Мысль мелькала, а желание иметь семью разгоралось всё ярче. И он вцепился в это: в то, что в далёком космосе есть люди новой формации. Пусть не такие, но люди. И они не испорчены современными отношениями, они чисты как дети, не знают зла, не знают власти денег и наживы, не зависят от всех этих модных луков и прочего. Возможно, как полагал охваченный новой своей догадкой Изотов, потому и не может он найти жену здесь, что барышни чуют, чуют, что он не такой, как все, что он другой, и обходят его стороной. Постель — пожалуйста, а вот семью лучше строить с очкариком. Может быть, тамошние, космические женщины оценят и поймут?
Собственному по этой причине Изотов и вызвался полгода назад, когда в центре полётов объявили совершенно безнадёжную экспедицию по поиску человеко-существ, потерянных во Вселенной недавними предками. И уже полгода Изотов ловил и с жадностью проглатывал безликие серые новости о будущем полёте поискового отряда, один из которых сам же и возглавил.
Конечно, шансы человечества выжить в условиях нахождения на другой планете без помощи людей на одном голосовом помощнике «Катюша» стремились к нулю. В каком состоянии оказались бы через несколько лет длительного полёта все эти программы активации и трубки, и что бы именно синтезировалось и поступало в чудом выживших человеческих детей — большой вопрос. И, даже если бы эти самые дети достигли бы возраста, когда смогли бы уже перемещаться внутри защитного купола и самостоятельно дотягиваться до источника питания, той самой трубки, кто бы мог поручиться за их безопасность. В конце концов, кто бы поручился за то, что защитный купол сможет активироваться?
Впрочем, маленькие, но шансы всё же были. Поэтому через сто шестьдесят два года в разные стороны космического пространства по весьма приблизительным координатам были направлены группы исследователей. Завтра в шесть часов утра, группа Изотова попрощается с Землёй и, кто знает, может быть, найдет в космосе разумных существ.
«Старт отменён! Срочно! Старт отменён! Срочно!» — замелькала полоска оранжевых букв на табло экстренных сообщений.
Изотов не сразу понял, о чём идет речь. Как может быть отменена его экспедиция? Это — всё, ради чего он жил последние полгода, это его надежда, в неё вложил он все свои моральные силы, взрастив в душе твердую убеждённость, что именно так сможет найти смысл жизни, счастье и вторую половинку.
«Старт отменён! Срочно! Старт отменён! Срочно! Старт отменён! Срочно!» — не унималось табло.
Ошарашенный Изотов вскочил и нажал пульт приёма сигнала. Буквы исчезли и на экране под табло появились квадратики многих его коллег. Судя по всему, какое-то экстренное совещание. Что-то произошло. Через несколько минут, после того, как подключились все участники будущих полетов, заговорил руководитель, Евгений Викторович.
— Все мы знаем, что на планетах недалеко от нас возможна жизнь? — он помолчал, подбирая слова. По всему было видно, что к речи начальник не готовился, вид его был растерянный, не такой холеный как всегда, подбородок дрожал.
«Неужели нашли? — у Изотова перехватило дыхание от удивительной догадки. — Но, что теперь? Почему отменен старт? Эти люди опасны? Их доставили сюда? Погибли предыдущие экипажи и нужна переподготовка?»
Мысли скакали в голове Изотова, перепрыгивая одна через другую, сбивались, ходили по кругу, сплетались в удивительные фракталы, рассеивались и вновь сочетались в красивые, но бессмысленные повторяющиеся узоры. Сам Изотов ощутил, что к голове приливает кровь, почувствовал радостное возбуждение и вместе с тем горечь. Вероятно, кому-то из собравшихся сейчас уютная жена, с головой, утыканной бигуди, пытается подсунуть разведённые капли успокоительного, кому-то, но не ему, не Изотову. И снова страх, что миссия отменилась, понимание, что все его надежды не оправдаются, сковали его.
— Одной из них, группе Октябрьского, кажется, посчастливилось найти выживших на планете за несколько световых лет от Земли. Хотя, посчастливилось ли? — продолжил Евгений Викторович.
И снова замолчал.
Повисло тяжёлая тишина. Каждый хотел, чтобы начальник сказал уже всё, что ему известно, не тянул резину, но дисциплина, жёсткая дисциплина, подавила вопросы, оставив только одно право: ждать ответа, заткнувшись.
— Пейзаж, встретивший их, поначалу казался дружелюбным и узнаваемым: зелёный покров, голубые реки, расчертившие поверхность планеты, были до боли знакомы. При приземлении аппараты показали наличие атмосферы и выдали разрешение снять скафандры. Радиация — на допустимом уровне. Оказалось, воздух чист и свеж. В такой ситуации люди смогли бы выжить, — монолог руководителя пошёл живее, видимо, подоспела очередная иишная сводка.
— Приборы ещё на высоте в несколько метров засекли наличие масштабного сооружения. Материалы постройки напоминали те, которым тысячи лет назад пользовались земные строители. И, судя по всему, здание было высоким, раз его запеленговали радары на такой высоте. Это вселяло надежду: кажется, люди смогли не только выжить, но и сумели построить свою собственную цивилизацию. Запись в бортовой журнал решили не вносить: кто знает, что ждёт группу поисковиков на планете, может, это тот самый неземной, нечеловеческий разум, которым все бредят и которого до сих пор никто не встречал, а не далекие предки сегодняшних покорителей космоса.
Приближаться напрямую запрещала инструкция, появление людей из старого мира могло повлиять на ход развития Новейшего Человека.
Замерив силовое поле, проверив приборами окрестности на наличие всевозможных ловушек, Октябрьский дал команду — запускать тепловых дронов.
Ни один экран сверху не показал наличие теплокровных существ, только однообразная серая сетка на приборах. Приняли решение облететь помещение на уровне верхнего этажа. Тоже ничего.
Группа Октябрьского расположилась невдалеке строения лагерем. Озвучили новое решение: ожидать до наступления темноты. Выход запланировали в сумерках.
Дальше, коллеги, смотрим видео.
Зарябила сетка и через мгновение экран выхватил картинку.
Дверь болталась на одной петле, заунывно скрипя и подрагивая от мощных ударов, доносившихся откуда-то с самого верха здания. По длинным коридорам помещения гуляли сквозняки.
Ноги разъезжались на скользком полу. Группа Октябрьского продвигалась медленно, постоянно озираясь.
На самом верху трёхэтажного, грязного, износившегося, чудом держащегося, чтобы не развалиться здания, космопоисковики обнаружили несколько человек. Внешне, они ничем не отличались от привычного образа. Общение их, пусть и мало похожее на человеческое, было обеспечено второй сигнальной системой. Звуки были однообразны и коротки, предложения нескладны, большую часть объяснений приходилось доверять рукам, отчего приходилось яростно жестикулировать однако, это не были звуки животных, это была речь.
«А там где есть речь, есть и мышление,» — быстро промелькнуло в голове Изотова.
Но поведение людей никак нельзя было назвать разумным.
По периметру крыши горели костры. В центре восседала, если так можно выразиться, небольшая группа.
«Что ж, вполне себе люди,» — улыбнулся Изотов. — «Каковы у
