все это неправда и вообще, все вопросы о футболе к директору. А у него самого дела поважнее…
Ирочка, змеища, еще до выхода за ним скакала вприпрыжку и тарахтела:
– Но, Максим Петрович, это очень важно для наших телезрителей!..
Директор на нее новыми глазами смотреть начал. А уж когда она к нему назад подплыла мягкой кошечкой, да гримаску скорчила: «Фу, какая гадость этот ваш Спонсор», совсем растаял: «Боже, – думает, – какой же я классный мужик! Значит, не деньги ей нужны, а я…»
Ну, в ту же ночь у них все и случилось…
А утром он ее разбудил трясущимися руками. Чмокнул в лобик торопливенько, денежек на такси оставил и убежал с посеревшим лицом.
Ирочка в ауте. И это – ВСЕ?!! А где, простите, любовь до гроба и бриллианты? Потом в панику ударилась, что ее никто не любит, а все только использовать хотят и сразу сбегают под дурацким предлогом. Типа, – Спонсор вызвал! Она домой, там – в слезы, потом в истерику…
Потом злость прошла, гордость проснулась, вместе со здравым смыслом: ну, что мне с ним делать? Он мне в отцы годится. И пусть катится, мне же лучше… Займусь лучше культурой. Буду концерты освещать. Может, певца какого-нибудь подцеплю. Тоже престижно. Только последний матч сниму, потому что у меня уже съемка забита… Ну и козлу этому покажу, что он мне и не нужен-то был.
И когда время подошло к четырем, сделала вид, что все как обычно и на работу поехала.
И что самое в этом всем обидное, что Директор ее бросать не собирался. Его и на самом деле Спонсор на ковер вызвал. И на этом «ковре» такую «Камасутру» устроил, что «не жди меня, мама…». И Ира тоже – не жди.
Причем не за то устроил, что команда не играет, а только в клипах снимается и в пиар-акциях имени себя любимых – футбольного клуба «Кристалл», – участвует. И не за то, что болельщики на стадион приходят – пивка попить, да потому что это теперь жутко модно.
Спонсор же тоже человек, хоть и большой. А у больших людей большие проблемы. Его накануне внезапно в налоговую вызвали. И отымели там в особо извращенной форме. На ком ему сорваться?.. Вот он проснулся и Директора вызвал – самооценку восстанавливать. Настроение себе слегка поднял – пошел отдыхать перед игрой.
Директор тоже не дурак.
Зачем в себе лишние стрессы копить? Сначала администраторам разнос устроил. Потом главному тренеру. Тренер, тоже не машина: обиделся. Пошел – в раздевалку. Команде рассказать, что он думает о них вообще, как о коллективе и о каждом, отдельно взятом футболисте. В общем, понеслось…
Команда тоже расстроилась. Играть не охота. Ну, они и слили.
…И в такой трагичный для всего клуба миг, в холл Ирочка заявляется. В надежде Директора встретить и показать ему, что он ей тоже не нужен. Но Директору явно не до нее, он мимо пробежал – к Спонсору… Без вазелина!
А у игроков после тренерского «напутствия» до сих пор глаза не поднимаются. Спортсмены, они вообще народ ранимый и легко внушаемый. Им целый час рассказывали, что они – пи… Ну, они и прониклись. Им хоть эшелон таких ирочек, не до того сейчас… А у этой еще и такая морда на лице скорчена, что вообще подходить страшно. Они с ней поздоровались сквозь зубы и бегом в автобус.
И ладно бы, Ирочка хоть знала – в ЧЕМ причина. Она бы поняла и прониклась. Но она-то не в курсе! Она только следствие видит. И по-своему его тут же интерпретирует: «Все уже в курсе!» И такая злость ее берет, такая обида… Хоть иди и топись. Но нельзя же показывать, что ей так больно. Нужно марку держать любым способом… Только придумать, каким именно. И пока она думает, из вражеской раздевалки показывается один знакомый полузащитник.
Он сезон в Хабаровске начинал. Но проявить себя не смог, и был отчислен. Точнее, он бы смог, просто не успел. Потому что еще на предсезонке по горячности поругался с Директором. А еще точнее, не по горячности, а по пьяни. Ну, Директор его и отчислил…
Идет, значит, этот Полузащитник, насвистывает. Настроение у него, в отличие от бывших партнеров – преотличное. Он «дубль» сделал, два мяча забил. Плюнул таким нехитрым образом Директору прямо в лицо. Что еще простому футболисту нужно для счастья?.. Разве что бабу…
– Ира! Слушай, ты в жизни еще лучше, чем в моих ярких воспоминаниях!
Слово за слово. Он вспоминает, что на Ирочку Директор вешался… Тут-то его и осенило: блин, это МОЙ день! Ирочка на память тоже не жалуется. По ходу вспоминает – скандал по поводу этого Полузащитника. И думает: с кем еще тому козлу рога наставить? Только с этим! Ей вообще – на единомышленников везло.
Полузащитник, значит – к ней. Она к нему. И оба – очень осторожно, чтобы не дай бог, не сорвалось…
– Не хочешь вместе поужинать? – говорит Полузащитник.
Ирочка смущенно кивает. Оператору говорит, что он сам доедет. Пусть стоит и ждет, пока машину пришлют, – а сейчас – ДОООООО СВИДАНИЯ!
Короче, пошли эти два мстителя ужинать. Разговорились… И надо же такому случиться! Общее желание Директору в рожу плюнуть в итоге вылилось в горячую взаимную симпатию. Причем настолько горячую, что у них прелюдия началась прямо на диване в ночном клубе. Чистая математика: 1+1=2, а «-» на «-» всегда дает «+».
Полумрак, Ирочка тает в руках полузащитника. Причем, без всякой уже задней мысли о том, как будет выглядеть Директор с такими-то рогами. Народу кроме них – только персонал. Потому что по понедельникам нормальные люди еще отсыпаются после воскресенья. А официантов за людей уже давно никто не считает…Полузащитник тоже расчувствовался. Ему за всю жизнь даже родная жена столько приятного о нем, как о мужчине не говорила. А если и говорила, то еще до свадьбы – десять лет назад.
– И почему я тебя раньше не встретил? – шепчет Полузащитник между поцелуями. – А сегодня встретил… Я ведь никуда сегодня не собирался. Но я ни о чем не жалею, честное слово!
Он-то пьяный, говорит под влиянием момента. А она – все его слова воспринимает, как доказательство того, что Принцы действительно существуют! На глазах уже слезы выступают. Словно полжизни только его ждала. И уже кажется, что он ей тогда с самого первого взгляда в душу запал… И больно так – сладко и мучительно больно при мысли о том, что завтра она его потеряет, но ведь сегодня еще не прошло.
И Ирочка его целует, как в последний раз. Полузащитник с ума сходит. Но он по полю три часа отбегал,
