- Ничего не на ночь глядя - шесть часов только... - да что это такое оправдываюсь я, что ли? Кажется, именно так - оправдываюсь. И от этого рассердился на себя.
- Меня не жди, ужинай сама, - я попытался сказать это строгим родительским голосом.
Дочь только хмыкнула. Когда это она меня к ужину ждала? Когда захочет, тогда и ест. И что захочет, кстати - может вообще позавчерашнюю булку прожевать, да компотом запить, а суп может хоть на вечную зимовку в холодильнике устраиваться.
- И не сиди за компьютером допоздна, - собрав остатки этой родительской, будь она неладна, строгости, наказал я.
Светка повернулась и ушла в свою комнату. И дверь за собой аккуратно прикрыла. Ну и где эта наша родительская строгость? С детьми надо уметь себя поставить, ага. Как сказала одна умная тетка: ты себя ставишь-ставишь, а они тебя роняют.
Черт, неужели это и есть - кризис среднего возраста? Все тебе не так, все кажется нескладным. Эх, парень, ну хоть что-нибудь у тебя нормально в этой жизни получилось? Карьера. М-да. Попал после института в "ящик", сидел на хорошем окладе и горя не знал. А потом: оп-па! Перестройка, развал ВПК, что там еще? Забулькали наши "ящички" и ко дну пошли. Всплыл, захлебываясь ("всплыло" - толкнулась ехидная мысль), не успел чуток воздуха глотнуть, как новая волна - кризис. Теперь вот барахтаюсь, как та лягушка в сметане, чтоб не потонуть. Это если в сметане барахтаешься, можно масло сбить. А если это барахтанье происходит в другом веществе, которое само не тонет? Из него-то ни черта не собьешь. Ухватился кое-как за эту работу, на которой хоть гроши, да платят, вот и держусь. А где что лучше найдешь? Кому ты в сорок-то лет нужен? Аж зло берет: "требуется инженер-электронщик, до тридцати лет". Им инженер нужен или землекоп? Или жеребец-производитель, черт возьми?
А дочь растет. И сколько угодно можно говорить правильных слов о том, что не в деньгах счастье, но если ребенок стесняется сказать тебе, что их класс собирается на экскурсию (и не куда-нибудь в Питер, а просто в подмосковный Сергиев Посад).... Если джинсы на ней уже потрескивают, а она упорно отказывается от похода на рынок за новыми - мол, привыкла.... Привыкла уже, что денег вечно не хватает, вот что.... И молчит, ничего не просит. А сколько так можно молчать? Ствол заткни - пушку разорвет. Вот и разрывает порой - хочешь, не хочешь, а досада, да унижение выход себе сами найдут - и всегда не тогда, когда надо.
А может, не всегда в деньгах дело? Вон, у Галки Востряковой, Светкиной одноклассницы, отец - морской офицер, кавторанг. Много они получают сейчас, офицеры наши? Гроши, еще меньше моего. А она на него не надышится, для нее папа - царь и бог. И то - с таким папой по улице пройти - не только училки с шага сбиваются и прически машинально поправляют - одноклассницы начинают губы развешивать. Клеши отутюженные полощутся, черный реглан, как на французском манекенщике, сидит, золотой "краб" благородной тяжестью на фуражке посверкивает - мужчина! То-то он сам на родительские собрания ходить любит, а не жену посылает - а чего бы ему не ходить?
А тебе сорок лет, и на растущее пузо уже давно рукой махнул, и к лысине уже привык. Не Алан Делон, чего уж там. И даже не Бельмондо. М-да, вообще-то и пузо, и лысина в "Мерседесе" смотрятся как-то иначе, чем в трамвае, вы не замечали?
Весь в таких вот невеселых мыслях я выбрался из метро. Поджидавший меня Сергей это заметил.
- Чего кислый такой? Ботинки жмут? - бодро приветствовал он меня.
- Да нет, нормально все, - я постарался улыбнуться, но улыбка, кажется, и в самом деле вышла кислой. Но не грузить же почти незнакомого человека своими проблемами. Да и знакомого не стоит.
- Вот, спасибо, - протянул я кассету Сергею, с трудом удерживаясь от немедленных расспросов. Что-то подсказывало: не торопись, захочет - сам расскажет. Мы закурили и неторопливо побрели по аллее. Вечерело. Хороший вечер подарила уходящая осень - тихий, безветренный. Пахло горьковатыми палыми листьями, что хрустящим ковром лежали вокруг, словно смятые конфетные обертки.
- Здесь, собственно, не совсем фильм, - задумчиво начал Сергей, вертя кассету в руках, - Скорее, эдакая компиляция, если можно так сказать. Понимаешь, забрел я как-то в торговый центр на Манеже - знаешь?
- Подземный, что ли?
