жизнь ошибкой? Я ни разу не сказал себе об этом даже в мыслях. Но кривить душой не стану, Оксану я вспоминал часто, а в последние годы думал о ней чуть ли не каждый день.
Шесть лет назад Оксана приехала в областной центр. Телефонный звонок раздался немного неожиданно, и почти сразу прозвучала просьба помочь.
– Илья, мне неудобно просить, но, если у тебя есть немного времени…
– Конечно, Оксана, – с готовностью отозвался я, чувствуя, как забилось моё сердце, – говори, не стесняйся.
– Консультация по документам; мой муж получает наследство, но там, оказывается, возможны ещё претенденты. Завещания нет, но мы очень рассчитываем на свою долю.
Оксана рассказала то, что я уже знал – они с мужем вернулись недавно из Нижневартовска, и одной из причин было именно наследство.
– Большой дом, – продолжала Оксана, – а за ним уход нужен. Там сад, бассейн, в общем, всё есть, чтобы жить прилично. У мужа контракт был на пять лет, в научной лаборатории «Югранефтегаз». Хотел продлить ещё на три, но тут его дядя умер.
– Понятно, – отозвался я. О муже одноклассницы я много слышал, и всё только самое хорошее. Он был старше жены на четырнадцать лет. – Конечно, давай встретимся. Помогу, чем смогу.
Мы расположились на маленьком кожаном диванчике в моём кабинете. Документы я проверил быстро и не нашёл там ничего подозрительного.
– Спорных вопросов быть не должно, – улыбнулся я однокласснице, – не стоит волноваться.
– Слава Богу, – облегчённо вздохнула она, и я больше не дал возможности ей говорить. Мои нежные поцелуи были ожидаемы. Она сама потянулась ко мне; мы целовались, как когда-то давно, едва прикасаясь губами к губам. Я нежно теребил непослушные локоны, а Оксана, обнимая меня за шею, тёрлась щекой о моё лицо. Это были ласки из нашей далёкой юности, почти забытые, но всё равно прекрасные. Я уже не мог сдерживаться и настойчиво потянул «молнию» на женской кофточке с глубоким вырезом. Оксана как-то ловко высвободилась от лишней одежды, а я целовал её плечи, руки, грудь и вновь возвращался к губам, жадно искавшим моих поцелуев. Долгожданное свершалось, но я не переходил к главному, мне хотелось насладиться прелюдией в полной мере.
– Сюда никто не зайдёт? – с лёгкой тревогой спросила Оксана, робко улыбнувшись.
– Никто. Охранник не придёт, не волнуйся, – ответил я, но всё же, дотянувшись до двери, щёлкнул замком. Мы любили друг друга нежно, страстно и насытиться никак не могли.
– Ты где остановилась? – спросил я Оксану, обнимая и не давая нормально одеться.
– У родственников мужа, – смущённо улыбнулась она, – уже очень поздно; правда, я говорила, что у одноклассницы могу остаться.
– У Лизы? Она тебя ждёт? – нетерпеливо произнёс я.
– Я ещё не звонила ей.
– Понятно, – я быстро оделся и пошёл к выходу, увлекая Оксану за собой. Внезапные командировки у меня случались и раньше, а в автомобиле имелся наготове «малый джентльменский набор». Охранник сидел с непроницаемым лицом, напрасно моя теперь уже по-настоящему любовница беспокоилась. Они свою службу несут исправно, наши охранники, и место своё знают, как бы грубовато это не звучало. Усадив Оксану в машину, я остался на улице. Позвонил жене, она ничему не удивилась:
– Звони, как сможешь. И береги себя.
Совестно мне было, но очень немного. Оторваться от Оксаны я уже не мог. Она ни о чём не спрашивала, полностью доверяясь и ожидая самого хорошего. Мы переночевали в маленькой частной гостинице, а на следующий день уехали на турбазу. Конец сентября выдался приятным и тёплым, и провести несколько дней в своё удовольствие с дорогим человеком казалось почти райским наслаждением.
Расставались мы спокойно, так мне показалось сначала. На отдыхе мы много говорили и занимались любовью. Ели, пили, лежали, тесно прижавшись друг к другу, и гуляли по лесу до самой ночи. Обнимались и целовались. Такого отдыха у меня не было давно, у Оксаны, наверное, тоже.
– Знаешь, Илья, для меня эти дни останутся лучшими. С тобой мне так хорошо, как никогда и ни с кем ещё не было.
Я знал, о чём думала моя дорогая одноклассница, ведь мы рассказали друг другу о себе всё.
– Ты не был моим первым мужчиной. А вот стал любовником. Я, как вышла замуж, никогда не смотрела в сторону других мужчин. И, конечно, не посмотрю никогда и впредь.
Я не знал, стоит ли радоваться этой откровенности. Немного помолчав, я произнёс:
– Ты самое лучшее воспоминание о нашей юности, ты моя первая любовь. Знаешь, она вечна, так говорят. Оксаночка, ты можешь положиться на меня в любом вопросе. В любом, понимаешь! – я говорил и был противен сам себе, оттого, что частично лгал. Есть вопросы, в которых я бессилен.
– У меня всё хорошо в жизни, у тебя тоже, – твёрдо произнесла Оксана. – Мы провели время чудесно. Я счастлива, поверь, это не просто слова.
– Дороже тебя у меня никого не было. И нет, – ответил я, обнимая лучшую женщину на свете, – это тоже не просто слова. Что бы ни случилось, ты просто знай об этом.
Потом пришла боль…
Первое время я не мог смириться, что потерял любимую женщину навсегда. Осознание этого пришло намного позже. Сначала я ещё на что-то надеялся, но именно Оксана сворачивала все разговоры и мои полунамёки, и вскоре задавать ей личные вопросы стало практически невозможным. Она наконец-то стала матерью. Родившаяся у неё дочь поставила точку в наших отношениях. Но я в то же время очень радовался за Оксану. Кому, как не ей, быть матерью. Я представил, как радуется её немолодой муж, и в сотый или тысячный раз получил укол ревности. Я интересовался во время отдыха на турбазе, почему у них так долго нет детей, и услышал спокойный ответ, что она лечится по «женскому» вопросу, но дети у них будут, врач обещал.
Раннее утро выдалось серым и неприветливым. Проводив жену в аэропорт, я поехал на работу, закончить важные дела и пообщаться с помощниками. Затем домой, чтобы собраться и выехать пораньше. В 16 часов я должен быть у школы. Погода испортилась окончательно, тёмные свинцовые тучи гуляли по всему небу. Быстро ехать не получится.
В дороге я думал об одноклассниках, особенно о тех, с кем общался чуть ближе. Лёша Белов – кандидат физико-математических наук, преподаватель. Не приедет на
