хотел показать. Так что, если скажешь, кого хочешь увидеть, я, так и быть, покажу тебе фотографию. Сразу предупреждаю: фотографий Макса у меня нет! Не ношу с собой мужские снимки. Не люблю конкуренцию. Так что, отгадывай! – он с радостным и лихим видом опять уставился прямо на Риту.
«Моя Ксюша… он хочет показать мне мою Ксюшу… Ну давай же».
– Так… – Всеволод достал обычный мобильный телефон и стал там что-то листать. – Так вот. Я вчера по соцсетям лазил. Мила опять рисовала своих людей без ушей, а я, чтобы скоротать вечерок, лазил по просторам интернета. Так… где тут… где тут. А вот, нашел. Тихонова Дарья Ивановна. Это же твоя сестра, правильно я понимаю? – опять обратился к ней Всеволод, вопросительно глядя прямо ей в глаза. – Кого она тут сфотографировала, а вот, надпись же – «Моя племяшка».
«Ксюша… моя Ксюша… Да что он издевается… Нашел время для шуток…»
– Так что, будешь говорить, кого хочешь увидеть? – опять вопросительно и спокойно спросил Всеволод.
Рита попыталась что-то сказать, но сейчас это казалось откровенным бредом и фантазией, совершенно ничего она не чувствовала, абсолютно ничего. Она даже не понимала, как она может, вообще, когда-нибудь что-то сказать, и зачем с нее это требует Всеволод Юрьевич.
– Я понял, – спокойно произнес гений. – Я понял, – потом развернулся спиной и сделал несколько шагов в сторону коллеги, потом опять глянул в мониторы и записи и повернулся.
Рита опешила. На нее смотрел будто совсем другой человек, которого она видела в первый раз. Всеволод изменился за несколько секунд до неузнаваемости. Суровый вид, прищуренные злые глаза и поджатые губы. Недовольный, злой и чужой. Он подошел к ней чуть ближе.
– Значит так. Ты уже перестала быть для меня интересным собеседником. Все идет совершенно не так, как предполагалось. И знаешь, почему? Потому что той девушки, ищущей коробочку с проводами, больше не существует. Ее нет. Вместо нее я вижу живой труп. И ты знаешь, я не хочу это видеть. Я насмотрелся. Ты зачем мне позвонила? Ты просила помощи, когда умирала. И я пришел тебе на помощь. А я тебе не брат, ни сват и даже не родственник. Но я пришел. Опущу подробности, чего мне это стоило. И каких денег это стоило, кстати! – он поднял палец вверх. – А что сделала ты? Что ты сделала за это время? Лежала и ждала чуда. Чудеса случаются с людьми, которые ищут выход, а не лежат вот так, как ты сейчас. Поэтому если ты сейчас мне не произнесешь, ради чего или ради кого ты хочешь жить, я уеду. А ты можешь продолжать отдыхать дальше. Я слушаю.
«Как… как… как…».
Рита смотрела в лицо этому человеку, ставшему за несколько секунд незнакомым, и не знала, что делать дальше. Она понимала только одно: он не только не будет показывать ей фотографию дочери, а действительно уедет. Это четко было прописано в его словах и ясно выглядело в выражении глаз.
«Что я могу сделать..? Ну что я могу сделать..? Я же ничего не чувствую…»
– Хорошо. Я понял. Сворачивайся, Кирилл. Твое время я тоже ценю. Поехали.
Рита увидела, как мужчина по имени Кирилл оторвался взглядом от монитора и бумаг и растерянно посмотрел на Всеволода. В его взгляде она прочитала, что тот тоже прекрасно понимал, что шеф не шутит. Он еще раз взглянул на экран, и опять перевел взгляд на Всеволода.
– Что? Ты сам все видишь. Топчемся на месте. Ничего не выходит, – гений повел плечами. – Или у тебя другое мнение? Докажи его? – он сделал паузу. – Собирайся, поехали. Я сдаюсь. Надо признать поражение.
Рита увидела, как мужчина еще раз покосился на Всеволода, приподнялся и стал собирать бумаги в аккуратные стопки. Растерянный взгляд, неловкие движения,