- Ну. И увидел там одну такую контору: снимают твою фотку и помещают в любой антураж. Ну, компьютерная обработка и прочее. Хочешь - амбалом тебя сделают, хочешь - в любой костюм оденут. Народ валит! Девки - те с Чаком Норрисом, со Сталлоне в обнимку хотят, мужики - кто в истребителе, кто на пляже с этими... - он изобразил руками нечто грудастое и задастое.
- Да знаю, видел! - начал я о чем-то догадываться.
- Ага. И вот запал такой таракан мне в голову: а если программу написать, чтоб в кино так вот персонажей менять?
- И сделал? - Господи, как все просто, оказывается.
- Возился долго. Тут ведь что самое трудное? Просто лицо заменить семечки. А вот полностью актера вставить - с его голосом, жестами, мимикой, стилем - ох, да еще до фига с чем - это пахота, да....
- Как же ты умудрился-то? - искренне восхитился я, - Тут ведь для всей Силиконовой долины работа, я же какой-никакой, а программист, представляю себе.
- Ох, умудрился, - покрутил Сергей лохматой башкой, - Всего не хватало, понимаешь? Ресурсов, времени.... Тут ведькакой принцип: просканировать все фильмы с его участием и на основе этого создать такую модель, понимаешь?
- Типа стругацкого дубля?
- Вот только не надо этого! Дубли - они все тупые там были, насколько я помню. А это - я еще название правильное не придумал, пусть пока будет модель, - тут другое. В определенной ситуации этот актер виртуальный должен делать то-то и то-то. Гнев он может сыграть такими-то вариантами, радость такими-то, а потом программа выбирает наиболее подходящий вариант и выдает его.
- Ого, - начал я врубаться в ситуацию, - это ж какое "железо" должно быть, чтобы такие объемы переваривать? Да еще с такой скоростью?
- "Железо" - это да, - вздохнул Сергей, - Только на работе и мог этим заниматься, у них там техника - будь здоров.
- "Мог"? - уловил я что-то в его вздохе.
- Ну да. Поперли меня оттуда как раз из-за этого - шеф засек, что посторонними вещами занимаюсь - и привет. По барабану, что после работы этим занимался - мол, энергию тратишь и все такое. А-а, - махнул он рукой, - и фиг с ним. Главное, программу сделать успел. Жаль, применить пока негде, только этот фильм и успел сделать, в нынешней моей конторке не развернешься.
Сергей отбросил окурок и замолчал. Вот как. Оказывается, и у таких вот мамонтов проблемы бывают.
- Сергей, - неловко спросил я, - А почему ты именно этот фильм выбрал?
- Да знаешь, когда-то прочитал, что Быков капитально хотел эту роль сыграть, да вот не получилось - не знаю толком, почему, но вот не вышло. И так мне его жалко стало, знаешь! Он же совсем нестарым был, когда погиб, и "Пришелец" его недоснятым остался. А у меня к нему, - Сергей неловко кашлянул, - отношение особое.
- У меня тоже, - не удержался я.
- Ну, тогда поймешь, - кивнул Сергей, - Ну и вот... Как получилось так получилось.
- Здорово получилось, - выдохнул я, - Правда, здорово. Ты молодчина, честное слово.
- Да ну, - отмахнулся он, - При чем тут молодчина? Просто понимаешь.... Вот есть какая-то капитальная несправедливость в том, что умирает человек молодым и столько сделать не успевает! Вот Даль, Высоцкий....
- Роми Шнайдер, - откликнулся я, - Миронов, Шукшин....
- Ну!...
Мы помолчали. Сергей, видимо, долго держал это все в себе и вот наконец - выговорился. Я переваривал услышанное.
- Слушай, - наконец, нерешительно проговорил я, - А вообще, будут такие фильмы иметь право на существование? Тут же куча всего: и авторские права, наверное, и родственники возбухнуть могут - ну, я не знаю....
- Да я и сам толком не знаю, - признался Сергей. - Когда делал - даже не задумывался, увлекся, как одержимый. А сделал - и как очнулся: а дальше что? С юристами посоветоваться надо, наверное. Зайдем? - кивнул он в сторону блочной девятиэтажки, - Посмотришь, как программа работает. С мамой познакомлю.
- Да поздновато уже.... - обычный ответ, когда не хочешь расставаться с человеком, но правила приличия требуют для вида немного поломаться.
- Чего - "поздновато"? Айда, - Сергей принялся давить кнопки дверного кода.
Дверь нам открыла мама Сергея. Классическая "старенькая мама" маленькая, сухонькая, востроносенькая, с живыми карими глазками, пытливо глядящими поверх очков. Но - одетая в спортивные брючки с лампасами и алую куртку-самбовку, туго перетянутую в талии широким поясом. В вырезе самбовки ярко голубели полоски десантного тельника. Ого....
- Мам, это Саша, - кратко представил меня Сергей.
- Антонина Аркадьевна, - лучезарно улыбнулась мне она, - проходите, Саша.
И тут же ее бровки сурово сдвинулись и она напустилась на бедного Серегу:
- Сережа, я сколько тебя просила машинку мне наладить?!
